— Такого не могло случиться, инспектор. Как я уже упоминал, Никки приходила сюда, в этот дом. Одевалась она в строгие деловые костюмы и приезжала с портфелем на «саабе». Для всех окружающих она была секретаршей, вызванной для записи распоряжений или для организации званого ужина. И поскольку наши свидания происходили в месте, не имевшем окон, то никто абсолютно ничего не мог видеть.
— Но она сама, я полагаю, не надевала повязку на глаза?
— Конечно не надевала. Едва ли в таком случае ей удавалось бы соответствовать моим запросам.
— Итак, вы согласны с тем, что в ее распоряжении находились некоторые подробности вашей жизни. И если бы эти подробности открылись, то составили бы интересную историю — к примеру, пригодную для продажи в бульварную газетенку, — и некоторые пикантные факты стали бы известны жадной до непристойностей публике.
— Милостивый боже, — с грустью произнес Битти.
— Так что подтверждение совершенно не помешает, как вы и предположили, — сказал Линли. — Нам нужно название вашего клуба.
— Неужели вы допускаете, что я убил Никки, потому что она хотела получать больше, чем я платил? Или потому что решил, что больше не нуждаюсь в ее услугах, и она стала мне угрожать оглаской, если я не заплачу ей? — Битти одним глотком допил оставшееся шампанское, потом грустно рассмеялся и оттолкнул бокал. — Матерь Божия, если бы все было так просто… Подождите здесь минутку, — попросил он, тяжело поднялся со стула и вышел из комнаты.
Нката тут же вскочил с кресла.
— Шеф, может, мне следует…
— Не спешите. Давайте подождем.
— А вдруг он пошел звонить в тот клуб, чтобы обеспечить себе алиби?
— Я так не думаю.
Линли не мог объяснить, откуда у него такая уверенность. Но было что-то очень странное в том, как отреагировал сэр Адриан Битти не только на сообщение об убийстве Николь Мейден, но также и на логичные выводы о том, что сложности отношений с этой девушкой могли с легкостью погубить всю его жизнь.
Вернувшись через несколько минут, Битти привел с собой женщину, которую он представил детективам как свою супругу, леди Битти, а потом добавил, обратившись к ней самой:
— Хлоя, эти господа пришли к нам по поводу Ники Мейден.
Леди Битти, стройная дама с прической в стиле Уоллис Симпсон и идеально гладким благодаря многочисленным подтяжкам лицом, коснулась висевшего на ее шее ожерелья из трех нитей жемчужин, размерами сравнимых с сувенирными мячиками для гольфа.
— Никки Мейден? Я надеюсь, с ней все в порядке?
— К несчастью, моя дорогая, ее убили, — сообщил ей муж, поддерживая жену за локоть, вероятно чтобы успокоить ее, если новость подействует на нее слишком губительно.
Видимо, так и произошло. Она воскликнула:
— О господи, Адриан… — и привалилась к его плечу.
Поглаживая руку жены с искренней, на взгляд Линли, нежностью, Битти постарался успокоить ее.
— Ужасное событие, — сказал он. — Ужасное и отвратительное. Господа детективы пришли сюда, полагая, что я могу иметь к этому отношение. Из-за нашего соглашения.
Леди Битти высвободила руку и подняла изящно выгнутую бровь.
— Как раз более вероятно, что это Никки могла причинить тебе боль, а не наоборот. Она не разрешала никому господствовать над ней. Помнится, в нашем первом разговоре она высказалась весьма оригинально. «Я не хочу быть внизу, — заявила она. — Мне хватило одного раза побывать внизу, чтобы понять, что это для меня неприемлемо». А потом она извинилась, испугавшись, что могла обидеть тебя. Я прекрасно все помню, правда, дорогой?
— Я не думаю, что ее убили во время сеанса, — сказал Битти жене. — Говорят, это случилось в Дербишире, а она, как ты помнишь, отправилась туда на лето работать в адвокатской конторе.
— А в свободное время она не…
— Насколько мне известно, этим она занималась только в Лондоне.
— Понятно.
Линли внезапно показалось, будто он попал в Зазеркалье. Он взглянул на Нкату и увидел на лице констебля такое же ошеломленное выражение.
— Простите, сэр Адриан и леди Битти, но, может быть, вы объясните нам суть вашего соглашения? Его условия помогут нам понять, в каком направлении проводить дальнейшее расследование.
— О, разумеется.
Леди Битти и ее супруг выразили живейшую готовность дать полную информацию о сексуальных наклонностях сэра Адриана. Леди Битти грациозно присела на диванчик около камина и стала внимательно слушать, как ее муж излагает историю его отношений с Николь Мейден. По ходу дела она добавила несколько упущенных им важных подробностей.
Сэр Адриан познакомился с Николь Мейден в начале ноября прошлого года, месяцев через девять после того, как обнаружилось, что из-за обострения артрита, поразившего суставы рук, Хлое стало слишком больно проводить все ритуальные наказания, которыми они привыкли наслаждаться в ходе многолетней семейной жизни.
— Сначала мы подумали, что сможем просто обойтись без этого, — сказал сэр Адриан. — Без боли, я имею в виду, а не без самого секса. Мы думали, что легко справимся с проблемой. Вернемся к традиционным отношениям, только и всего. Но вскоре стало понятно, что мне не обойтись… — Он помедлил, подыскивая краткий способ пояснений, не уводящий в хитросплетения его психологии. — В общем, это некая потребность, понимаете. Моя личная потребность. Вы должны понять это, если в принципе способны к пониманию.
— Продолжайте, — сказал Линли, мельком глянув на Нкату.
Детектив-констебль добросовестно вел записи, хотя на его лице было написано «О господи, что сказала бы об этом моя мамочка?» так же отчетливо, как будто он произнес эти слова вслух.
Супруги Битти осознали, что для удовлетворения потребностей сэра Адриана и продолжения их своеобразных сексуальных отношений им придется подыскать себе в помощь кого-то молодого, здорового, сильного и — самое главное — неболтливого и осмотрительного.
— Николь Мейден, — кивнул Линли.
— Для человека в моем положении осторожность была — и является — решающим фактором, — сказал сэр Адриан.
Очевидно, он не мог наугад выбрать доминатрикс
[71]
по рекламе, имеющейся в телефонных будках или на страницах журналов. Едва ли также он мог обратиться за советом к друзьям и коллегам. Поход в садомазохистский клуб — не говоря уже о низкопробных притонах Сохо — в надежде подобрать там подходящую истязательницу тоже не представлялся разумным решением. В любых подобных заведениях его могли бы узнать и сделать объектом шумихи в бульварных газетенках, что стало бы источником жестоких страданий для его детей, внуков и всех родственников.
И для Хлои, разумеется, тоже, — добавил сэр Адриан. — Ведь хотя она знала — знала практически с самого начала — об этой потребности, ее друзья и родственники ни о чем не догадывались. И я полагал, что она предпочла бы сохранить все в тайне.
