Книга Школа ужасов, страница 21. Автор книги Элизабет Джордж

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Школа ужасов»

Cтраница 21

«Эдвард Хсу, любимый ученик. 1957—1975». На этой доске, в отличие от других, перечислявших имена мальчиков и двух девочек, имелась и фотография умершего, красивого молодого китайца. Слова «любимый ученик» Линли отметил особо – неужели кто-то из наставников мальчика заказал в его память эту доску? Он подумал было о Джоне Корнтеле, но тут же отбросил эту мысль– в 1975 году Корнтел еще не преподавал здесь.

– Вы из Скотленд-Ярда? – раздался негромкий голос.

Линли обернулся. У двери в меньшую часовню стоял человек в черной мантии.

– Алан Локвуд, – представился он, – директор Бредгара. – Подойдя ближе, он протянул Линли руку.

Линли всегда обращал внимание на то, как человек пожимает руку. Пожатие Локвуда было решительным и крепким. Затем его взгляд скользнул к сержанту Хейверс, но если он и удивился, что напарником Линли оказалась женщина, то ничем этого не показал. Линли назвал себя и сержанта.

Хейверс тут же пристроилась на узкой скамье в дальней части часовни. В ожидании дальнейших указаний она, не скрываясь, пристально изучала директора Бредгар Чэмберс.

Линли догадывался, какие подробности в наружности этого человека отметит, а затем и прокомментирует его сержант. Локвуду не так давно миновало сорок, он был среднего роста, но умел придать своему телу такой наклон, что казалось, будто он не просто стоит, а возвышается над собеседником, накреняясь к нему. Он и одевался столь же обдуманно, чтобы нарядом внушить окружающим мысль о своем превосходстве: профессорскую мантию отсрочивала алая кайма, под мышкой зажата академическая шапочка, костюм безупречного покроя, рубашка девственно бела, узел галстука – само совершенство. Все в его облике свидетельствовало: когда этот человек отдает распоряжение, он рассчитывает на безусловное послушание подчиненных. И в то же время все в его облике, включая рукопожатие, казалось искусственным, словно Локвуд тщательно изучил пособие для директоров школ и постарался хорошенько войти в образ, не вполне совпадавший с его сущностью.

Хейверс, пристроившаяся в глубине часовни, извлекла из кармана зеленой шерстяной куртки блокнот и предупредительно раскрыла его, улыбаясь неискренней и не скрывавшей своей неискренности улыбкой.

Локвуд предпочел обращаться к Линли.

– Такая скверная история, – печально проговорил он. – Не могу передать, какое для меня облегчение, что за дело взялся Скотленд-Ярд. Разумеется, вам понадобится поговорить с наставниками мальчика, и еще раз с Джоном Корнтелом, с Коуфри Питтом, тренером третьего класса по футболу, вероятно, также с больничной медсестрой Джудит Лафленд, с учениками – в первую очередь, полагаю, с Гарри Морантом. Это он приглашал к себе Маттью на выходные. Думаю, Морант был наиболее близок с ним. Насколько мне известно, они дружили.

– Я бы хотел начать с осмотра дортуара, – ответил Линли.

Локвуд поправил высокий воротник, подпиравший шею и отчасти скрывавший сыпь, проступившую на коже после бритья.

– Посмотреть его комнату? Что ж, это разумно.

– Алан? – неуверенным голосом позвала его какая-то женщина, не переступая порога часовни. – Служба заканчивается. Ты не…

Локвуд коротко извинился и поспешил в основную часть храма. Минуту спустя полицейские услышали его голос – он звучал механически, хотя директор не прибегал к помощи микрофона. Локвуд велел ученикам расходиться по классам. Мальчики и девочки разбрелись, довольно громко шурша и шаркая, но почти не разговаривая.

Локвуд вернулся в сопровождении женщины, одетой в скромный деловой костюм– блузка, жакет. Чистенькая, приятная на вид, с аккуратно уложенными седыми или, скорее, стального цвета волосами.

– Моя жена Кэтлин. – Локвуд снял с плеча жены приставшую ниточку и, не давая ей возможности познакомиться с гостями, быстро продолжал, демонстративно поглядывая на часы: – Через четверть часа у меня назначена встреча с родителями. Кэтлин проводит вас к Чазу Квилтеру, старшему префекту школы. Сын сэра Фрэнсиса Квилтера– вы, конечно, слышали это имя.

– Увы, нет.

Кэтлин Локвуд ответила ему милой, но усталой улыбкой– казалось, на это движение лицевых мускулов ушли все ее силы.

– Доктор Квилтер, специалист по пластической хирургии, – пояснила она. – Работает в Лондоне.

– А! – Конечно, приемная на Харли-стрит и десятки светских женщин, доверивших свои тайны его скальпелю.

– Да, – неизвестно с чем согласился Алан Локвуд. – Я договорился с Чазом. Он посвятит вам столько времени, сколько вам понадобится. Сейчас Кэтлин проводит вас к нему. Он только что вышел в ризницу вместе с хором. После того, как он покажет вам школу, вероятно, мы с вами – и с сержантом, разумеется, – сможем побеседовать. Попозже днем.

Пока Линли не видел необходимости тягаться с директором. Если этот человек тешится иллюзией, будто следствие находится у него под контролем, Линли не собирался лишать его столь приятной фантазии.

– Прекрасно, – отозвался он. – Вы нам очень помогли.

– Делаем, что можем. – Локвуд на миг удостоил своим вниманием супругу. – Кейт, займись сегодня закусками. Проверь, чтобы на этот раз нам подали что-нибудь получше, чем тогда, хорошо? – Локвуд приподнял руку, то ли прощаясь с присутствующими, то ли напутствуя их, и быстро скрылся.

– Я так и не смогла поговорить вчера с родителями бедного мальчика, – пробормотала Кэтлин, в отсутствие мужа обретшая, наконец, дар речи. – Когда они приехали, мы еще думали, что Мэттью сбежал из школы, а потом они уехали, и тут-то и выяснилось, что его тело уже нашли… – Она опустила взгляд, рассеянно провела костяшками пальцев по подбородку. – Давайте я провожу вас к Чазу. Идите сюда, пожалуйста. Мы пройдем через часовню.

Она повела их в центральную часть храма, где достигала кульминации небесная красота всего ансамбля. Длинная сторона здания тянулась с севера на юг, а окна выходили на восток. Лучи утреннего солнца, проходя через средневековые витражи, ложились цветными лужицами света на скамьи и истоптанный тысячами подошв каменный пол. До уровня окна по стенам поднимались темные, словно закопченные дымом панели, над окнами и на своде потолка переплетались тщательно отделанные розетки. Во время службы горело множество свечей, теперь они погасли, но воздух по-прежнему был насыщен их густым ароматом, смешивавшимся с запахом множества цветов. Большие вазы стояли вдоль всего прохода.

Кэтлин Локвуд подошла к алтарю. Мраморный заалтарный экран, барельефный триптих, изображал с одной стороны Авраама, остановленного ангелом в тот момент, когда из послушания Богу он готов был принести в жертву Исаака, с другой – гневного архангела, изгоняющего из рая Адама и Еву, а посреди Мария рыдала у ног распятого Христа. На алтаре также громоздились цветы и шесть больших свечей, окружавших распятие. Все это выглядело избыточным, казалось несколько безвкусной демонстрацией религиозного усердия.

– Я сама расставляю цветы, – сообщила Кэтлин. – У нас есть собственная оранжерея, так что на алтаре круглый год стоят цветы.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация