Потеряв всю свою важность, Виктор Джордан вытаращил глаза.
– Колье будет здесь в восемь часов? – повторил он, не веря своим ушам. – Да ведь оно уже неделю как здесь! Прибыло вместе с Бобом Иденом.
Теперь вытаращил глаза Мэдден. Побагровев от ярости, он прохрипел:
– Так жемчуг все время был у этого негодяя? Ну, погоди!
И, спохватившись, добавил:
– Но Боб Иден только что уехал.
– Уехал? – удивился Виктор. – Куда же? Впрочем, это неважно, так как колье не у него, а у Чарли.
– У какого еще Чарли?!
– Ну как же, у Чарли Чана, китайского детектива из Гонолулу. Он доставил наш фамильный жемчуг с Гавайев и привез его сюда.
– Не знаю никакого Чарли.
– Ничего не понимаю, мы с мамой были уверены, что Чарли находится на вашем ранчо.
В глазах Мэддена зажегся злобный огонек.
– У меня на ранчо действительно с неделю как появился китаец. Так вы утверждаете, колье у него?
– Убежден. Он носит его на себе, зашитым в пояс. Позовите его сюда, и колье будет передано вам.
– Прекрасно, прекрасно, – злобно улыбаясь, произнес миллионер. – Я так и сделаю. А вас попрошу на минутку пройти в соседнюю комнату.
– Извольте, – угодливо согласился Виктор Джордан, хотя по усмешке хозяина ранчо понял, что верному Чарли грозят неприятности. Встав, Мэдден выпроводил гостя из комнаты, показав ему дверь в свою спальню, а затем, выглянув во двор, громко позвал А Кима.
Китаец пришлепал и остановился у двери, безучастно глядя на Мэддена.
– Слушаю, хозяин.
– Я хочу поговорить с тобой, – с притворным добродушием начал Мэдден. – Расскажи мне, где ты работал до того, как пришел ко мне?
– Разные места работал, хозяин. Немного строить железный дорога, немного ресторан.
– А в каком городе?
– А Ким город не работать. А Ким работать пустыня.
– Значит, ты работал на строительстве железной дороги в пустыне?
– Да, хозяин, твоя правильно говорить, хозяин. Мэдден откинулся в кресле и бросил в лицо китайцу:
– Ты лжешь, вонючий хорек!
– Хозяин! Моя не понимать…
– Сейчас поймешь! Я не знаю, что за игру ты вел со мной, но знаю, что теперь она раз и навсегда закончена!
И, подойдя к двери, он громко позвал:
– Прошу вас, сэр!
В комнату вошел Виктор Джордан. Увидев его, А Ким опустил голову. Его глаза сузились и потемнели.
– Чарли, что все это значит? Что за дурацкие переодевания?
Китаец молчал. Мэдден громко рассмеялся.
– Ну что ж, я ведь сказал – твоя игра закончена, Чарли, если тебя так действительно зовут. Вот мистер Джордан, владелец жемчуга, который ты носишь в поясе на животе.
– Это утверждение не совсем соответствует истине, – ответил Чарли Чан, с облегчением отбросив необходимость ломать язык. – Жемчуг является собственностью его матери, которой я клятвенно обещал беречь его как зеницу ока. Не уверен, что смогу выполнить распоряжения этого молодого человека.
Виктор Джордан в гневе сорвался с места.
– Что вы себе позволяете, Чарли! Вы с Бобом Иденом тут все тянете кота за хвост, и конца этому не видно. Дело не сдвинулось с места до сих пор, и я был вынужден лично им заняться. Впрочем, если не верите мне, прочитайте, что пишет мама.
И он протянул детективу листок, исписанный красивым старинным почерком.
Чарли Чан внимательно прочел письмо миссис Джордан и сказал:
– Ответ на это письмо может быть один – я отдаю колье. Хотя, – тут он взглянул на часы, – я хотел бы дождаться возвращения мистера Идена и сделать это в его присутствии.
– При чем тут мистер Иден! – петушился Виктор. Уязвленное самолюбие требовало самоутверждения. – Немедленно достаньте жемчуг!
Повернувшись спиной, Чарли Чан расстегнул халат, сунул руку под одежду, и, когда повернулся вновь, в руке его матово светились жемчуга Филлиморов.
Схватив колье, Мэдден произнес охрипшим от волнения голосом:
– Наконец!
Заглядывая ему через плечо, профессор Гэмбл произнес в полном восторге:
– Какая красота!
– Минутку! – сказал детектив. – Будьте так любезны, сэр, напишите расписку.
Кивнув головой, Мэдден сел к столу.
– Расписку я приготовил еще утром, осталось лишь подписать.
Положив колье на стол, Мэдден достал из ящика стола лист бумаги, заполненный на машинке, и не торопясь расписался на нем.
Странный огонек зажегся в глазах детектива. Протянув руку за распиской, он молниеносным движением, с быстротой и ловкостью тигра схватил жемчужное колье, которое исчезло в широком рукаве его халата. Мэдден и охнуть не успел.
– Это еще что? – рявкнул он, срываясь с места. – Ты что, с ума сошел?
– Спокойно! – сказал детектив. – Жемчуг я конфискую.
– Ну это мы еще посмотрим! – И миллионер вытащил револьвер.
Сверкнул огонь, грохнул выстрел, но он раздался не из револьвера Мэддена, а из шелкового рукава халата китайца. Револьвер Мэддена со стуком упал на пол, на руке миллионера показалась кровь.
– Не двигаться! – приказал Чарли Чан, и его громкий, уверенный голос заставил беспрекословно подчиниться. – Долгий путь пришлось пройти почтальону, но сейчас он у цели. Малейшее движение – и я всажу пулю в вашу драгоценную голову.
– Чарли, ты что, спятил? – крикнул Виктор Джордан.
– Отнюдь, – улыбнулся детектив. – Сэр, сделайте одолжение, подайтесь немного назад.
И, подняв с пола револьвер, он добавил:
– Думаю, это подарок Билла Харта. Красивая штучка, пока пусть побудет у меня.
Обыскав одной рукой карманы Мэддена, он той же рукой толкнул стул на середину комнаты и вежливо попросил:
– Будьте добры, сэр, посидите здесь, если не возражаете.
– И не подумаю! – рявкнул миллионер.
– Сидеть!
В тоне, каким это было сказано, чувствовалось нечто такое, что Мэдден, подавив ярость, послушно плюхнулся на стул.
Теперь наступила очередь Гэмбла. Профессиональным жестом ощупав его одежду, детектив и ему пододвинул стул.
– Будьте добры, профессор, садитесь. Очень любезно с вашей стороны, что оружие вы оставили в спальне. Садитесь и вы, мистер Торн, я знаю, что оружия при вас нет.
И, усадив всех троих в ряд, Чарли Чан несколько отступил, чтобы держать их под прицелом.
– Виктор, вас я обыскивать не стану, но будьте добры, возьмите стульчик и займите место рядом со всей компанией. Я хорошо помню, в детстве вы были очень своенравным мальчиком. – И добавил совсем другим, холодным, решительным тоном: – Выполняй, не то я с искренним удовольствием продырявлю тебя и тем самым раз и навсегда избавлю от забот твою несчастную мать.
