— Вы слышали последовавший затем разговор?
— Я не имею привычки подслушивать. Я немедленно же вышла из комнаты в кухню.
— Значит, в начале девятого вы были на кухне?
— Да, сэр. Я это точно помню, потому что Джессуп и повар говорили о том, что уже восемь часов, а бутлегера еще нет.
— В десять минут девятого, когда этот бутлегер, наконец, явился, вы все еще находились там?
— Да. Выпив чаю, я пошла к себе в комнату.
— Еще один вопрос. Вы не заметили ничего необычного в поведении мисс Фен? Может быть, вы видели у нее в руках фотографию?
— Нет, кажется… Впрочем, до четырех часов дня меня не было на вилле. Мисс Фен была настолько любезна, что отпустила меня на два часа осмотреть город.
— Вы никогда не видели среди вещей мисс Фен фотографии мужчины, наклеенной на зеленый картон?
— У мисс Фен был небольшой кожаный альбом, в котором хранились фотографии ее друзей. Возможно, что фотография, о которой вы говорите, находится там.
— Но вы ее не видели?
— Я никогда не заглядывала в альбом. Это было бы с моей стороны неуместным любопытством.
— Должно быть, вы знаете, где в настоящий момент находится альбом?
— В комнате мисс Фен, где же ему еще быть? Вам угодно, чтобы я принесла его?
— Возможно, в дальнейшем он понадобится мне. А сейчас ответьте: вы знаете, какие драгоценности были сегодня вечером на мисс Фен?
— Да, конечно. Я сама…
Инспектор предостерегающим жестом заставил ее замолчать.
— Отлично, мисс Родерик. Прошу вас пройти со мной.
Он проводил девушку в павильон. Увидев бездыханное тело своей хозяйки, Анна на мгновение утратила самообладание, и у нее вырвался подавленный возглас.
— Пожалуйста, мисс Анна, посмотрите, может быть, какие-то драгоценности исчезли.
Анна молча кивнула.
К инспектору приблизился полицейский врач. Взглянув на хмурое лицо Чана, он спросил:
— Что, сложный случай? Прислать вам кого-нибудь на помощь?
— К чему? Достаточно Кашимо. Вы закончили? Я попрошу вас передать шефу, что при первой возможности доставлю ему обстоятельное донесение.
В кустах у павильона копошился Кашимо.
— Чарли, скорее идите сюда, — хрипло позвал он.
Вслед за Кашимо инспектор подошел к окну павильона, выходящему на берег. Кашимо осветил песок под ногами.
— Смотрите, следы.
Чан опустился на колени.
— Совершенно верно. Обувь сильно изношена, каблуки стоптаны, и на одной из подошв имеется большая дыра. Интересно…
Они вернулись в павильон.
— Итак, Чарли, дальнейшее — ваше дело, — сказал полицейский врач. — Завтра утром мы побеседуем обстоятельно. Или, может, вы предпочли бы, чтобы я остался здесь?
— Нет, спасибо. Вы распорядитесь, чтобы тело перевезли в морг?
— Да. До свидания, и желаю вам удачи.
Чан обратился к Кашимо:
— Осмотрите спальню мисс Фен. Там должен быть альбом с фотографиями. Меня интересует фотография мужчины, наклеенная на зеленый картон. Если фотографии в альбоме не окажется, постарайтесь ее найти.
Кашимо поспешил на виллу, а Чан подошел к Анне.
— Вы все внимательно осмотрели? — спросил он.
Она кивнула.
— Нет булавки, которой были приколоты орхидеи.
— Я это предвидел. Скажите, остальные драгоценности налицо?
— Нет, — ответила она. — Не все.
В глазах Чана засветился интерес.
— Чего-нибудь недостает?
— Да. Кольца с изумрудом. Это кольцо мисс Фен обычно носила на правой руке. Как-то она сказала мне, что кольцо представляет большую ценность.
Глава 7
АЛИБИ НАЛИЦО
После ухода горничной Чан опустился в кресло и задумался. Одним ударом оборвалась жизнь красивой и, наверное, счастливой женщины.
Три года назад судьбе было угодно, чтобы Шейла Фен стала свидетельницей смерти Денни Майо. В течение трех лет хранила она свою тайну, и как только проговорилась о ней Тарневеро, этому, вне всяких сомнений, шарлатану, черный верблюд смерти выбрал ее своей жертвой.
Инспектор обдумывал свои дальнейшие действия, когда у павильона послышались шаги и из темноты возникла высокая фигура Тарневеро. Он опустился в кресло напротив Чана и взглянул на него с явным неодобрением.
— Вы просили содействовать вам и потому, я полагаю, не осудите меня за то, что я скажу вам… Вы поступаете крайне легкомысленно.
— Вот как? — удивленно воскликнул Чан.
— Я имею в виду письмо мисс Фен, — сказал Тарневеро. — Ведь в нем мог содержаться ответ на все наши вопросы. Возможно, в нем даже упоминалось имя того, кого мы разыскиваем. И все же вы не сделали даже попытки обнаружить это письмо.
Чан пожал плечами.
— По-видимому, вы полагаете, что имеете дело с идиотом. Неужели этот негодяй, затратив столько усилий, чтобы овладеть письмом, позволит нам обнаружить письмо при себе? Вы ошибаетесь, и я считаю излишним доказывать вам, как глубоко вы ошибаетесь. Нет, письмо спрятано где-то в доме, и рано или поздно будет найдено. Однако, как мне кажется, в нем не содержится ничего интересного.
— На чем основана такая уверенность?
— О, оснований более чем достаточно. Например, стала бы мисс Фен передавать такое важное сообщение через слугу? Несомненно, она улучшила бы момент, чтобы сделать это самой. Мне кажется, вы придаете этому безобидному письму гораздо больше значения, чем оно того заслуживает.
— Но ведь и преступник придавал ему большое значение. Этого вы не станете отрицать?
— Преступник находился в очень возбужденном состоянии и поэтому совершенно напрасно подверг себя риску. Если он и впредь будет поступать таким же образом, то наша задача значительно облегчится.
Тарневеро помолчал.
— Чего вам удалось добиться допросом?
— Очень немногого. Должно быть, вы заметили, что я пытался установить, кто из присутствующих находился три года назад в Лос-Анджелесе. Если предположить, что история, которую вам рассказала сегодня утром мисс Фен, действительно правдива.
— Почему бы и нет?
Инспектор пропустил этот вопрос мимо ушей.
— Так вот, я выяснил, что три года назад в Лос-Анджелесе были Вильки Баллоу, его жена Рита, ван Горн и Джессуп. Очень жаль, что из-за сообщения об окровавленной рубашке я совсем забыл спросить об этом мисс Диксон.
