Андрей взглянул на маленькую женщину: „Она говорит „вы
проиграли“ и „мое содействие“. Лишний раз напоминает Кошелеву, кто помогал ему
и кто виноват в данной ситуации, а заодно открещивается от проигрыша. С
холодной головой работает тетка, никаких эмоций, ничего личного. Любопытно, что
все мы даже за глаза называем ее „госпожа Гольц“, и никак иначе. Есть в ней
что-то такое… Железный стержень внутри. Кого бы я ни за что не хотел иметь в
своих врагах, так это ее. Но для „Эврики“ выгодно, что она играет на нашей
стороне“.
– Для меня самое плохое состоит в том, – признался
Кошелев, – что вместо дружного коллектива я получу свору, в которой каждый
подозревает другого. Кто начал скандал, Андрей?
Капитошин пожал плечами. Ответ был очевиден.
– Нет разницы, кто начал скандал, – дипломатично
сказал он. – В другой раз его начнет Орлинкова. Или я. Или вы. Вопрос не в
этом.
Они с Кошелевым переглянулись. У каждого были свои
подозрения о том, кто поспособствовал проигрышу „Эврики“, но озвучивать их ни
тот, ни другой не торопился.
– Главное – все безосновательно, – поморщился
Кошелев, мысленно перебравший собственных сотрудников и пришедший к неприятному
выводу: ни одного из них он не знает достаточно, чтобы поручиться за него.
„Даже Капитошин не исключение, хотя ему я доверяю больше, чем остальным“.
– Можно выяснить, кто именно поработал „кротом“, –
предложила госпожа Гольц. – Это будет стоить денег, но вы избавитесь от
всех подозрений. И от ловушек подобного рода на будущее, что еще важнее.
– Хотите купить имя „крота“ у фирмы-победителя? А если
они откажутся?
– Мне нравится ход ваших мыслей, Игорь
Сергеевич, – усмехнулась Наталья Ивановна. – Однако, к своему стыду,
должна признаться, что такая идея не пришла мне в голову. Я мыслила довольно
стандартно: есть люди, которые проводят частные расследования, а все, что нам
нужно, – это именно маленькое расследование. Думаю, что технически это
несложно осуществить. Будь у „Эврики“ своя служба безопасности, этим занималась
бы именно она. Но раз ее нет, можно привлечь людей со стороны.
– Вы имеете в виду частных детективов? – Игорь
Сергеевич поморщился. – Я имел дело с парой из них… как-то раз… несколько
лет назад. Они не произвели на меня впечатления людей, способных решить задачи
сложнее, чем слежка за неверной женой и подделка компрометирующих фотографий.
Нужно искать проверенных специалистов по рекомендациям.
– Рекомендации будут от меня. – Госпожа Гольц
невозмутимо посмотрела сначала на Кошелева, затем на Капитошина. – Их
хватит? Не удивляйтесь – это люди, с которыми я когда-то имела дело. Если они
согласятся, то можете считать, что ваш засланный казачок уже известен.
– Если согласятся? – переспросил Андрей.
– Они могут быть попросту заняты, – после
небольшой паузы ответила Гольц, но Таможеннику показалось, что она имеет в виду
совсем другое.
– Мы можем быть совершенно откровенны с ними? –
уточнил Кошелев, озабоченно барабанивший толстыми пальцами по столу.
– Да. К тому же ни у вас, ни у меня нет столь серьезных
секретов, которые стоило бы скрывать. Не так ли?
Взгляд внимательных черных глаз остановился сперва на
Кошелеве, затем на Капитошине, и оба торопливо подтвердили, что да, у них нет
секретов, которые стоило бы скрывать.
– Вот и замечательно, – подытожила госпожа Гольц,
легко поднимаясь с кресла. – Я позвоню этим людям и постараюсь их
уговорить.
Она улыбнулась и вышла из кабинета.
– По-моему, у нее два яйца в штанах, – пробормотал
Таможенник себе под нос.
– Лучше иметь дело с бабой с яйцами, чем с мужиком без
оных. Скажу честно: мне не по душе, что в „Эврике“ будут что-то разнюхивать и
выведывать. Сработают топорно – и будет скандалов и обид на год вперед. Но
деваться нам некуда.
„Это точно, – мысленно согласился Капитошин, –
деваться нам некуда“.
Сергей Бабкин отправил Машу с Костей и собачонками в парк, а
сам уселся „на телефон“. Он успел сделать два звонка, когда позвонил Макар
Илюшин.
– Сергей, теперь у меня новости. На нас вышла одна
знакомая тебе дама, с которой мы имели дело в славном городе Санкт-Петербурге.
Предлагает мелкую работу.
– Что за дама? И зачем нам мелкая работа? Пусть крупную
предлагает.
– Я бы десять раз подумал, прежде чем снова согласился
с ней работать. Интересен не контракт, а заказчик.
– А что с заказчиком не так?
– Подключи память, мой забывчивый друг, и скажи: кто
два года назад оставил в дураках и тебя, и меня, и собственную весьма умную и
властную родственницу?
[1]
– Гольц? – недоверчиво спросил Бабкин. –
Наталья Гольц? Не может быть. Что она здесь делает?
– Дела ведет. Имела нахальство позвонить мне и
предложить поработать на фирму-партнера, с которой она тесно сотрудничает. Меня
ее наглость, признаюсь тебе, даже восхитила. Потому и звоню.
Бабкин покачал головой. Он понимал Макара. Два года назад им
пришлось расследовать дело, обещавшее очень крупный гонорар, и тогда он
искренне сочувствовал маленькой Наташе Гольц, оказавшейся не в том месте и не в
то время. Сочувствовал – и восхищался ею. Она умела держать себя в руках,
несмотря на все свалившиеся на нее несчастья. Если бы Илюшин по чистой
случайности в последний момент не докопался до истины, она так и осталась бы в
их глазах жертвой обстоятельств.
– Стойкая тетка, – признал Сергей. – Мне даже
любопытно, чего она хочет от нас.
– Найти „крота“, как она сама говорит: якобы кто-то в
фирме сливает информацию конкурентам. А что в действительности у нее на уме,
знает только она сама.
– А может…
– Нет, не может. Скажу честно, Серега: я не хочу с ней
работать. Она непредсказуема.
Бабкин считал, что Макар отказывается работать с Гольц вовсе
не потому, что та непредсказуема. Просто Наталья Ивановна была живым
напоминанием о том, как легко она переиграла их обоих. Но озвучивать эту мысль
благоразумно не стал.
– Нет так нет, – покладисто согласился он. –
Фирма-то крупная? От большого гонорара мы отказались?
– Нет, ерунда. В смысле фирма ерунда, а не гонорар.
„Эврика“ какая-то. Мне это название ни о чем не говорит.
Сергей нахмурился. Что-то неуловимо знакомое было в названии
фирмы, ничего не говорившем Илюшину.
– Эврика, эврика, – пробормотал Бабкин в
трубку. – Где-то я о ней слышал совсем недавно. Стоп! Это же фирма, в
которой работает Катя.
– Ты уверен?
– Да.
