– Это еще не все.
И Боб рассказал о таинственном незнакомце в темных очках, который оказался одним из уголовников, братьев Мэйдорфов, а также о неожиданном вызове в Сан-Франциско управляющего ранчо. И теперь, рассказывая, он как бы воочию представил ожидавшие их опасности. Боба охватили дурные предчувствия – может, виновата эта ветреная ночь в холодной, неприютной пустыне?
– Ну что вы на это скажете? – спросил он журналиста.
– Пока одно: вряд ли мне удастся взять интервью.
– Почему? Думаете, Мэддена нет на ранчо?
– Очень похоже на то. Вспомните, что рассказывала нам Паула. Уж как она настаивала на встрече с ним, тем более что это ей было обещано, и все-таки не увиделась с хозяином ранчо. Почему? Не мог же Мэдден не слышать ее громкого голоса, значит, по логике вещей, должен был выйти узнать, в чем дело. Пожалуй, мой мальчик, хорошо, что вы не отправились на ранчо один. Тем более что, если я правильно понял, колье при вас?
– Ну, в известном смысле… А Ли Вонга, управляющего, вы знаете?
– Конечно, и не далее как позавчера утром видел его на станции в Эльдорадо. Впрочем, в завтрашнем номере моего «Таймса» в рубрике городских новостей вы найдете упоминание о том, что мистер Ли Вонг отбыл по делам в Сан-Франциско.
– А что он за человек, этот Ли Вонг?
– Да так, обычный китаец. Здесь живет уже давно. Последние пять лет в качестве управляющего ранчо Мэддена, где одновременно исполняет и функции сторожа. Спокойный, уравновешенный человек, немолодой. Ни с кем из здешних не общается, друзей у него нет, кроме Тони.
– А это кто?
– Маленький серый австралийский попугай. Когда-то давно его подарил Мэддену капитан какого-то судна. Банкир привез его на ранчо и оставил тут, чтобы Ли не было скучно одному. Язык Тони поначалу был просто ужасен, да и каким ему быть, если птица провела многие годы в матросском кубрике? Но эти австралийские попугаи очень умны. Вы не поверите, но за короткое время, находясь постоянно в обществе Вонга, птица научилась говорить по-китайски!
– Потрясающе!
– Ну вы понимаете, это не значит, что попугай по-настоящему овладел китайским. Просто эта птица верно повторяла то, что слышала. Теперь Тони знает два языка, настоящий полиглот. Местные жители прозвали Тони китайским попугаем.
Наконец машина подъехала к большому красивому дому, окруженному высокими деревьями. Это был настоящий оазис среди обширной пустынной равнины.
– Вот мы и на месте! – сказал Холли и, понизив голос, поинтересовался: – А оружие вы захватили?
– Откуда оно у меня? – удивился Боб. – Не брал я никакого оружия.
– И я тоже. Тогда осторожней, и да поможет нам Бог! Выйдя из машины, журналист распахнул ворота.
Машина въехала во двор. Теперь можно было рассмотреть ранчо Мэддена. Внушительного вида двухэтажный дом был построен в испанском стиле, типичном для старой Калифорнии. Вдоль всего фасада тянулась длинная низкая галерея, крыша которой затеняла четыре окна, светившиеся сейчас теплым желтым светом. Холли и Иден поднялись по каменным ступеням и остановились перед массивной входной дверью.
Иден громко постучал. Прошло довольно много времени, прежде чем дверь приоткрылась и в щели показалось чье-то лицо.
– Кто там? Что надо? – поинтересовался грубый мужской голос. Из глубины дома доносились скачущие звуки фокстрота.
– Я хочу видеть мистера Мэддена, – сказал Боб.
– А кто вы такой?
– Это я скажу мистеру Мэддену. Он дома?
– Дома, но не желает никого видеть.
– Ну меня-то он наверняка захочет принять, мистер Торн, – резко возразил Иден. – Я не ошибаюсь, вы мистер Торн, секретарь Пи Джи Мэддена? Извольте немедленно доложить мистеру Мэддену, что к нему приехали с Пост-стрит в Сан-Франциско.
Дверь тут же широко распахнулась. На пороге действительно стоял Мартин Торн собственной персоной, безуспешно пытаясь изобразить приветливую улыбку на своем постном худом лице.
– Ох, извините. Пожалуйста, входите. Мы как раз ждем вас.
Заметив Холли, Торн помрачнел, но не отважился преградить ему путь.
– Прошу, господа, входите. Я оставлю вас на минуту.
Секретарь скрылся в глубине дома, и гости остались одни в огромной гостиной. Контраст между пустынным пейзажем снаружи и этой роскошной комнатой поражал. Стены гостиной были обшиты дубовыми панелями, на которых красовались ценные гравюры. Лампы на низких столиках под изящными абажурами освещали мягким светом свежие иллюстрированные журналы и даже воскресное издание нью-йоркской газеты всего лишь двухдневной давности. В одном конце гостиной в огромном камине пылали круглые поленья, в другом – радиоприемник самой современной модели наполнял комнату звуками веселого фокстрота.
– Очень, очень уютно, – заметил Боб и, указав на противоположную камину стену, добавил: – А если вы считаете, что мы напрасно не захватили оружия, вот удобный случай вооружиться.
– О! Это знаменитая коллекция оружия Мэддена, – объяснил журналист. – Мне как-то Вонг ее показал. Каждый экземпляр заряжен, учтите! Если вам придется отступать, лучше всего в этом направлении. Вы заметили, этот неприятный тип даже не сказал, что доложит о нас Мэддену?
– Да, я обратил на это внимание.
Боб внимательно рассматривал обстановку гостиной и ломал голову, куда же мог подеваться Чарли Чан.
Ждать им пришлось довольно долго. Высокие часы в углу комнаты медленно и торжественно пробили девять. Поленья в камине уютно потрескивали. Из радиоприемника по-прежнему слышалась веселая танцевальная музыка.
Вдруг дверь за их спиной резко распахнулась. Оба быстро обернулись. Первым вошел Торн, а вслед за ним на пороге комнаты появился, возвышаясь, как гранитный утес, Пи Джи Мэдден собственной персоной!
– Рад приветствовать вас, господа, в своем доме, – низким голосом сказал он и, обращаясь к секретарю, с раздражением бросил: – Выключи эту проклятую музыку, Мартин! Транслируют бал в одной из гостиниц Денвера. Все танцы у них на уме, нет чтобы делом заняться!
Торн послушно выключил радио.
– А теперь, – сказал хозяин ранчо, – я хотел бы знать, кто из вас, господа, посланец с Пост-стрит?
Молодой человек выступил вперед.
– Меня зовут Боб Иден, с вашего позволения, сэр. Александр Иден – мой отец. А это ваш сосед, мистер Вилл Холли, редактор газеты «Эльдорадо таймс». Он был столь любезен, что согласился доставить меня сюда на своей машине.
– Очень рад. – Мэдден вежливо пожал гостям руки. – Прошу сюда, ближе к огню. – И сам пододвинул гостям кресла. – Торн, подай сигары!
– Я, собственно, только на минутку, – начал журналист. – Поскольку у мистера Идена к вам какое-то дело, не буду мешать. Но прежде чем уехать, я хотел бы попросить вас, сэр…
