— Он очень любил Манетт, — сказал Бернард. — Но на свой лад, конечно.
— Она ведь разведена, так?
— Да. Её бывший муж работает у меня. Фредди Макгай. И она сама тоже.
— Могли быть какие-нибудь причины к тому, чтобы Фредди Макгаю захотелось устранить Яна? Вы говорили, что пока ещё не определились с тем, кто будет управлять «Файрклог индастриз». Так что будет с должностью Яна после его смерти?
Файрклог ответил далеко не сразу. Линли подумалось, что он подобрался слишком близко к чему-то такому, что Бернард предпочёл бы не замечать. Он вопросительно вскинул брови. Файрклог заговорил:
— Как я уже говорил, решение пока что не принято. Видимо, место могут занять либо Фредди, либо Манетт. Они хорошо знакомы с бизнесом. И работают у меня уже давно, особенно Фредди… и он был бы наилучшим вариантом, несмотря на то что он — бывший муж Манетт. Он знает все цеха, все детали производства. Конечно, я предпочёл бы иметь на этой должности члена семьи, и Валери тоже, но, поскольку ни у кого больше нет нужного опыта и знаний, Фредди логическим образом становится тем, кто должен взять вожжи в руки.
— А Николаса вы в этой роли не рассматривали?
— Это было бы чистым безумием, учитывая его историю. Но он старается утвердиться в моих глазах.
— А Ян что думал по этому поводу?
— Он считал, что Ник может сорваться. Но тот мне поклялся, что изменился раз и навсегда, и мне хотелось дать ему шанс доказать это. Он начал работу в нашем деле с самого низа, и я восхищаюсь им.
— Это нечто вроде сделки между вами?
— Ничего подобного. Это было полностью его собственной идеей. Думаю, он последовал совету Алатеи.
— Значит, возможно и то, что он будет руководить компанией?
— Всё на свете возможно, — философски откликнулся Файрклог. — Как я уже сказал, окончательно я ничего не решил.
— Но вы должны были так или иначе размышлять на эту тему, иначе зачем бы вы предложили мне приехать сюда и присмотреться к Николасу?
Файрклог снова надолго замолчал. И это стало ответом. В конце концов, Николас был его сыном. А именно сын, а не кто-либо другой, как правило, наследует состояние.
Линли продолжил:
— Кто-нибудь ещё мог иметь мотивы избавиться от Яна? Кто-нибудь, кто приходит вам на ум как имеющий тайны, завидующий и так далее?
— Ни единой души, насколько я знаю.
Файрклог отпил глоток шерри, но его взгляд поверх стакана был устремлён на Линли.
Томас видел, что Файрклог лжёт, но не знал почему. И ещё он чувствовал, что ему не хочется разбираться в том, зачем он вообще сюда приехал; ведь ему приходилось расследовать в Айрелет-холле нечто такое, что уже в принципе было решено так, что вполне могло устроить сидевшего рядом с ним человека.
— Бернард, на самом деле нельзя снимать подозрения ни с кого, кроме тех, у кого вообще нет доступа в лодочный дом. И вам придётся принять решение, если вы на самом деле хотите узнать правду, какова бы она ни была.
— Какое решение?
— Если вы действительно хотите добраться до сути этого дела, вам придётся позволить мне признаться в том, кто я есть на самом деле.
— То есть?
— То есть что я полицейский.
Лондон, Флит-стрит
Барбара Хейверс выбрала паб неподалёку от Флит-стрит, одну из тех забегаловок, которые давным-давно были местом сбора репортёров, ещё в дни расцвета газетного дела, когда почти каждый таблоид и каждая крупная газета имели свои штаб-квартиры где-нибудь поблизости. Но всё изменилось, и деловой район Кэнэри-Уорф привлёк большинство производителей новостей в восточную часть города. Однако не все поддались на соблазнительный зов низкой арендной платы, а одна из жёлтых газет оказалась в особенности упорной, решив ни за что не отдаляться от главного места событий. Это была «Сорс», и сейчас Барбара ждала своего информатора из этого издания. Она созвонилась с ним и договорилась о встрече. Он немного поупирался, но Барбара предложила назначить удобное для него время и пообещала оплатить обед. Но он продолжал упираться, пока Барбара не упомянула имя Линли. Тут он стал весь внимание. Спросил: «Как у него дела?» — и Барбара без труда догадалась, что репортёр преисполнился надежд заполучить что-нибудь такое, что подстегнёт аппетит читателей раздела «После личной трагедии». Конечно, это не потянуло бы на первую полосу, но могло оказаться где-нибудь на третьей странице, да ещё и с фотографиями, если повезёт.
Барбара ответила:
— Я не готова обсуждать это по телефону. Мы можем встретиться?
Конечно, это был трюк, приманка. Барбаре было неприятно использовать имя Линли таким образом, да и вообще каким бы то ни было, но раз уж он сам попросил её раздобыть кое-какие сведения, она решила, что может позволить себе такое, не испортив отношений с инспектором.
Договориться с Изабеллой Ардери оказалось не так легко. Когда Барбара позвонила ей и попросила дать свободное время, Ардери сразу преисполнилась подозрений и спросила:
— Зачем? Куда вы собрались?
Барбара заранее предполагала, что суперинтендант не поддастся на уговоры вот так сразу, поэтому заранее подготовила объяснение.
— Нужно подстричься, — сказала она. — То есть, наверное, лучше сказать, зайти к стилисту. Я нашла один хороший салон в Найтсбридже.
— То есть вам нужен целый день? — уточнила Ардери.
— В общем, да, — согласилась Барбара.
— И к чему всё это, сержант?
В голосе суперинтенданта снова послышалось подозрение. Барбара подумала, что офицеру нужно поучиться владеть голосом, если та хочет скрыть свою паранойю. Она сказала:
— Будьте милосердны, начальница! Если в итоге я буду выглядеть как чучело, придётся найти кого-нибудь ещё, чтобы устранить последствия. Я буду на связи. И в любом случае останусь должна вам эти часы.
Это не было ложью, и Ардери прекрасно это знала. К тому же она сама отдала такой приказ — хотя и под видом рекомендации, — велев Барбаре заняться своей внешностью. Суперинтендант неохотно согласилась, хотя и добавила:
— Не больше двух дней.
Это было сказано только для того, чтобы Барбара не забывала, кто из них начальник.
По дороге в паб Барбара позаботилась о том, чтобы выполнить ещё одну просьбу Линли. Она занялась поиском последнего номера журнала «Зачатие» — и нашла его на вокзале Кинг-Кросс, где в специальном киоске можно было найти вообще всё, что угодно. Это было тем более удобно, что от станции метро «Чок-Фарм» Барбаре нужно было в любом случае ехать через Кинг-Кросс, Так что ей понадобилось совсем немного времени. Правда, она заработала оценивающий взгляд молодого человека, стоявшего за прилавком, когда расплачивалась за журнал. Барбара видела и в глазах, и в едва заметном движении губ юноши насмешливый вопрос: «Зачатие? Для вас? Чёрт побери, зачем?» Барбаре очень захотелось схватить мальчишку за воротник белой рубашки и встряхнуть, но тут она заметила грязную полоску вокруг его шеи — и передумала. Незачем выставлять напоказ свои чувства перед человеком, чья личная гигиена не распространяется на регулярную смену одежды, решила она.
