– Поздравляю, Мольнар. Ты умеешь подбирать сотрудников.
В будущем твой младший клерк не раз порадует тебя. Истинно благородный металл
высшей пробы красиво звучит, когда по нему ударишь. Цири, с полным доверием
отдаю тебя под опеку Фабио, сына Фабио, поскольку это мужчина серьезный и
достойный доверия.
Мальчик покраснел до корней каштановых волос. Цири
почувствовала, что тоже зарумянилась.
– Фабио. – Краснолюд открыл шкатулку, покопался в
звонком содержимом. – Вот тебе полнобеля и три… и два пятака. На случай,
если мазель выскажет какое-либо пожелание. Если не выскажет, вернешь. Ну,
можете идти.
– В полдень, Цири, – напомнила Йеннифэр. – Ни
минутой позже.
– Помню, помню.
– Меня зовут Фабио, – сказал мальчик, как только
они сбежали по ступеням и вышли на шумную улицу. – А тебя – Цири, да?
– Да.
– Что бы ты хотела посмотреть в Горс Велене, Цири?
Главную улицу? Переулок мастеров золотых дел? Морской порт? А может, рынок и
ярмарку?
– Все.
– Хм… – задумался мальчик. – Времени у нас
только до полудня… Лучше всего пойти на рынок. Сегодня базарный день, там можно
увидеть много интересного! Но сначала поднимемся на стену, оттуда виден весь
залив и знаменитый остров Танедд. Согласна?
– Пошли.
По улице тарахтели телеги, тащились лошади и волы, бондари
катили бочки, кругом – шум, гам и суета. Цири немного ошарашило движение и
кажущийся беспорядок, она оступилась и вместо деревянного тротуара влезла по
щиколотки в грязь и навоз. Фабио хотел взять ее за руку, но она вырвалась:
– Еще чего! Я сама ходить умею!
– Хм… Ну да. Тогда пошли. Сейчас мы на главной улице.
Называется она Карод и связывает Главные и Морские ворота. В ту сторону ведет к
ратуше. Видишь башню с золотым петушком? Это и есть ратуша. А там вон, где
цветная вывеска, – трактир «Под расшнурованным корсетом». Но туда, хм…
туда мы не пойдем. Давай срежем дорогу, пройдем по Окружной улице через рыбный
рынок.
Они свернули в переулок и вышли прямо на небольшую площадь,
втиснувшуюся между стенами домов. Площадь была забита прилавками, бочками и
кадками, из которых бил сильный запах рыбы. Тут шла оживленная и шумная
торговля, перекупщики, продавцы и покупатели старались перекричать кружащих
надо всем чаек. У стены сидели кошки, делая вид, будто рыба их вообще не
интересует.
– Твоя госпожа, – вдруг сказал Фабио, лавируя
между прилавками, – очень строгая.
– Знаю.
– Она тебе не родная, верно?
– Да. А как ты догадался?
– Сразу видно! Она очень красивая, – сказал Фабио
с жестоким, разоружающим откровением совсем еще молодого человека.
Цири повернулась словно пружина, но прежде чем успела
ответить Фабио какой-нибудь колкостью относительно его веснушек и роста,
мальчик уже тащил ее между тележками, бочками и прилавками, одновременно объясняя,
что возвышающаяся над площадью башня называется «Воровская», что камни для ее
постройки брали со дна морского и что растущие около нее деревья называются
пальмами.
– Ты ужасно неразговорчивая, Цири, – неожиданно
заметил он.
– Я? – изобразила она удивление. – Ничего
подобного! Просто внимательно тебя слушаю. Знаешь, ты рассказываешь очень
интересно. Я как раз хотела тебя спросить…
– О чем?
– А далеко отсюда до… до города Аретузы?
– Совсем близко. Только Аретуза вовсе не город.
Поднимемся на стену, покажу.
Стена была высокая, с крутыми ступенями. Фабио вспотел и
задыхался, и неудивительно: он не закрывал рта, сообщил Цири, что стена,
окружающая Горс Велен, построена недавно, она гораздо моложе самого города,
возведенного еще эльфами, сказал, что в ней тридцать пять футов высоты и что
это так называемая казематная кладка, сложенная из тесаного камня и
необожженного кирпича, то есть материала, лучше других выдерживающего удары
таранов.
Наверху их охватил морской ветер. Цири с удовольствием
вдыхала его после плотной и неподвижной духоты города. Она оперлась локтями о
край стены, глядя сверху на расцвеченный парусами порт.
– Что это, Фабио? Вон та гора?
– Остров Танедд.
Остров, казалось, был совсем близко. И походил не на остров,
а на вколоченный в морское дно гигантский каменный столб, огромный зиккурат,
спеленутый змеящимся серпантином дороги, террасами и зигзагами лестниц. На
террасах зеленели рощицы и сады, а из зелени проглядывали прилепившиеся к
скалам, будто ласточкины гнезда, белые островерхие башни и изящные купола,
венчающие группы окруженных галереями зданий, которые, похоже, были возведены
не хитроумными строителями, а вырезаны в склонах горы, вздымающейся из морской
пучины.
– Все это создали эльфы, – пояснил Фабио. –
Говорят, с помощью эльфьей магии. Однако уже с незапамятных времен Танедд
принадлежит чародеям. Ближе к вершине, там, где – видишь? – блестят на
солнце купола, расположен дворец Гарштанг. В нем через несколько дней откроется
Большой Сбор магиков. А вон там, смотри, уже на самой вершине, высокая одинокая
башня с зубцами. Это Тор Лара, Башня Чайки.
– Туда можно попасть по суше? Это же близко.
– Можно. Есть мост, он соединяет берег залива с
островом. Его отсюда не видно, деревья заслоняют. А видишь красные крыши у
подножия горы? Это дворец Локсия. Туда-то и ведет мост. Только через Локсию
можно пройти к дороге, ведущей на верхние террасы.
– А туда, где вон те миленькие галерейки и мостики? И
сады? Как они держатся на камнях и не падают? Что это за дворец?
– Это и есть Аретуза, которая тебя интересовала.
Знаменитая школа для юных чародеек.
– Ах, – Цири облизнула губы, – так это там…
Слушай, Фабио…
– Слушаю.
– Ты хоть иногда встречаешь молодых чародеек, которые
учатся в школе? Ну в Аретузе?
Мальчик удивленно взглянул на нее.
– Что ты! Никогда! С ними никто не встречается! Им
запрещено покидать остров и выходить в город. А на территорию школы никого
вообще не пропускают. Даже бургграфа и судебного исполнителя. Если у них
возникает какое-то дело к чародейкам, они могут пройти только в Локсию. На самый
нижний уровень.
– Так я и думала, – покачала головой Цири, не
отрывая глаз от горящих золотом крыш Аретузы. – Прям не школа, а тюрьма
какая-то! На острове, на скале, да еще и над пропастью. Тюрьма – и вся недолга.
