– Тогда, в Брокилоне, я остался твоим должником и
поклялся, что расплачусь за это. Неразумно. Глупо. Ты помогла мне в тот момент,
когда помощь была мне необходима. Такой долг невозможно возвратить. Нельзя
заплатить за то, что не имеет цены. Некоторые утверждают, будто каждая,
абсолютно каждая вещь в мире имеет свою цену. Это неправда. Есть вещи, у
которых нет цены, они бесценны. Их проще всего узнать: стоит только их
потерять, и все – они уже потеряны навсегда. Я сам потерял очень многое.
Поэтому сегодня не могу тебе помочь.
– Ты мне как раз помог, – очень спокойно ответила она.
– Ты даже не знаешь, как помог. А теперь уходи. Пожалуйста. Оставь меня одну.
Уходи, ведьмак. Уходи, пока ты не до конца развалил мой мир.
***
Когда на заре они двинулись в путь, Мильва поехала впереди,
спокойная и улыбчивая. А когда следовавший за ней Лютик принялся бренчать на
лютне, она посвистывала в такт мелодии.
Геральт и Регис замыкали процессию. После долгого молчания
вампир взглянул на ведьмака, усмехнулся одобрительно и удивленно. Покачал
головой. Потом вытащил из своей медицинской торбы маленькую бутылочку темного
стекла, показал Геральту. Улыбнулся снова и кинул бутылочку в кусты.
Ведьмак молчал.
***
Когда они остановились напоить коней, Геральт отвел Региса в
укромное место.
– Планы меняются, – сообщил он сухо. – Мы не поедем
через Ийсгит.
Вампир минуту помолчал, буравя его черными глазами. Потом
сказал:
– Если б я не знал, что как ведьмак ты опасаешься
только реальных угроз, я б подумал, что ты принял близко к сердцу болтовню
ненормальной девчонки.
– Но ты знаешь. Поэтому подумаешь логично.
– Ну-ну. Однако хочу обратить твое внимание на
следующее: во-первых, состояние, в котором находится Мильва, не болезнь и не
дефект. Конечно, девушка обязана о себе заботиться, но она совершенно здорова и
разумна. Я бы даже сказал – весьма разумна. Гормоны...
– Брось менторский и отдающий превосходством тон, –
прервал Геральт. – Он начинает действовать на нервы.
– Это был первый вопрос, – напомнил Регис, – из двух,
которые я намерен был затронуть. А вот второй: когда Мильва обнаружит твою
сверхзаботливость и поймет, что ты носишься с ней как курица с яйцом, она
взбеленится, а затем последует стресс, который ей абсолютно противопоказан.
Геральт, я не хочу быть ментором. Хочу быть рациональным.
Геральт не ответил.
– Есть еще и третья проблема, – добавил Регис,
по-прежнему сверля его глазами. – Идти через Ийсгит нас заставляет не энтузиазм
и жажда приключений, а необходимость. По горам шатаются войска, а нам
необходимо добраться в Каэд Дху. Мне казалось, это срочно. Казалось – тебе
важно как можно скорее добыть информацию и двинуться на спасение твоей Цири.
– Важно – Геральт отвел глаза. – Мне очень важно. Я
хочу спасти и вернуть Цири. До последнего времени я думал, что любой ценой. Но
нет. Этой – нет. Этой ценой я не заплачу, на такой риск не пойду. Не согласен.
Мы не пойдем через Ийсгит.
– Альтернатива?
– Другой берег Яруги. Поедем вверх по течению, далеко
за трясины. Переправимся через Яругу на высоте Каэд Дху. Если будет трудно,
переправимся к друидам только вдвоем. Я переплыву, ты перелетишь под видом
нетопыря. Что так смотришь? Ведь то, что река для вампира – преграда, это
просто еще один миф и предрассудок. А может, я ошибаюсь?
– Не ошибаешься. Но летать я могу только в полнолуние.
– До полнолуния всего две недели. Пока мы доберемся до
нужного места, как раз и будет почти полнолуние.
– Геральт, – сказал вампир, по-прежнему не спуская с
ведьмака взгляда. – Странный ты человек, ведьмак. Для ясности: это не было
определение уничижительное. Ну ладно. Отказываемся от Ийсгита, опасного для
женщин в интересном положении. Переправимся на другой берег Яруги, по твоему
мнению, безопасный.
– Я умею оценивать степень риска.
– Не сомневаюсь.
– Мильве и остальным ни слова. Если спросят, скажешь,
что это часть нашего плана.
– Разумеется. Начинаем поиски лодок.
***
Долго искать не пришлось, а результат поисков превзошел все
ожидания. Отыскалась даже не лодка, а паром. Спрятанный среди верб, ловко
замаскированный ветками и пучками камыша, паром выдал канат, связывающий его с
левым берегом. Нашелся и паромщик. Увидев их, он быстро шмыгнул в кусты, но
Мильва засекла его и вытащила из укрытия за воротник, попутно спугнув и
помощника, могучего сложения парня с плечами богатыря и лицом законченного
идиота. Паромщик трясся от страха, глаза у него бегали, словно пара мышей по
пустому амбару.
– На тот берег? – Паромщик икнул, узнав, чего от него
ждут. – Ни за что! Там нильфгаардская земля, а теперича военный час! Схватют –
на кол натянут! Не поплыву! Убейте, не поплыву!
– Убить можем, – скрипнула зубами Мильва. –
Предварительно исколотить тоже можем. А ну, раскрой еще пасть – увидишь, что
можем!
– Военный час, – вампир просверлил паромщика взглядом,
– наверняка тебе в контрабанде не помеха, а, добрый человек? На то тебе и
паром, хитро установленный подальше от королевских и нильфгаардских форпостов,
я не ошибаюсь? А ну, давай, сталкивай его на воду.
– Так-то оно будет разумнее, – добавил Кагыр,
поглаживая рукоять меча. – Будешь волокитить, переправимся сами, без тебя,
паром останется на том берегу, и чтобы его вернуть, придется тебе плыть
по-лягушачьи, брассом, стало быть. А так – переправишь нас и вернешься. Часок
страха – и забудешь.
– А станешь упираться, стервь, – снова пригрозила
Мильва, – так приложу, до зимы не забудешь!
Перед лицом суровых, не подлежащих обсуждению аргументов
паромщик отступил, и вскоре уже вся команда была на пароме. Некоторые лошади,
особенно Плотва, упирались и не хотели грузиться, но паромщик и его
придурковатый помощник, видимо, сталкивались с такой ситуацией не раз, что
доказывала ловкость, с которой они управились с упирающимися лошадьми.
Дурачок-гигант на пару с паромщиком принялся крутить ворот, приводящий в
движение посудину, и переправа началась.
