— «В палатке предсказателя судеб Девилья так расстроил мисс Грант, что она вскрикнула и спустила курок ружья, когда майор Прайс случайно толкнул ее под руку. Я уверен, это вышло нечаянно».
— Это действительно вышло нечаянно! — воскликнула Лесли.
— «Я сразу увидел, что Девилья ранен легко. Но от шока он потерял сознание, и всем показалось, будто он умирает. Тут я понял, как можно убить негодяя, если мне только удастся остаться с ним наедине. Поэтому я сунул ружье в сумку с клюшками для гольфа, которая висела у меня на плече, и мы с майором Прайсом понесли мнимого сэра Харви к машине. Я намеревался привезти его в коттедж, дать наркоз, извлечь пулю, а потом убить из того же ружья. Все подумают, будто он умер от пули, полученной в результате случайного выстрела…»
— Именно так и подумали бы! — вставил Дик Маркем.
— «…но ничего не вышло, так как мне никакими силами не удавалось отделаться от майора Прайса. Поэтому пришлось придумывать что-то другое». — Доктор Фелл снова взвесил признание на ладони и положил рядом с собой на диван. — Поэтому, — продолжал он рассказ, — Миддлсуорт выдумал нечто другое. Собственно, план был преподнесен ему прямо на блюдечке, когда он в четверг вечером сидел вот в этой самой комнате с Диком Маркемом и Сэмом Девильей. Сэм рассказывал устрашающую историю об известной отравительнице, готовясь к осуществлению своего замысла по очистке набитого драгоценностями сейфа. Миддлсуорт сидел молча. И тут-то услышал подсказку, как убрать Сэма, оставшись вне всяких подозрений.
— И кто это ему подсказал? — полюбопытствовал Дик.
— Лично Сэм Девилья.
— Сэм Девилья?
— Так утверждает сам Миддлсуорт. Вспоминаете ту сцену?
Легко вспомнить: Девилья в мягком кресле, в свете висячей лампы в желтовато-коричневом абажуре. Молчаливый, задумчивый Миддлсуорт в плетеном кресле посасывает пустую трубку. Летний вечер за окнами с неплотно задернутыми цветастыми шторами, шелест листьев. А глубокая задумчивость Миддлсуорта обретала теперь жуткий смысл.
— Вы лихорадочно рассуждали о тайне запертой со всех сторон комнаты, — продолжал доктор Фелл. — A propos
[11]
с пулей, пущенной в него сквозь стенку палатки, Девилья заметил, что при пулевом отверстии в стене не может быть речи ни о какой запертой комнате. Верно?
— Да!
— Вскоре Миддлсуорт услышал снаружи какой-то шум. Встал, подошел к окну, раздвинул шторы, выглянул. Потом выпрямился и какое-то время стоял спиной к вам, глядя в окно, точно ему что-то внезапно пришло в голову. Тоже правильно?
— Да.
— Ну? — мягко намекнул доктор Фелл. — Что же увидел Миддлсуорт, глядя в окно?
Он с некоторым усилием поднялся на ноги, прошествовал к окну, по-прежнему запертому, в нижнем стекле которого, ниже и сбоку от металлического шпингалета, зияло аккуратное, словно просверленное, пулевое отверстие.
Доктор Фелл указал на пробитое стекло.
— Полковник Поуп, как нам известно, ежедневно прикреплял канцелярскими кнопками к оконным рамам марлевые сетки, иногда к верхней, иногда к нижней. Следовательно, что мы видим? Мы видим — на что нам с большим удовольствием указывал Эрншо — бесчисленные дырочки от острия кнопок. Видим, что ими сплошь усеяны оконные рамы. Понятно?
— Естественно! Но…
— Можно воткнуть кнопку в любое старое отверстие на раме, правда? А потом вытащить, и следа никто никогда не заметит.
— Нет, конечно. Однако…
— На Миддлсуорта, — продолжал доктор Фелл, — снизошло двойное озарение. Теперь я вам в точности расскажу, что он сделал. Доктор Миддлсуорт был абсолютно уверен, что Сэм Девилья примет перед сном большую дозу люминала. Поэтому ушел из коттеджа, отвез вас на своей машине домой, встревожившись только при вашем упоминании о виски и настойчиво попросив вас ни в коем случае не напиваться».
— Почему?
— Потому что вам была предназначена жизненно важная роль в осуществлении плана. Потом Миддлсуорт сам поехал домой, сделал некоторые приготовления. У кого вероятнее всего окажется под рукой шприц? У врача. Расследуя отравление в Содбери-Кросс, мы установили, что синильную кислоту можно дистиллировать из разных неядовитых веществ; но у кого под рукой вероятнее всего найдется готовая синильная кислота? У врача. Впрочем, конкретные приготовления в тот момент его не занимали. Сначала ему предстояло сделать кое-что другое.
Вскоре после полуночи, когда Шесть Ясеней спали… — доктор Фелл взял и снова положил признание, — он опять неспешно направился сюда, к коттеджу. В доме было темно. Миддлсуорт вошел без всякого труда: дверь не заперта, а если б была заперта, всегда можно влезть в окно. Сэм Девилья, как и ожидалось, крепко спал под действием снотворного. Пока все прекрасно!
Миддлсуорт вошел в гостиную, включил свет. Расположил все в комнате так, как ему было нужно, — особенно вон то большое мягкое кресло, где сейчас сидит Хэдли, — подготовив ее к событиям, которые должны были произойти на рассвете завтрашним утром. Закрыл оба окна, а шторы на них широко раздвинул.
Вам, конечно, понятно, какой следующий шаг он сделал? Миддлсуорт взял ружье, «Винчестер-61», пересек лужайку, перелез через каменную стену напротив, тщательно выбрал позицию и именно в тот момент — вскоре после полуночи — пустил пулю в окно пустой освещенной комнаты. Именно в тот момент была пущена настоящая пуля. Именно в тот момент она пробила окно, попала в картину с битвой при Ватерлоо вон там, над камином, и ушла в стену.
После полуночи тут, как правило, никого нет поблизости. Миддлсуорт не опасался, что кто-нибудь выстрел услышит. Сэм Девилья, спавший наверху под действием снотворного, безусловно не слышал. Правда, лорд Эш вроде бы уловил среди ночи отзвук выстрела и, по его словам, — доктор Фелл взглянул на Дика, — об этом рассказывал вам во время утренней встречи. Однако лорд Эш перепутал тот выстрел с другим, прозвучавшим вскоре после пяти часов утра. Что касается Миддлсуорта, первая часть замысла была теперь надежно подготовлена. Он закрыл шторы на всех окнах коттеджа, включил везде свет, чтобы он наверняка погас до утра, и спокойно пошел домой.
Пока ничего страшного не произошло. Пока нет. А вот случайность могла погубить Миддлсуорта, так как его рано утром вызвали к больной. Но больная оказалась горничной из «Эшхолла», что как нельзя лучше соответствовало его целям.
Он ушел из «Эшхолла» без двадцати пять утра, довольно взволнованно известив лорда Эша о своем намерении прямо отправиться в Гастингс, и поехал в собственной машине по направлению к Хай-стрит. Оставил там автомобиль и направился по Галлоус-Лейн. Хорошо представляю себе, как он шел в серых утренних сумерках; хорошо представляю, что его сердце было столь же холодным, как руки.
Он, конечно, еще раньше успел заглянуть в освещенные окна коттеджа мистера Маркема, видел мистера Маркема, спавшего на диване; видел на столике полную, непочатую бутылку виски и сифон с содовой. Возможно, опять заглянул, убедился. И потом уже направился к коттеджу.
