— Это справка от врача, в которой говорится, что ты три недели болел гриппом. С осложнениями. Врач, кстати, настоящий. Так что проблем не возникнет.
— Ты останешься жить в доме дяди, — продолжил Блант. — Твоя домработница — Джек-как-ее-там присмотрит за тобой. И мы будем знать, где тебя искать, если ты понадобишься снова.
«Понадобишься снова». Эти слова заставили Алекса похолодеть так, как еще никогда за эти три недели.
— Шутите, да? — спросил он.
— Нет, — ответил Блант. — У меня нет обыкновения шутить.
— Ты отлично справился, Алекс. — Миссис Джонс старалась говорить примирительным тоном. — Премьер-министр лично просил выразить тебе свою благодарность. Просто дело в том, что время от времени нам было бы очень кстати иметь под рукой такого юного…
— …и талантливого… — вставил Блант.
— …помощника, как ты. — Она выставила руку вперед ладонью, предупреждая возможные возражения. — Давай не будем сейчас об этом. Но, если вдруг возникнет необходимость, может, мы свяжемся с тобой.
— Да. Конечно. — Алекс посмотрел на Бланта и миссис Джонс. Было ясно, что ответ «нет» их не устроит. На свой манер эта парочка была такой же обходительной, как мистер Оскал. — Я свободен?
— Разумеется, — кивнула миссис Джонс. — Распорядиться, чтобы тебя подвезли домой?
— Нет, спасибо. — Алекс поднялся. — Я сам доберусь.
* * *
По идее он должен был чувствовать облегчение. Спускаясь вниз на лифте, он думал о том, что спас тысячи школьников, переиграл Ирода Саэля и при этом остался жив и даже не был серьезно ранен. Так почему же он так подавлен? Ответ был прост. Блант силой втянул его в эту историю. В конечном итоге основное отличие Алекса от Джеймса Бонда заключалось вовсе не в возрасте. А в преданности. В прежние времена шпионы делали свое дело потому, что верили в него и любили свою страну. Ему же просто не оставили выбора. В наши дни шпионы не служат. Ими пользуются.
Алекс вышел на улицу и направился к подземке, но, заметив такси, поднял руку. Добираться общественным транспортом не было сил. Он взглянул на водителя — сидит, прижавшись к рулю, одет в самодельный черт-те как вязаный кардиган — и плюхнулся на заднее сидение.
— Чейни-уок, Челси.
Водитель обернулся. В руке он держал пистолет. На его лице, которое было еще бледнее, чем в прошлый раз, когда Алекс его видел, отражалась боль от двух пулевых ранений. Невероятно, но это был Ирод Саэль.
— Дернешься, щертов мальчишка, — пристрелю. — Саэль буквально исходил ядом. — Задумаешь выкинуть что-нибудь — пристрелю. Сидеть спокойно. Поедешь со мной.
Щелкнули автоматические дверные замки. Ирод Саэль отвернулся и повел машину по Ливерпуль-стрит в сторону Сити
[26]
.
Алекс не знал, что делать. Но был уверен, что Саэль застрелит его в любом случае. А иначе какой смысл так рисковать — подъезжать к парадному подъезду лондонской штаб — квартиры МИ-6?
[27]
Может, окно? Или постараться привлечь внимание кого-нибудь из соседней машины на светофоре? Ничего не выйдет. Саэль повернется и убьет его: терять ему больше нечего.
Они ехали десять минут. Была суббота, Сити не работал. Машин попадалось мало. Саэль остановился у современного облицованного стеклом небоскреба с абстрактной скульптурой напротив главного входа — два неохватных грецких ореха на куске бетона.
— Выйдешь со мной из машины, — приказал ливанец. — Войдем в здание. Вздумаешь бежать, помни: дуло смотрит тебе в спину.
Первым, не спуская глаз с парня, из машины вылез Саэль. Алекс понял, что пули попали ему в плечо и предплечье. Левая рука висела, как плеть. Но пистолет он держал в правой. Держал твердо, целясь в нижнюю часть спины Алекса.
— Пошел…
Двери здания распахнулись. Внутри мраморного вестибюля стояли несколько кожаных кресел и изогнутая стойка дежурного. Как и снаружи, здесь не было ни души. Саэль махнул пистолетом, и Алекс прошел к лифтам. Дверцы одного из них были открыты. Они зашли.
— Двадцать девятый этаж, — приказал ливанец.
— Полюбуемся видом на город? — Алекс нажал на кнопку.
Саэль кивнул.
— Давай, шути свои щертовы шутки. Последним буду смеяться я.
Они замолчали. Кабина поднималась все выше и выше, Алекс почувствовал, что у него закладывает уши. Саэль, опираясь на дверь и прижав к боку раненую руку, не спускал с него глаз. А если самому напасть? Вот бы застать Саэля врасплох… Но нет. Он слишком близко. И весь будто сжатая пружина.
Лифт остановился, и двери открылись. Ливанец махнул пистолетом:
— Повернешь налево. Дойдешь до двери. Откроешь.
Алекс повиновался. «Вертолетная площадка», — прочел он на двери. За дверью — бетонная лестница наверх. Парень посмотрел на Саэля. Тот кивнул:
— Наверх.
Поднявшись, они оказались перед второй дверью. Алекс толкнул ее и вышел наружу. Он находился на высоте тридцати этажей на плоской крыше с радиомачтой и высоким стальным ограждением по периметру. Одна из линий огромного красного креста, нарисованного на крыше, заканчивалась прямо под их ногами. Отсюда Алексу был виден город вплоть до Кэнэри Уорф. Когда он выходил из Royal and General, стоял тихий весенний вечер. А здесь свистел ветер и клубились облака.
— Ты все испортил! — заорал Саэль. — Как тебе удалось? Как ты провел меня? Будь ты мужчина, моя взяла бы! А мне подсунули мальчишку! Щертова школьника! Но это еще не конец! Я уезжаю из Англии. Видишь?..
Саэль кивнул, и Алекс обернулся: у него за спиной в воздухе завис вертолет. Откуда он здесь? Красно-желтый, легкий, одномоторный, за штурвалом — фигура в темных очках и шлеме. Это был Colibri ЕС-120В, один из самых бесшумных вертолетов в мире. Взбивая лопастями воздух, машина стала кружить над их головами.
— Вот и мой обратный билет! — продолжал Саэль. — Меня никогда не найдут! Но однажды я вернусь. И тогда все пойдет как надо. Ты уже не сможешь помешать мне. Пришел твой конец! Здесь ты умрешь!
Алекс ничего не мог сделать. Саэль поднял пистолет выше и прицелился, его глаза были широко раскрыты, зрачки — булавочные головки в вылезших из орбит белках — чернее, чем всегда.
Раздались два глухих хлопка.
Алекс опустил голову, ожидая увидеть кровь. Но не увидел. И ничего не почувствовал. Саэль качнулся и упал на спину. В его груди зияли два отверстия.
Вертолет сел в центр креста. Из него вылез Яссен Грегорович.
Все еще держа в руке пистолет, из которого был убит Ирод Саэль, он подошел и ткнул тело носком ботинка. Потом с удовлетворением кивнул и спрятал оружие. Вертолетный двигатель он выключил — лопасти кружились все медленнее и остановились. Алекс приблизился. Яссен будто впервые его заметил.
