На протяжении всего этого времени пресс-бюро выполняло свое обещание держать средства массовой информации в курсе событий, и помощник комиссара Хильер продолжал вызывать для участия в брифингах сержанта Уинстона Нкату — а зачастую и Линли тоже, — чтобы они служили для столичной полиции экспонатами в выставочной витрине «Ваши налоги в действии». Несмотря на отвращение к сути пресс-конференций и их целям, Линли не мог не признавать, что выступления Хильера перед журналистами возымели желаемый эффект: средства массовой информации пока еще не спускали на Скотленд-Ярд всех собак. Но это не делало его присутствие на конференциях менее тягостным.
— Мое время могло быть потрачено с большей пользой — в других направлениях, сэр, — со всей возможной дипломатичностью высказался он помощнику комиссара после третьего восхождения на трибуну.
— Это часть вашей работы, — последовал сухой ответ Хильера. — Умейте справляться.
Докладывать журналистам было почти не о чем. После того как инспектор Джон Стюарт разделил подчиненных сотрудников на рабочие группы, они работали с армейской точностью, что, разумеется, не могло не радовать инспектора. Группа номер один завершила изучение алиби, предоставленных всеми возможными подозреваемыми, которых они выкопали из числа недавних пациентов психиатрических лечебниц и бывших тюремных заключенных. То же самое было проделано ими в отношении тех, кто совершил преступления сексуального характера и был освобожден в последние шесть месяцев. Они добавили к своему списку всех, кто был осужден условно, а также бездомных — из числа тех, кто, по информации из ночлежек, вел себя подозрительно в дни совершения убийств. Но усилия полиции пока ни к чему не привели.
Тем временем группа номер два прошерстила все в окрестностях тех точек, где были найдены четыре мертвых подростка, в поисках свидетелей… в поисках хоть чего-нибудь. Ганнерсбери-парк по-прежнему выглядел самым многообещающим в этом смысле, и инспектор Стюарт намерен был, хоть «кровь из носу», как сам он выразился, найти тех, кто что-то видел. Не может быть такого, поучал он группу номер два, чтобы никто не заметил автомобиля, припаркованного ранним утром на Ганнерсбери-роуд, когда жертва номер один была доставлена в парк, потому что, как было точно установлено, в закрытый на ночь парк можно было попасть только двумя способами: через забор (что для человека, который несет на себе труп, было практически невозможно, если учитывать высоту забора — восемь футов) или через две заколоченные калитки на Ганнерсбери-роуд. Но пока опрос жителей домов, расположенных на этой улице, не принес группе номер два успеха. Опросили и водителей грузовиков — практически каждого, кто мог проехать мимо парка тем утром, событиями которого так интересовалось следствие, но результат также был нулевой. Аналогичные запросы в службы такси и курьерские фирмы тоже были безуспешны — пока, поскольку работа в этом направлении еще не была завершена.
Отправной точкой оставался красный фургон, замеченный в районе парка Сент-Джордж-гарденс. Но когда Агентство регистрации транспорта выдало Скотленд-Ярду список подобных автомобилей, находящихся в собственности жителей Большого Лондона, команда испытала глубокое разочарование: таковых было семьдесят девять тысяч триста восемьдесят семь штук. Даже составленный Хеймишем Робсоном портрет убийцы, позволяющий сузить круг автовладельцев до одиноких мужчин в возрасте двадцати пяти — тридцати пяти лет, не сократил это невозможное число до разумных пределов.
И в этой ситуации Линли тосковал по кинематографической версии жизни полицейского: краткий этап рутинной работы, чуть более долгий период размышлений, а потом — яркие сцены действия, в которых герой преследует злодея на суше, в воде и в воздухе, в темных аллеях, под виадуками и наконец загоняет его в угол и выбивает признание у изнемогшего противника. Однако в жизни все было совсем не так.
Но однажды после очередного появления перед журналистами в распоряжение следственной команды поступили три обнадеживающие новости, одна за другой.
Линли вернулся в свой кабинет как раз вовремя, чтобы ответить на звонок из седьмого спецотдела. Анализ черного вещества на всех телах и велосипеде позволил сделать ценное заключение: микроавтобус, который разыскивают полицейские, скорее всего, будет «фордом» модели «транзит». Анализируемое вещество образовалось при разложении определенного типа резиновой обивки, которая использовалась на полу микроавтобусов такого типа десять — пятнадцать лет назад. Уточнение марки и модели автомобиля сослужит добрую службу, сократив список, полученный от Агентства регистрации транспорта, хотя конкретные цифры станут известны только после того, как новые данные заведут в компьютер.
Когда Линли вошел в оперативный центр, чтобы поделиться этой новостью, его встретили еще одним сообщением. Тело, оставленное на автостоянке в Бейсуотере, опознали. Уинстон Нката прокатился в Пентонвилльскую тюрьму, чтобы показать фотографию второй жертвы убийцы Фелипе Сальваторе (тот сидел срок за вооруженное ограбление и нападение), и Сальваторе рыдал взахлеб, как пятилетний ребенок, узнав на фотографии своего младшего брата Джареда; о его исчезновении он заявил еще в тот день, когда парнишка впервые пропустил свидание со старшим братом. Что касается остальных членов семьи Джареда… Найти их оказалось не так-то просто по той причине, что мать убитого мальчика была в кокаиновой зависимости и любила перемену мест.
Третью новость тоже принес Уинстон Нката, который провел два утра в квартале Киплинг-истейт, пытаясь разыскать человека, о ком полиция не знала ничего, кроме его клички — Блинкер. Упорство сержанта вкупе с его хорошими манерами в конце концов было вознаграждено: некий Чарли Буров, более известный как Блинкер, проживающий у старшей сестры, был найден и даже выразил согласие рассказать о своих отношениях с Киммо Торном, жертвой из Сент-Джордж-гарденс. Встречаться в родном квартале он, однако, не пожелал, потому назначил встречу с полицейскими («только без формы», несколько раз подчеркнул он) в соборе Саутуорк, в пятом ряду с конца, слева от прохода, ровно в двадцать минут четвертого.
Линли ухватился за эту возможность — выбраться на несколько часов из душных помещений. Он позвонил помощнику комиссара рассказать последние известия, чтобы дать Хильеру материал для скармливания журналистам на следующей пресс-конференции, и велел сержанту Нкате проверить в отделе нравов, не состоял ли у них на учете Джаред Сальваторе, а затем съездить и поговорить с семьей мальчика. С собой Линли взял констебля Хейверс и отправился вместе с ней в направлении Вестминстерского моста.
Когда типичная для Тенисон-уэй неразбериха на дороге осталась позади, дальнейший путь к собору Саутуорк был прост и прямолинеен. Через пятнадцать минут после поворота с Виктория-стрит Линли и его спутница вошли в собор.
Со стороны алтаря доносились голоса — там стояла, похоже, группа студентов, внимающих разъяснениям какого-то человека, который указывал на детали убранства над амвоном. Три туриста, решившие посетить Лондон в межсезонье, перебирали открытки в книжном киоске напротив входа. Однако в церкви не было никого, кто был бы похож на человека, ожидающего встречи. Ситуация усложнялась и тем, что, подобно большинству средневековых соборов, Саутуорк был построен без скамей, поэтому не представлялось возможным определить «пятый ряд с конца слева от прохода», где мог бы притулиться Чарли Буров, он же Блинкер, в ожидании полицейских.
