–
Спокойно топает себе прямо на них! – прошептал Фокс.
–
Да.
–
Хочет что-нибудь передать из рук в руки?
–
Он что-то показал полицейским. Вообще-то Гибсон организовал там систему
пропусков. Выдаются работникам посольства и их ближайшим помощникам и снабжены
печатью Президента. Весьма затейливо изукрашены. Может быть, такой пропуск он и
показал?
–
Да откуда бы он его взял?
–
Хороший вопрос. Вы смотрите, смотрите.
Санскрит
вытащил из-под пальто какой-то предмет, похожий издали на большой конверт. Один
из полицейских посветил фонариком. Луч скользнул по лицу Санскрита и опустился
ему на руки. Полицейский наклонил голову, рассеянный свет ненадолго залил его
лицо. Пауза. Полицейский кивнул напарнику, тот позвонил в дверь. На звонок
вышел нгомбванец в ливрее, по-видимому, ночной портье. Санскрит что-то коротко
объяснил ему, нгомбванец выслушал, принял конверт, если то был конверт, отступил
в дом и захлопнул дверь.
–
Быстро сработано! – заметил Фокс.
–
Теперь он болтает с полицейскими
Они
еле различали тоненький голосок Санскрита, затем услышали хором сказанное
полицейскими: “Спокойной ночи, сэр”.
–
Нахально он действует, братец Фокс, – сказал Аллейн.
Оба
неторопливо зашагали в сторону посольства. Тротуар на их стороне был совсем
узенький. Кажущаяся в полутьме гротескной огромная фигура наплывала на них,
двигаясь серединой проулка. Минуя ее, Аллейн говорил Фоксу:
–
Мне кажется, все в порядке, по-иному такие дела и не делаются. Надеюсь, вы не
очень скучали.
–
О нет, – отвечал Фокс, – Я даже подумываю присоединиться.
–
Вот как? Прекрасно.
Так
они добрели до посольства. Легкие шаги Санскрита к этому времени замерли в
отдалении. Наверное, он уже проходил сквозь проем в стене.
Аллейн
с Фоксом приблизились к двум констеблям.
Аллейн
сказал:
–
Суперинтендант Аллейн. Департамент уголовного розыска.
–
Сэр, – отозвались констебли.
–
Мне нужен от вас по возможности точный и полный отчет о том, что здесь только
что произошло. Вы выяснили имя этого человека? Говорите вы, – он обратился к
констеблю, которые разговаривал с Санскритом.
–
Нет, сэр. У него был специальный пропуск, сэр.
–
Вы хорошо разглядели пропуск?
–
Да, сэр.
–
Но имени не прочитали?
–
Я... нет... я его толком не разобрал, сэр. Начинается на “С”, потом там еще “К”
есть, “Сан” что-то такое, сэр. Пропуск был в порядке, сэр, с фотографией, как в
паспорте. Фотография точно была его. Он не просил, чтобы мы его впустили, сэр.
Ему только нужно было кое-что передать. Если бы он внутрь просился, мы бы
записали имя.
–
А так вы его даже не заметили.
–
Сэр.
–
Что именно он сказал?
–
Он хотел передать письмо, сэр. Первому секретарю посольства. Я его осмотрел,
сэр. На конверте было написано “Первому секретарю”, а в углу “Для предоставления
Его Превосходительству Президенту”. Крепкий конверт из желтой бумаги, сэр, но совсем
тоненький, сэр.
–
Что дальше?
–
Я сказал, что время для передачи письма неподходящее. Говорю, давайте его мне,
я после передам, сэр, но он ответил, что обещал доставить конверт лично. Там,
говорит, внутри фотографии, Президент потребовал, чтобы их проявили и
отпечатали как можно быстрее, пришлось, дескать, постараться, только полчаса
назад закончили. Говорит, у него инструкции – передать их через ночного портье
Первому секретарю.
–
И?
–
Ну, я взял конверт, посветил фонариком, – наощупь в нем вроде как картонная
папка лежала. Никаких шансов, что там могло оказаться что-нибудь опасное, сэр,
и потом, у него же был специальный пропуск, ну и мы разрешили передать конверт
и... вот и все, сэр.
–
А вы, стало быть, позвонили в дверь? – спросил Аллейн у другого полицейского.
–
Сэр.
–
Он что-нибудь сказал ночному портье?
–
Они не по-английски говорили, сэр. Обменялись несколькими словами, по-моему, на
туземном языке. Потом портье взял конверт и захлопнул дверь, а этот человек
пожелал нам спокойной ночи и ушел.
Во
все продолжение беседы мистер Фокс каменно взирал на того из констеблей, к
которому в данный миг обращался Аллейн, причиняя бедняге явное беспокойство.
Когда беседа закончилась, он похоронным тоном сообщил в пространство, что он-де
не удивится, если этой историей займутся На Самом Верху, отчего оба констебля
заледенели.
Аллейн
сказал:
–
Вы обязаны были немедленно обо всем доложить. Если мистер Гибсон не узнает об
этом происшествии, считайте, что вам чертовски повезло.
–
Спасибо, сэр, – хором произнесли констебли.
–
За что? – осведомился Аллейн.
–
Вы расскажете обо всем Фреду Гибсону? – спросил Фокс, когда они тронулись в
обратный путь.
–
О случившемся? Да. Остальное его забота. Я обязан ему рассказать. Неприятная
получается история. Со специальным пропуском ему ничего не стоит проникнуть в
посольство. Полицейским сказано, что любой его обладатель – persona grata. У него был отличный шанс, пусть
даже он им не воспользовался.
Аллейн
вдруг схватил Фокса за руку.
–
Посмотрите туда, – сказал он. – Этот еще откуда взялся?
На
дальнем конце проулка кто-то быстро удалялся от них, погружаясь в глубокую
тьму. Едва они успели заметить этого человека, как он свернул за угол и сгинул.
Послышался легкий звук бегущих ног. Аллейн с Фоксом, стремительно понеслись по
проулку, но увидеть им уже никого не удалось.
–
Он мог выйти из одного из этих домов и погнаться за такси, – сказал Фокс.
–
Во всех домах темно.
–
Это верно.
–
И работающего двигателя мы не слышали. Вы что-нибудь разглядели?
–
Нет. Шляпа. Плащ. Резиновые подошвы. Брюки. Я даже не возьмусь сказать мужчина
это или женщина. Все произошло слишком быстро.
–
Черт, – сказал Аллейн.
Некоторое
время они шагали молча.
–
Неплохо бы узнать, что было в конверте, – сказал, наконец, Фокс.
–
Это “неплохо” может оказаться самым слабым из сказанного вами на протяжении
всей жизни.
–
Вы спросите?
–
Можете поспорить, не проиграете.
–
У Президента?
–
У кого же еще? И спрошу ни свет ни заря, понравится это ему или нет. Знаете,
Фокс, – продолжал Аллейн, – меня посетила чрезвычайно неприятная мысль.
