– Гарви? – переспросил Дэн. – Он пошел в паб за сигаретами. А что случилось?
– Кто-то здесь валяет дурака. – Кент замолчал. Это было не совсем точное выражение, несмотря на все признаки насмешливого издевательства в утренних проделках. – Сколько времени вы просидели здесь втроем?
– Мы с Мел только что пришли. Франсин была здесь все время. Да что случилось-то?
Кент обо всем рассказал.
То, как они восприняли сообщение, можно было считать странным. Все оставались спокойными и равнодушными, что отчасти напоминало унылое настроение Мелитты, когда они приехали отдохнуть на побережье и вынуждены были целыми днями торчать в гостиной, потому что все две недели шел непрерывный дождь. Только в конце рассказа до Дэна стало что-то доходить.
– В жизни не слышал о более идиотских проделках! – заявил он, оглядываясь по сторонам, словно высматривал предателя в углах комнаты. – Постой, все ли я правильно понял? Кто-то берет фотографию, делает на обороте эту надпись и засовывает ее в стопку полотенец? Кто-то рвет на клочки другие фотографии и поливает их красной тушью. Потом кто-то крадет двенадцать шиллингов… Стоп! Кто украл деньги?
– Ты понял, – сказал Кент, начиная и сам все понимать. Наконец-то он осознал, что ему показалось подозрительным с фотографией. – У меня было ощущение, что здесь что-то не стыкуется, и ты это понял. Деньги! Остальное можно считать следствием извращенного юмора. Во всяком случае, это как-то можно объяснить, и, думаю, одно объяснение я уже могу предложить. Но украденные деньги не вписываются в эту картину.
– Может, они не имеют к этому отношения, – подчеркнул Дэн. – Ведь деньги могла стащить горничная, верно?
– Помните, у Дженни тоже ничего не было, – вставила свое слово Мелитта.
– Чего у нее не было?
– Не было серебряных монеток, меди, никакой мелочи, – послушно пояснила она. – Ее не нашли у нее в сумочке. Я точно знаю, потому что меня попросили проверить ее вещи.
Так оно и было. Кент вспомнил, что сам отмечал это в своих заметках. Мелитта, чей хорошенький носик порозовел сегодня утром, не на шутку разгорячилась:
– Только не говорите, будто я не понимаю, что говорю. Мне и тогда это показалось очень странным, и я сказала об этом мистеру Хэдли. Человек во время поездок обязательно имеет при себе мелкие деньги, и я совершенно уверена, что у Дженни они были. Когда я обнаружила, что их нет, я подумала, что их кто-то взял, но, конечно, не решилась об этом сказать.
– Но у нее было тридцать фунтов банкнотами, а их не тронули.
– Правильно, дорогой. Но откуда ты знаешь?
– Потому что я сам об этом позаботился, – мрачно ответил Дэн, очевидно не понимая намека. – Кто-то должен был взять на себя ответственность. Я – тот человек, который потом все разгребает. Да, я исполнитель, но я хочу, чтобы вся эта бессмыслица прекратилась. Ты считаешь, что кто-то постоянно крутится поблизости, чтобы стащить мелкие деньги, оставив на месте крупные банкноты?
– Не знаю, дорогой, – отвечала Мелитта со своей раздражающей безмятежностью и разгладила платье на коленях. – Как говорил мой дед…
Дэн на мгновение опустил голову.
– Мел, – медленно проговорил он, – я хотел бы тебе кое-что сказать. И пожалуйста, пойми меня правильно. Я твой муж. И я люблю тебя как никто другой, если бы ты не отгораживалась от моей любви. Но я хочу сказать тебе как человек человеку. Провались они пропадом, твой дед, дядюшка Лайонел, тетушка Эстер с тетушкой Гарриет и со всеми твоими кузинами, черт знает, как их зовут, со всей их проклятой мудростью! Мне до чертиков надоели твои родственники, которые давным-давно уже на том свете!
– Спокойно! – остановил его Кент, и Дэн мрачно побрел к окну. – Все это действует нам на нервы…
– Наверное, – согласился Дэн. – Прости, Мел. Только я много бы дал, чтобы снова услышать, как ты смеешься. Так что же мы имеем?
– Если ты сможешь удовлетворить интерес Хэдли к тому, где находился с момента своего приезда в одиннадцать утра и до без четверти двенадцать…
– В библиотеке, – сразу ответил Дэн. – Я рылся в книгах, гадая, куда подевались все остальные и какого черта мы сюда приехали.
– Ты не имеешь в виду кабинет Гэя?
– Нет, нет! Я говорю про библиотеку. Она в другом конце дома.
– И ты говоришь, что Гарви пошел за сигаретами. Когда он ушел?
– Почти сразу после нашего приезда. Он вышел вместе с водителем, который нас привез. Так что он в стороне от этого дела. И на этот раз.
Оба взглянули на Франсин, которая хранила необычное молчание.
– Надеюсь, Крис, – проговорила она, не отрывая задумчивого взгляда от огня, – ты меня не подозреваешь. Я всем рассказала о твоих подозрениях в отношении Хардвика. Так что, думаю, никто не находится в безопасности.
– Я и не думал об этом. – Он хотел сказать, что вчера вечером он не смог во всем разобраться, когда они оба готовы были говорить, а потом между ними встала эта стена ее настроения. Но он говорил не об этом. – Через минуту тебя будет допрашивать полиция…
– О да! Я была здесь, между своей прежней комнатой и этой гостиной. Я вообще не спускалась вниз.
– А ты, Мелитта?
– Я принимала ванну.
Наступило молчание.
– Ты принимала ванну? – спросил Дэн. – Кажется, каждый раз, когда случается нечто подобное, ты принимаешь ванну. Когда, то есть где?
На этот раз она засмеялась, искренне и по-прежнему весело.
– Но, дорогой, обычно я делаю это только в одном месте. Хотя, помню, когда мы поженились, то мылись в бочке с водой и каждый раз выдергивали перо из хвоста попугая, чтобы решить, чья очередь. Конечно, я была в ванной. Ты так рано поднял нас в гостинице, я не успела принять там душ. Я позвонила горничной, не то Летти, ни то Элис. Нет, кажется, Летти… и она приготовила для меня ванну. Это было сразу после нашего приезда. Я знаю, потому что она только что закончила убираться в ванной и несла туда свежие полотенца, когда я попросила ее включить воду.
– Тогда… – начал Кент. – А сколько времени ты провела в ванной?
– Думаю, не меньше сорока пяти минут. – Мелитта наморщила лоб, вспоминая. – Во всяком случае, я меняла воду. А потом эти очаровательные часы на церкви, их слышно из дома. Они пробили половину двенадцатого, а потом еще четверть, прежде чем я вышла из ванны…
– Ты пользовалась полотенцем?
– Спросил бы еще о чем-нибудь! Разумеется, даже двумя. И там не было этой фотографии.
Кент медленно проговорил:
– Мы прибыли сюда ровно в двенадцать по этим часам. Мы слышали их бой. Гэй встретил нас в дверях, держа фото. Он сказал, что обнаружил его в ванной…
– Это точно, что вы прибыли ровно в двенадцать, – прервала его Франсин. – Я сидела у окна и видела вас. И видела, как он стоял вон там, пряча фотографию за спиной. Но я не спустилась вниз спросить. Я не хотела, чтобы мне сказали, что это не мое дело.
