– Политика меня не интересует, – громко заявила
Маргарита Ло-Антиль, ректор академии магики. – Я просто не желаю, чтобы
девушек, воспитанию которых я себя посвятила, использовали в качестве
кондотьерок, забивая им головы лозунгами о любви к родине. Родина этих девушек
– магия, этому я их учу. Если моих девочек вовлекут в войну, поставят на новом
Содденском Холме, то они проиграют независимо от результатов драки на поле боя.
Я понимаю твои опасения, Энид, но мы должны заниматься будущим магии, а не
расовыми проблемами.
– Мы должны заниматься будущим магии, – повторила
Сабрина Глевиссиг. – Но будущее магии обусловливает статус чародеев. Наш
статус. Наше значение. Роль, которую мы играем в обществе. Доверие, уважение и
достоверность, повсеместная вера в нашу полезность, в то, что магия необходима.
Стоящая перед нами дилемма представляется детски простой: либо утрата статуса и
изоляция в башнях из слоновой кости, либо служение. Служение даже на Содденских
Холмах, даже как кондотьерки...
– Или как прислужницы и девки на побегушках? – Трисс
Меригольд откинула с плеча свои роскошные волосы. – С согнутыми шеями, готовые
к услугам при первом же движении императорского пальца? Ибо такую роль выделит
нам Pax Nilfgaardiana, если воцарится повсюду.
– Если воцарится, – с нажимом сказала Филиппа. – Для
нас нет никаких дилемм. Мы должны служить. Но магии. Не королям и императорам,
не их сегодняшней политике. Не проблемам расовой интеграции, ибо она тоже
подчиняется сиюминутным политическим целям. Наш конвент, дорогие дамы, не для
того созван, чтобы приспосабливаться к теперешней политике и ежедневным
изменениям линии фронта. Не для того, чтобы лихорадочно искать решений,
адекватных данной ситуации, словно хамелеоны изменяя цвет. Роль нашей ложи,
нашей лиги, нашего конвента должна быть активной. И совершенно обратной
сказанному. Реализуемой всеми доступными нам способами.
– Если я верно поняла, – подняла голову Шеала де
Танкарвилль, – ты уговариваешь нас активно влиять на ход событий. Всеми способами.
В том числе и противозаконными?
– О каких законах ты говоришь? О законах для малых мира
сего? О внесенных в кодексы, которые мы сами разработали и продиктовали
королевским юристам? Нас обязывает только один закон. Наш!
– Понимаю, – улыбнулась чародейка из Ковира. – Итак, мы
активно начнем влиять на ход событий. Если политика владык нам не понравится,
мы ее самым элементарным образом изменим. Так, Филиппа? А может, лучше сразу
свергнуть коронованных дурней, сместить с тронов и изгнать? Может, сразу взять
власть в свои руки?
– Мы уже сажали на троны удобных нам владык. Наша
ошибка состояла в том, что мы ни разу не возвели на престол магию. Ни разу не
дали магии абсолютной власти. Пора исправлять ошибку.
– Ты, конечно, имеешь в виду себя? – Сабрина Глевиссиг
перегнулась через стол. – И конечно, на троне Редании? Ее величество Филиппа
Первая? С Дийкстрой в качестве принца-консорта?
– Я не имею в виду себя. Я не имею в виду королевство
Редании. Я имею в виду великое Королевство Севера, в которое, расширившись,
превратится нынешнее королевство Ковир. Я имею в виду Империю, сила которой
будет равна силе Нильфгаарда, благодаря чему неустойчивые сейчас плечи весов
мира наконец перестанут раскачиваться. Империю, управляемую магией, которую мы
возведем на трон, поженив наследника ковирского престола на чародейке. Да,
именно это, вы правильно меня поняли, дорогие единомышленницы. И не случайно
всех так заинтересовал пустующий сегодня стул. Именно на этот стул мы посадим двенадцатую
чародейку ложи. А потом возведем ее на престол.
Воцарившееся молчание прервала Шеала де Танкарвилль.
– Прожект действительно дерзкий, – проговорила она
чуть-чуть насмешливо. – Действительно достойный всех здесь сидящих. Полностью
оправдывающий создание такого конвента, как наш. Разумеется, нам не к лицу
задачи менее почетные, даже если они балансируют на грани реальности и
выполнимости. Это все равно что вколачивать гвозди астролябией. Нет-нет, лучше
уж сразу ставить перед собой задачи явно невыполнимые.
– Почему невыполнимые?
– Помилуй, Филиппа, – сказала Сабрина Глевиссиг. – Ни
один король никогда не возьмет в жены чародейку, ни одно общество не примет
чародейки на троне. Помехой тому извечный обычай. Возможно, обычай неумный, но
он существует.
– Существуют также, – добавила Маргарита Ло-Антиль, –
помехи, я бы сказала, технического характера. Особа, которую можно было бы
сочетать с ковирским двором, должна соответствовать ряду условий как в наших
глазах, так и в глазах ковирского двора. Эти условия, совершенно очевидно,
противоречат друг другу. Ты этого не видишь, Филиппа? Для нас это должна быть
особа, обученная магии, целиком и полностью преданная делу магии, понимающая
свою роль и способная играть ее умело, незаметно, не вызывая подозрений. Без дирижеров
и суфлеров, без каких-либо прячущихся в тени серых кардиналов, на которых
всегда, при первом же перевороте, обращается гнев мятежников. В то же время это
должна быть личность, которую Ковир возведет на трон сам, без видимого нажима с
нашей стороны.
– Это очевидно.
– И как ты думаешь, кого изберет не
"нажимаемый" нами Ковир? Девушку из королевского рода, в жилах
которой из поколения в поколение течет королевская кровь. Девушку молоденькую,
соответствующую юному принцу. Девушку, которая сможет рожать, ибо речь идет о
династии. Установленная на такой высоте планка исключает тебя, Филиппа,
исключает меня, исключает даже Кейру и Трисс, самых младших среди нас.
Исключает также всех выпускниц моей школы, которые, кстати, и нам мало
интересны, ведь это бутоны, цвет лепестков которых пока еще загадка. Невозможно
представить себе, чтобы одна из них села на пустое, двенадцатое, место за этим
столом. Иными словами, даже если весь Ковир спятит и согласится одобрить
супружество принца с чародейкой, у нас такой чародейки нет. Так кто же станет
Королевой Севера?
– Девушка из королевского рода, – спокойно ответила
Филиппа. – В жилах которой течет королевская кровь, кровь нескольких великих
династий. Молоденькая и способная рожать. Девушка с небывалыми магическими и провидческими
способностями, носительница Старшей Крови, предсказанная прорицаниями. Девушка,
которая напеваючи будет играть свою роль без дирижеров, хореографов, суфлеров,
пособников и серых кардиналов, даже если они будут коричневыми. Ибо такова воля
Предназначения. Девушка, фактические способности которой известны и будут
известны только нам. Цирилла, дочь Паветты из Цинтры, внучка Львицы Калантэ.
Старшая Кровь. Леденящее Пламя Севера. Разрушительница и Обновительница, приход
которой напророчен уже сотни лет назад. Цири из Цинтры, Королева Севера. И ее
кровь, из которой восстанет Королева Мира.
***
