– Действительно, что?
– Телепортация. Перенесение в пространстве.
На следующее утро Циркулос, чутко следя за тем, не
подслушивает ли кто-нибудь, изложил Рейневану свой план, предварив его, а как
же иначе, длинным изложением теории чернокнижества и гоеции.
[449]
Телепортация, как узнал Рейневан, вполне возможна и даже проста, если тебе,
само собой разумеется, посодействует соответствующий демон. Рейневан узнал
также, что таких демонов несколько, любая приличная книга заклинаний приводит
свои типы. Так, в соответствии с «Гримуаром папы Гонория», телепортационным
демоном является Саргатан, которому подчиняются вспомогательные демоны: Зорай,
Валефар и Фарай. Однако призвать их невероятно сложно и очень небезопасно.
Поэтому «Малый Ключ Соломона» рекомендует обращаться к иным демонам, известным
под именами Ватин и Сесре. Однако многолетние изыскания Циркулоса, как под
конец лекции узнал Рейневан, склоняют его к тому, чтобы руководствоваться
указаниями еще одной магической книги, а именно «Grimorium Verum», которая для
осуществления телепортации рекомендует призывать демона Мерсильде.
– А как же его призвать? – осмелел
Рейневан. – Без инструментария, без occultum.
[450]
Occultum должен соответствовать ряду условий, которые здесь, в этой грязной
дыре, создать…
– Ортодоксия, – гневно прервал Циркулос, –
доктринерство сколь же вредоносны в эмпирии, сколь же сужающие горизонты! Occultum
– фурда, если у тебя есть амулет. Правда, не так ли господин формалист?
Истинная правда, ergo. А вот и амулет. Quod erat demonstrandum.
[451]
Взгляни-ка!
Амулет оказался овальной малахитовой пластинкой размером примерно
в грош с выцарапанными на ней позолоченными глифами и символами, из которых
больше всего бросались в глаза змея, рыба и вписанное в треугольник Солнце.
– Это талисман Мерсильде, – гордо проговорил
Циркулос. – Я спрятал его и тайком пронес сюда. Осмотри. Смелее.
Рейневан протянул было руку, но тут же отдернул. Засохшие,
но все еще четко видимые следы на талисмане однозначно свидетельствовали о том,
в каком месте он был упрятан.
– Попытаюсь сегодня ночью. – Старец не обиделся на
реакцию. – Пожелай мне фортуны, юный адепт. Как знать, может, когда-нибудь
еще…
– У меня, – откашлялся Рейневан, – есть еще
один… Последний вопрос. Скорее, даже просьба. Я имею в виду выяснение… Хммм…
Некоего приключения… События…
– Говори.
Рейневан быстро, но подробно изложил все. Циркулос не
прерывал. Выслушал спокойно и сосредоточенно. Потом перешел к вопросам.
– Какой был день? Точная дата?
– Последний день августа. Пятница. За час перед
нешпорами.
– Хм-м-м… Солнце в знаке Девы, то есть Венеры…
Управляющий гений двойственный, халдейский Самас, иудейский Гамалиель. Луна,
как у меня получается из вычислений, полная… Скверно… Час Солнца… Не самое
лучшее, но и не худшее… Моментик…
Он отгреб солому, протер рукой глинобитный пол, накорябал на
нем какие-то фигуры и цифры, прибавлял, умножал, делил, бормоча что-то об
асцендентах, углах, эпициклах, деферентах, квинкунксах. Наконец поднял голову и
забавно пошевелил зобом.
– Ты говорил о каких-то заклинаниях. Каких?
Рейневан, с трудом вспоминая, начал перечислять. На это ушло
совсем немного времени.
– Знаю, – небрежно махнув рукой, прервал
Циркулос. – Arbatel, хоть и перепутанный по незнанию. Удивительно, как это
вообще сработало… И никто не погиб трагической смертью… Впрочем, не важно.
Видения были? Многоголовый лев? Наездник на белом коне? Ворон? Огненный змей?
Нет? Интересно. И ты говоришь, что этот Самсон, когда очнулся… не был собой,
так?
– Так он утверждал. И были определенные… основания.
Именно это меня интересует, именно это я хотел узнать. Что-либо подобное вообще
возможно?
Циркулос какое-то время молчал, потирая пятку о пятку. Потом
высморкался.
– Космос, – сказал он наконец, задумчиво вытирая
пальцы о подол халата, – это упорядоченное целое и идеальный иерархический
порядок. Равновесие между gradacio и corruptio, рождением и умиранием,
творением и деструкцией. Космос, как учит Августин, есть gradatio entium,
лестница бытий, видимых и невидимых, материальных и нематериальных.
Одновременно Космос – как книга. И как учит Гуго от святого Виктора – чтобы
понять книгу, недостаточно рассматривать красивые формы литер. Тем более что
наши глаза зачастую слепы…
– Я спросил, возможно ли это.
– Сущее – не только substantia, Сущее – это
одновременно accidens, нечто, происходящее непреднамеренно… Порой магически…
Магическое же в человеке стремится к слиянию с магическим во вселенной…
Существуют астральные тела и миры… Невидимые нам. Об этом пишет святой Амброзий
в своем «Haexfemeron'e», Солинус в «Liber М emorabilium», Рабан Мавр в «De
universo», а мэтр Экхарт…
– Возможно, – резко прервал Рейневан, – или
нет?
– Возможно, а как же, – кивнул старик. – Тебе
следует знать, что в этих вопросах я слыву специалистом. Практически
экзорцизмами я не занимался, а изучал проблему по другим причинам. Уже дважды,
молодой человек. Я освободил Инквизицию, прикидываясь опутанным. А чтобы как
следует прикидываться, надо знать. Поэтому я изучал «Dialogus de energia et
operatione daemonium» Михаила Пселла, «Exorcisandis obsessis a daemonio» папы
Льва III, «Pitraxis», переведенный с арабского…
– …Альфонсом Мудрым, королем Леона и Кастилии. Знаю. А
конкретней о данном случае можно?
– Можно, – выпятил синие губы Циркулос. –
Конечно же, можно. В данном случае надо было помнить, что каждое, даже на
первый взгляд минимально значимое заклинание означает пакт с демоном.
– Стало быть, демон?
– Или kakodaemon, – пожал плечами Циркулос. –
Или нечто такое, что мы условно определяем этим словом. Что именно? Я сказать
не могу. Масса всякого разного шатается во тьме, неисчислимы negatia
parambulantia in tenembris…
– Значит, монастырский идиот отправился во тьму, –
удостоверился Рейневан, – а в его тогдашнюю оболочку вселилось negatium
perambulans. Они обменялись. Так?
– Равновесие, – кивком головы подтвердил
Циркулос. – Инь и Ян. Либо… если тебе ближе кабала, Катер и Малькут. Ежели
существует вершина, высота, то должна существовать и пропасть, бездна.
