– Куда же она делась? – бормотала Наталья. –
Сюда бросила, кажется… Или вон туда…
Она ободрала кожу об колючие ветки, но в конце концов нашла
то, что искала, когда уже решила, что фигурку подобрали деревенские ребятишки.
Русалка лежала в траве и внимательно смотрела на нее.
Наталья прижала фигурку к груди, поцеловала ее. И бросилась к дому соседки.
– Неужто ты вспомнила, зачем я приходила? –
удивилась та, увидев ее. – А я все мучаюсь…
Не слушая старухи, Наташа сунула ей в руки фигурку и отошла.
– Что такое? Зачем? – прищурилась
Авдотьевна. – Игрушку мне принесла? Да ты что, красавица моя! Я все ж не
до конца в детство-то впала!
– Она одно желание исполняет.
– Чего?!
– Она не простая. Исполняет одно желание. Какое хотите,
такое и загадайте. А я свое уже исполнила!
Наталья улыбнулась и пошла к калитке.
– Совсем девка от счастья сбрендила, – проворчала
под нос старуха.
Она сунула фигурку за поленницу и пошла к сараю. Но на
полпути передумала, вернулась, достала русалку и, обтерев ее фартуком от
налипшего сора, сунула в карман.
– Пусть дома валяется. Все ж старался кто-то, вырезал.
Ох, дел других у людей нету…
И, кряхтя, Марья Авдотьевна направилась в огород.
Глава 7
На работу Катя успела к обеду и застала офис гудящим, как
улей. Первой ее мыслью было, что все узнали об убийстве Олега Борисовича, но она
тут же поняла ее абсурдность.
– Катерина! Наконец-то! – закричала бегущая
навстречу с ворохом документов Снежана, вскидывая голову, словно белогривая
лошадь. – Помоги мне сейчас же! Вот это – отксерить в пяти экземплярах. И
позвони нашему нотариусу, он должен кое-что немедленно заверить.
– Снежан, а что случилось-то? – перебила ее
Катя. – И почему ты головой мотаешь?
Снежана остановилась и объяснила, что головой она мотает,
потому что уложила челку особенным образом, и теперь та лезет в глаза. А случилось
то, что их фирма будет принимать участие в тендере – Министерство образования
Москвы предлагает им очень выгодный контракт.
– Игорь Сергеич ходит довольный, руки потирает, как
будто контракт уже у него в кармане, – шепотом делилась с ней
Кочетова. – Хотя Капитошин говорит, что у нас и в самом деле неплохие
шансы. Говорит – загадывайте желание, ешьте счастливые билетики! Ну его! Пусть
сам ест.
Из кабинета выскочила Алла Прохоровна, ошпарила Катю
ненавидящим взглядом.
– Викулова, вы Трудовой кодекс давно читали? За прогулы
у нас увольняют!
– Я отпросилась, – рассеянно сказала Катя, думая о
своем. Ей неожиданно вспомнилось, как вчера она рассказывала любопытным
сотрудникам «Эврики» о русалке – сокровище ее соседа. «Я говорила, как его
зовут? – мучительно пыталась вспомнить девушка. – Или где он живет?»
– Я говорила, как его зовут? – повторила она
вслух.
– Андрей Андреевич его зовут. Капитошин. – Снежана
покосилась на нее и вновь махнула косой челкой. – Ты чего, выпила, что ли?
Катя уже хотела ответить, что беспробудно пила со вчерашнего
вечера, но заметила, что Шалимова все еще пристально смотрит на нее.
– Нет. Я просто задумалась. Алла Прохоровна, мы вам
мешаем?
– Вы обе – нет, – отрезала та. – А вот
конкретно вы – да, мешаете. Надавили на жалость Игоря Сергеевича, чтобы он
принял вас на работу, а теперь бессовестно этим пользуетесь. Вот уже начались
опоздания на три часа! Что нам дальше предстоит?
Катя вспыхнула, но заставила себя сдержаться.
– Снежана, что нужно отксерить?
Кочетова немедленно нагрузила ее документами, и Катя пошла к
своему столу, чувствуя, как сверлит ей спину взгляд бывшего завуча.
Механически копируя один за другим документы, она пыталась
представить, как сейчас обстоят дела дома. Антуанетту Катя оставила в их
съемной квартире, потому что других вариантов у нее не было: после того как
следователь переписал данные ее паспорта и предупредил, что завтра ей придется
еще раз прийти для дачи показаний, она ушла, забрав с собой скулящую Тоньку.
Домочадцы изумились, увидев Катю со взъерошенной собачонкой в одной руке и
пакетом корма в другой.
В двух словах описав ситуацию, Катя выгрузила терьера на
пол, и Тонька немедленно засеменила в глубь квартиры, оглядываясь на Катю.
– Кто убил? – глупо спросила Седа, протирая сонные
глаза.
– Убийца убил. Седа, присмотри, пожалуйста, за собакой.
Она очень испугана.
– Тебя допрашивали? – резко спросила свекровь.
– Конечно.
– А почему тогда тебя не задержали? Когда его убили-то?
– Вечером. – Катя удивленно посмотрела на нее, не понимая,
к чему та клонит. – За что меня задерживать? У меня же алиби. Я спала.
– Прекрасно!
Свое «прекрасно» свекровь почти прошипела в лицо невестке,
неожиданно наклонившись к ней совсем близко.
– Ты спала! А кто это может подтвердить, невестушка? Ты
об этом подумала?
– Подставила нас всех, да?! – взвизгнула Седа,
поняв, к чему клонит мать. – Привела милицию! Теперь и к нам придут!
– Успокойтесь обе, пожалуйста. Да, может быть, к нам
придут, чтобы подтвердить мое алиби. Тогда вы покажете документы и скажете, что
я была дома, вот и все.
– А после этого менты Артура с собой заберут! –
Седа вцепилась Кате в руку. – И все из-за тебя!
Катя резко выдернула ее.
– Хватит говорить ерунду! Если ты не будешь скандалить
и закатывать истерики, то все пройдет нормально! В конце концов – что, у меня
был выбор? Или мне нужно было сказать, что я под окнами дома ночью гуляла?
– Это было бы поумнее, – процедила Диана
Арутюновна.
Катя недоверчиво взглянула на нее, полагая, что свекровь
шутит. Но та была серьезна.
– Я ухожу на работу, – сухо проговорила
Катя. – Покормите без меня собаку, пожалуйста. А что, Артур спит до сих
пор?
Седа с матерью переглянулись.
– Спит, – кивнула свекровь. – Иди быстрее.
Раскладывая листы на столе, Катя пыталась понять: неужели
Диана Арутюновна и впрямь предпочла бы, чтобы она соврала следователю?
«Свекровь предпочла бы, чтобы ты вообще не возвращалась в квартиру за
собакой, – сказал трезвый голос. – Это было не обязательно: никто,
кроме Вотчина, не знал, что ты выгуливаешь Тоньку».
– А если бы знал? – возразила она самой
себе. – Тогда на меня очень быстро вышли бы, и все могло быть еще хуже. Не
хватало и в самом деле стать подозреваемой.
