Не было сомнений, что магический пожар, которому предстояло
испепелить все, что находилось в подземелье, начался именно здесь, в просторном
помещении за железными дверями. Ошибка в заклинании существенно испортила план,
но и без того пожар был сильный и бурный. От огня обуглились книжные полки,
занимавшие одну из стен, разорвались и расплавились стеклянные сосуды. Все
превратилось в вонючую массу. Единственное, что осталось нетронутым, был стол с
жестяной столешницей и два вмурованных в пол кресла странной формы. Странной,
но не оставляющей сомнения в их назначении.
– Они сконструированы так, – сглотнул Леннеп, указывая
на кресла и прикрепленные к ним захваты, – чтобы держать ноги.., разведенными.
Разведенными широко.
– Сукин сын, – прошипел сквозь стиснутые зубы Дийкстра.
– Сволочной сукин сын...
– В стоке под деревянным креслом, – продолжал агент, –
мы обнаружили следы крови, кала и мочи. Стальное кресло новенькое, вряд ли
когда-либо использовалось. Не знаю, что и думать...
– А я знаю, – сказал Дийкстра. – Стальное было
специально создано для кого-то особого. Для кого-то, кого Вильгефорц подозревал
в особых способностях.
***
– Я отнюдь не недооцениваю Дийкстру и его разведку, –
сказала Шеала де Танкарвилль. – Знаю, чтобы отыскать Вильгефорца, требуется
время. Однако, отбросив проблему личной мести, которая, кажется, занимает
некоторых из нас, позволю себе заметить, что вовсе не обязательно думать, будто
именно Вильгефорц держит Цири.
– Если не Вильгефорц, то кто? Она была на острове.
Никто из нас, как я понимаю, не телепортировал ее оттуда. Ее нет у Дийкстры,
нет у кого-либо из королей. Это нам известно. А в развалинах Башни Чайки мы не
нашли ее тела.
– Тор Лара, – медленно произнесла Ида Эмеан, – некогда
скрывала в себе очень мощный портал. Вы исключаете вероятность того, что
девочка убежала с Танедда, воспользовавшись этим порталом?
Йеннифэр прикрыла глаза, впилась ногтями в головы сфинксов
на подлокотниках. "Только спокойно, – подумала она. – Только спокойно".
Она почувствовала на себе взгляд Маргариты, но не подняла головы.
– Если Цири проникла в телепорт Тор Лара, – проговорила
слегка изменившимся голосом ректор Аретузы, – опасаюсь, нам придется забыть о
наших планах и проектах. Боюсь, мы можем уже никогда не увидеть Цири. Не
существующий больше портал Башни Чайки был поврежден, искажен. Он был
убийствен.
– О чем мы говорим? – вспыхнула Сабрина. – Чтобы даже
просто обнаружить телепорт в башне, чтобы даже просто суметь его увидеть,
необходимо воспользоваться магией четвертого порядка. А для приведения портала
в действие необходимы сверхмагические способности! Не знаю, сумел ли бы это
сделать даже Вильгефорц, а что говорить о пятнадцатилетней девчонке! Как можно
даже предполагать нечто подобное? Кто, по-вашему, эта девчонка? Что в ней
такого есть?
***
– Разве важно, – протянул Стефан Скеллен по прозвищу
Филин, коронер императора Эмгыра вар Эмрейса, – что в ней такого есть, господин
Бонар? И вообще есть ли в ней что-то? Мне важно, чтобы ее вообще не было. Я
плачу вам за это сто флоренов. Если вам так хочется, проверьте, что в ней
такого есть. После того, как убьете, или до того. Как вам удобнее. Кстати, цена
не возрастет, даже если вы что-то найдете, торжественно заявляю и предупреждаю.
– А если доставлю живой?
– Тоже нет.
Огромного роста, но костлявый как скелет мужчина, которого
назвали Бонаром, подкрутил седые усы. Другой рукой он все время опирался о меч,
словно хотел скрыть от глаз Скеллена резьбу рукояти.
– Привезти голову?
– Нет, – поморщился Филин. – Зачем мне ее голова?
Законсервировать в меду?
– Доказательство.
– Поверю на слово. Вы – человек, известный делами,
Бонар. Солидностью тоже.
– Благодарю за доверие. – Ловец наград усмехнулся, а
Скеллен, у которого перед трактиром стояло двадцать вооруженных человек, при
виде его улыбки почувствовал, как по спине поползли мурашки. – Вроде бы так и
должно быть, а встречается редко. Господам баронам и господам Варнхагенам я
обязательно должен притащить головы всех Крыс, иначе не заплатят. Коли вам
Фалькина голова ни к чему, думаю, вы не станете возражать, если я присовокуплю
и ее для полноты комплекта?
– Чтобы оприходовать и вторую награду? А как же
профессиональная этика?
– Я, уважаемый господин Скеллен, – прищурился Бонар, –
беру плату не за убиение, а за услугу, оказываемую убиением. А ведь оную я
окажу и вам, и Варнхагенам.
– Логично, – согласился Скеллен. – Поступайте, как
сочтете нужным. Когда можно вас ожидать за получением оплаты?
– Вскоре.
– То есть?
– Крысы идут на Бандитский Тракт, надеются перезимовать
в горах. Я перережу им дорогу. Двадцать дней, не больше.
– Вы уверены в их маршруте?
– Они были у Фэн Аспры, там разграбили обоз и двух
купцов. Бушевали под Тыффией. Ночью влетели в Друи поплясать на кметском
празднике. Наконец заглянули в Лоредо. Там, в Лоредо, Фалька зарубила человека.
Да так, что до сих пор об этом говорят, щелкая зубами. Поэтому я и спрашивал,
что такого сидит в той Фальке.
– Может, что-то такое, что и в вас, – насмешливо бросил
Скеллен. – Хотя нет. Простите. Вы ведь берете деньги не за убиение, а за
предоставленные услуги. Вы – настоящий ремесленник, Бонар, истинный
профессионал. Специальность не лучше и не хуже другой. Работа, которую надлежит
выполнить. За нее платят, а жить-то надо? Э?
Ловец наград долго глядел на него. Так долго, что с губ
Филина наконец сползла улыбка.
– Истинно. Жить-то надо. Один зарабатывает на жизнь
тем, что умеет делать. Другой делает то, что делать вынужден. Мне в жизни
посчастливилось, как мало какому ремесленнику, разве что какой-нибудь курве.
Мне платят за ремесло, которое я искренне, по-настоящему люблю.
***
Предложение Филиппы перекусить и смочить пересохшее от
многочисленных речей горло Иэннифэр встретила с облегчением, радостью и
надеждой. Однако вскоре оказалось, что надежды были тщетными. Маргариту, явно
желавшую с ней поговорить, Филиппа быстренько оттеснила в другой конец зала.
Подошедшую Трисс Меригольд сопровождала Францеска. Эльфка не смущаясь следила
за беседой. Однако Йеннифэр видела беспокойство в васильковых глазах Трисс и
была уверена, что даже в разговоре без свидетелей ее просьбы о помощи остались
бы без ответа. Трисс несомненно, уже была всей душой предана ложе. И
несомненно, чувствовала, что верность Йеннифэр все еще сомнительна.
