– Кошмар, кошмар, мр-рак, тр-рагедия! – закричал
он, горестно хлопая крыльями.
Лола снова тяжко вздохнула. Но долго предаваться унынию не
было времени, потому что Маркиз уже звонил снизу и велел Лоле немедленно
спускаться.
Леня открыл дверцу машины, и на дорожку выпрыгнул
симпатичный и очень шустрый фокстерьер.
– Познакомьтесь, – сказал Леня оторопевшей
Лоле, – это Рики.
– Зачем ты притащил в дом этого… эту… в то время как
несчастный Пу И там томится в неволе! Ведь он еще жив! – в полном
негодовании закричала Лола.
– Дорогая, – мягко сказал Леня, – я понимаю,
что несчастье с Пу И катастрофически повлияло на твои умственные способности,
но нельзя же так распускаться! Возьми себя наконец в руки и не валяй дурака!
Рики – профессиональная ищейка, причем очень хорошая. Его хозяин одолжил мне
его на время. Так что оставь свои замечания при себе, а то Рики может
обидеться…
Они прицепили его на длинный поводок и пешком пошли к злополучному
кафе. У входа Маркиз дал Рики понюхать зеленый ошейничек, но фокстерьер не
слишком им увлекся. Он вдруг завертелся на месте, потом подпрыгнул и резво
устремился в одном направлении, не отвлекаясь на посторонние запахи.
– Он идет по следу Пу И? – спрашивала Лола, едва
поспевая за шустрым фокстерьером.
– Сильно подозреваю, что он идет по следу той самой
черной пуделицы, – на бегу отвечал Маркиз.
– А если она вообще ни при чем? – Лола даже
остановилась.
– Вот тогда мы это и выясним, – рассердился Леня, –
сама же недавно упрекала меня в том, что я ничего не предпринимаю!
Рики пробежал два квартала. Потом завернул во двор, пересек
его, ненадолго отвлекся на детскую песочницу, мимоходом задрал лапу у фонарного
столба и привел своих сопровождающих к угловой парадной большого кирпичного
дома, которую украшала внушительная железная дверь, и кодовый замок нахально
блестел своими кнопочками.
– Замок, конечно, можно открыть, – задумчиво
проговорил Леня, – но что толку?
– Так и будем здесь торчать? – разозлилась
Лола. – Ждать, пока пуделица выйдет?
– Все равно до трех часов нам совершенно нечего
делать, – напомнил Леня.
Но активная Лолина натура требовала немедленных действий.
Лола внимательно оглядывалась вокруг и, кажется, собиралась
по примеру Рики обнюхивать асфальтовую дорожку перед подъездом.
Первое, что она заметила, – это что не только они с
Маркизом и Рики несли караул возле запертой металлической двери. На разном
расстоянии от парадной сидело, лежало и нетерпеливо прохаживалось не меньше
десятка разнообразных псов. Большую часть этой живописной группы составляли
потрепанные жизнью, закаленные в борьбе за существование, украшенные
бесчисленными шрамами бездомные собаки – не только косматые дворняги, но даже
породистый дог со следами многочисленных драк и взглядом разбойника с большой
дороги. Но в этом разношерстном коллективе попадались и ухоженные, домашние
экземпляры, сытые, чистые, в дорогих кожаных ошейниках – явно сбежавшие от
хозяина какой-нибудь час назад. Всех этих хвостатых прохиндеев объединяла,
во-первых, принадлежность к мужскому полу, и во-вторых, нетерпеливая
озабоченность, с которой они посматривали на железную дверь.
Интересно, что никакой враждебности между лохматыми
джентльменами не ощущалось – они переглядывались нервно, но доброжелательно,
как абитуриенты перед вступительными экзаменами в престижный институт.
Рики почувствовал себя среди этой компании как дома. Он
быстро обошел собратьев, насколько это позволял длинный поводок, обнюхался с
двумя-тремя, слегка заворчал на дога и наконец уселся на свой обрубок хвоста
прямо напротив подъезда, склонив голову набок и уставившись на запертую дверь
круглыми блестящими глазами.
– Все ясно! – возмущенно проговорила Лола. –
Твоя хваленая ищейка притащила нас к дому, где есть собачка, в… интересном для
окрестных кобельков состоянии, и теперь ни о чем другом не думает… Мы что же,
так теперь и будем торчать здесь вместе с этим похотливым чудовищем. –
Лола неодобрительно покосилась на фокстерьера.
Рики посмотрел на нее очень выразительно. В его взгляде даже
человек, совершенно не понимающий собачьего языка, легко смог бы прочитать:
«Ну, ребята, подождем еще немножко! Тут так интересно, и
компания подобралась замечательная! Ну ведь мы же совершенно никуда не
торопимся, ведь правда?»
Лола хотела высказать бессовестному фокстерьеру все, что она
думает о непорядочных собаках, которые в служебное время, вместо того чтобы
честно разыскивать несчастную жертву коварного похищения, предаются грубым и
низменным животным страстям, но в этот самый момент железная дверь подъезда
медленно отворилась.
Лохматые донжуаны оживились и подались поближе к подъезду.
Лола тоже напряглась и выжидательно уставилась на открывающуюся дверь.
Во всяком случае, псы были разочарованы.
На пороге появилась не очаровательная собачка, а всего лишь
блондинка «за тридцать» в ярко-желтом костюме с черной отделкой. Женщина нервно
оглядывалась по сторонам, переводя взгляд то на собак, то на часы.
Надо сказать, что собаки тоже вели себя странно: они
теснились к самой двери, возбужденно нюхали воздух и нервно поскуливали, а
выдающийся фокстерьер Рики неожиданно вскочил и громко залаял.
– У нее усики! – жарко прошептала Лола в самое ухо
Маркизу.
– Что? – удивленно переспросил Леня.
– Усики! – гаркнула Лола на этот раз в полный
голос. – И этот костюм! Ты можешь себе представить, чтобы нормальная
блондинка надела такой костюм? – и с этими словами, энергично расталкивая
собак, Лола ринулась к перепуганной даме. – Отдай Пу И! – истошно
завопила Лола, прижав незнакомку к стене и пытаясь дотянуться ногтями до ее
лица.
– Караул! Спасите! Убивают! – кричала жертва
нападения, при этом вполне успешно обороняясь и даже умудрившись сбить с Лолы
темные рокерские очки.
– Ах вот ты как! – Лола прибавила
громкости. – Ты вот значит что! Ну если ты так, тогда держись! – И
она яростно вцепилась в светлые волосы противницы.
Волосы неожиданно отделились от головы, и зрителям открылась
черная как смоль густая шевелюра женщины в желтом.
– Ага! – радостно завопила Лола. – Я так и
знала! Я говорила! Я была уверена! У нее парик!
Собаки, плотным кольцом окружавшие дерущихся женщин, заметно
волновались. Они отрывисто лаяли и придвигались все ближе и ближе. Только
фокстерьер Рики самозабвенно трепал доставшийся ему на растерзание светлый
парик.
Леня протиснулся к раскрасневшейся брюнетке, схватил ее за
локоть и негромко произнес:
– Мадам, боюсь, эти псы сейчас перенесут на вас все
эмоции, которые вызвала у них ваша собака. Давайте, во избежание группового
изнасилования, поднимемся к вам в квартиру и поговорим. Тем более что мы все
равно уже обо всем догадались. Вы же не хотите, чтобы мы вызвали милицию?
