– Правильно догадываешься. Но это по-прежнему выбор
свободный. Однако, со своей стороны, я искренне рекомендую выбрать ложу.
Поверь, так ты поможешь своей Цири гораздо эффективнее, нежели кидаясь вслепую
в водоворот событий, на что, как мне думается, тебя так и тянет. Цири угрожает
смерть. Спасти ее могут только наши совместные действия. Выслушав то, что будет
сказано в Монтекальво, ты убедишься в моей правоте... Йеннифэр, мне не нравятся
вспышки, которые я вижу в твоих глазах. Дай мне слово, что не попытаешься
сбежать.
– Нет, – покачала головой Йеннифэр, прикрывая рукой
звезду на бархотке. – Нет, Францеска, не дам.
– Хочу предупредить, дорогая: все стационарные порталы
Монтекальво имеют искривляющую блокаду. Любой, пожелавший без разрешения
Филиппы войти туда или выйти оттуда, окажется в камере, стены которой выложены
двимеритом. Собственный телепорт ты открыть не сможешь, не располагая
компонентами. Твою звезду я отбирать не хочу, потому что ты должна полностью
сохранить способность мыслить здраво и логично. Но если попытаешься устроить
какие-нибудь фокусы... Йеннифэр, я не могу этого позволить... Ложа не может
допустить, чтобы ты очертя голову в одиночку бросилась спасать Цири и искать
способы отомстить. Я редуцирую тебя и снова упакую в нефритовую статуэтку. Если
потребуется – на несколько месяцев. Или лет.
– Благодарю за предупреждение. Но слова все равно не
дам.
***
Фрингилья Виго старалась казаться спокойной, по в
действительности была очень напряжена и сильно нервничала. Она сама
неоднократно журила начинающих нильфгаардских магиков за некритичное следование
стереотипным мнениям и представлениям, сама постоянно высмеивала тривиальный,
созданный сплетнями, слухами и пропагандой образ типичной чародейки с Севера –
искусственно прекрасной, грубой, праздной и порочной до пределов извращенности,
а зачастую и за пределами. Однако сейчас, по мере того как многочисленные
пересадки в телепортах приближали ее к замку Монтекальво, ее все сильнее
охватывали сомнения: что же она в действительности застанет на сборище
таинственной ложи? И что ее там ждет? Разыгравшееся воображение рисовало
картинки убийственно красивых женщин с бриллиантовыми колье на лебяжьих шеях и
обнаженными грудями с карминными сосками, женщин с влажными губами и блестящими
от алкоголя и наркотиков глазами. Внутренним взором Фрингилья уже видела, как
заседания тайного конвента переходят в дикую и разнузданную оргию с бешеной
музыкой, афродизиями, невольниками обоих полов и изощренными аксессуарами.
Последний телепорт бросил ее между двух колонн из черного
мрамора. Во рту у нее пересохло, магический ветер выжимал слезы. Рука
лихорадочно стискивала изумрудное ожерелье, закрывающее каре декольте. Рядом
материализовалась Ассирэ вар Анагыд, также заметно нервничающая. Правда, у
Фрингильи были основания предполагать, что подругу смущает новая и нетипичная
для нее одежда: неброское, но очень элегантное платье цвета гиацинта,
дополненное маленьким скромным колье из александритов.
Возбуждение мгновенно развеялось. В огромном, светлом от
магических лампионов зале было прохладно и тихо. Нигде ни обнаженного негра,
шпарящего в барабан, ни отплясывающих на столах девиц с цехинами на вздувшихся
лонах. Не чувствовался запах гашиша и кантарид. Нильфгаардских чародеек
встретила Филиппа Эйльхарт, владелица замка, стройная, серьезная,
предупредительная и деловитая. Другие чародейки подошли и представились.
Фрингилья облегченно вздохнула. Магички с Севера были красивы, ярки и блистали
драгоценностями, но в подчеркнутых тонирующим макияжем глазах не чувствовалось
ни одурманивающих средств, ни нимфомании. Ни у одной не были открыты груди.
Совсем наоборот. Две из них были в платьях, очень скромно застегнутых под
горлышко, – суровая, одетая в черное Шеала де Танкарвилль и молоденькая Трисс
Меригольд с голубыми глазами и изумительно красивыми каштаново-рыжими волосами.
У темноволосой Сабрины Глевиссиг и блондинок Маргариты Ло-Антиль и Кейры Мец
были декольте, но совсем немногим более глубокие, нежели у Фрингильи.
Ожидание других участниц конвента заполнила приятная беседа,
во время которой все имели случай рассказать кое-что о себе, а тактичные замечания
и утверждения Филиппы Эйльхарт быстро и умело крушили лед, хотя единственным
льдом в пределах досягаемости был лед в буфете, где вздымалась горка устриц.
Другого льда не чувствовалось. У исследовательницы Шеалы де Танкарвилль
незамедлительно отыскалось множество общих тем с исследовательницей Ассирэ вар
Анагыд, Фрингилья же быстро почувствовала расположение к веселой Трисс
Меригольд. Беседа сопровождалась поглощением устриц. По-настоящему же ела лишь
Сабрина Глевиссиг, достойная дщерь каэдвенских лесов, которая позволила себе
высказать пренебрежительное мнение касательно "склизкой мерзости" и
желание отведать кусочек холодной косулины с черносливом. Филиппа Эйльхарт
вместо того, чтобы ответить холодным высокомерием, дернула шнурок звонка, и через
минуту незаметные и бесшумные слуги внесли мясо. Изумление Фрингильи было
неописуемо. "Ну что ж, – подумала она, – что город, то норов, что деревня,
то обычай".
Телепорт между колоннами черного мрамора разгорелся и глухо
завибрировал. На лице Сабрины Глевиссиг появилось безмерное удивление. Кейра
Мец упустила на лед устрицу и нож. Трисс сдержала вздох.
Из портала вышли три чародейки. Три эльфки. Одна – с
волосами цвета темного золота, вторая – карминово-рыжая, третья – с волосами
цвета воронова крыла.
– Приветствую тебя, Францеска, – сказала Филиппа. В ее
голосе не было того возбуждения, которое выражали глаза. Однако она тут же
прищурилась. Приветствую тебя, Йеннифэр.
– Я получила право на два кресла, – мелодично сказала
названная Францеской темноволосая эльфка, несомненно, заметившая изумление
Филиппы. – Вот мои кандидатки. Всем знакомая Йеннифэр из Венгерберга. И госпожа
Ida Emean aep Sivney, Aen Saevheme с Синих Гор.
Ида Эмеан слегка наклонила рыжую голову, зашуршала воздушным
нарциссово-желтым платьем.
– Думаю, – осмотрелась Францеска, – мы уже все в сборе?
– Недостает только Вильгефорца, – тихо, но с явной
злобой прошипела Сабрина Глевиссиг, косо поглядывая на Йеннифэр.
– И спрятанных в подземелье скоя'таэлей, – буркнула
Кейра Мец. Трисс остудила ее взглядом.
Филиппа покончила с представлением дам. Фрингилья с
интересом рассматривала Францеску Финдабаир, Энид ан Глеанна, Маргаритку из
Долин, знаменитую королеву Доль Блатанна, владычицу эльфов, недавно обретших
свою страну. Слухи о красоте Францески, отметила Фрингилья, не были
преувеличены.
