На рукавах у нильфгаардцев было серебряное шитье,
изображающее скорпиона. Кагыр зарубил двоих быстрыми ударами своего длинного
меча. Геральт рассек двоих ударами сигилля. Потом запрыгнул на перила моста и,
пробегая по ним, напал на остальных. Геральт был ведьмаком, удерживать
равновесие для него было пустяк, но его акробатический номер изумил и застал
врасплох нильфгаардцев. Так они и умерли, не успев оправиться от изумления, от
ударов краснолюдского оружия, для которого кольчуги были не прочнее шерсти.
Кровь брызнула на измызганные доски и бревна моста.
Увидев боевое преимущество предводителей, теперь уже сильная
количественно армия, оборонявшая мост, подняла невообразимый рев и крик, в
котором звучал возрастающий боевой дух. И стало так, что минуту назад
паниковавшие беглецы кинулись на нильфгаардцев разъяренными волками, рубя
налево и направо мечами и топорами, протыкая копьями, избивая палицами и
алебардами. Развалились перила, кони рухнули в воду вместе с наездниками в
черных плащах. Рычащая армия ворвалась на предмостье, продолжая гнать перед
собой Геральта и Кагыра, случайных командиров, не позволяя им сделать то, ради
чего они все это затеяли. А затеяли они одно: как можно скорее выбраться,
вернуться к Мильве и сбежать на левый берег.
На вырубке тоже кипел бой, Нильфгаардцы окружили и отрезали
от моста солдат, которые не удрали и яростно оборонялись из-за баррикад,
сооруженных из кедровых и сосновых стволов. При виде наступающей подмоги горстка
защитников баррикады подняла радостный крик. Чуть-чуть рановато. Плотный клин
лирийской подмоги выжал нильфгаардцев с моста, однако теперь на лирийцев
обрушились фланговые удары императорской конницы. Если б не баррикады и штабеля
стволов, мешавшие и бегству, и нападению кавалерии, пехота была бы мгновенно
рассеяна. Припертые к штабелям солдаты начали яростный бой.
Для Геральта это было нечто новое, такой тактики боя он не
знал. Никакого фехтования и работы ног, только хаотичная рубка непрекращающиеся
удары, сыплющиеся со всех сторон... Однако ему помогало то, что он неожиданно и
не совсем заслуженно оказался в роли командира, и теперь солдаты дрались за
него, прикрывали бока, защищали спину, расчищали перед ним фронт, освобождая
место, в которое он мог ударить и ужалить насмерть. Сутолока все увеличивалась.
Ведьмак и его "армия" уже дрались плечом к плечу с кровоточащей и
поредевшей горсткой защитников баррикады, в большинстве своем краснолюдских
кнехтов. Дрались в кольце окружения.
А потом вспыхнул огонь.
Одна из сторон баррикады, разместившейся между биндюгой и
мостом, представляла собой огромную, колючую, как еж, кучу сосновых веток и
сучьев – непреодолимое препятствие для лошадей и пехоты. Сейчас все это
полыхало пламенем – кто-то кинул туда факел. Защитники пятились, подгоняемые
жаром и дымом. Сбившись в кучу, ослепнув, мешая друг другу, они один за другим
умирали под ударами штурмующих нильфгаардцев.
Положение спас Кагыр. Имея военный опыт, он не дал окружить
на баррикаде собравшихся вокруг него солдат. Позволил отрезать себя от группы
Геральта, но теперь возвращался. Даже добыл коня в черном чепраке и, работая
мечом, ударил по флангу. За ним с диким ревом в образовавшийся прогал врывались
алебардисты и пикинеры в белых накидках с красными ромбами.
Геральт сложил пальцы знаком Аард и ударил в полыхающие
ветки. На особый эффект он не рассчитывал, поскольку уже несколько недель не
употреблял ведьмачьих эликсиров. Но результат все же был. Костер словно взрывом
разметало, и он рассыпался, разбрасывая искры.
– За мной! – рявкнул он, ткнув мечом в висок
взбирающегося на баррикаду нильфгаардца. – За мной! Сквозь огонь!
И они пошли, раскидывая копьями все еще горящую кучу,
забрасывая нильфгаардских коней схваченными голыми руками головнями.
"Крещение огнем, – подумал ведьмак, словно сумасшедший рубя и парируя
удары, – Я должен был пройти сквозь огонь ради Цири. А иду сквозь огонь в бою
за дело, которое вообще меня не касается. Огонь, который должен был меня
очистить, самым поганым образом палит мои волосы и обжигает лицо".
Кровь, которой он был обрызган, шипела и исходила паром.
– Вперед, ребята! Кагыр! Ко мне!
– Геральт! – Кагыр смел с седла очередного
нильфгаардца. – На мост! Пробивайся с людьми на мост! Организуем оборону...
Он не докончил, потому что на него галопом налетел конник в
черном нагруднике, без шлема, с развевающимися окровавленными волосами. Кагыр
парировал удар длинного меча, но упал с присевшего на задние ноги коня.
Нильфгаардец наклонился, чтобы пригвоздить его к земле. Но не сделал этого, сдержал
удар. На его наплечнике горел серебряный скорпион.
– Кагыр? Кагыр аэп Кеаллах! – воскликнул он изумленно.
– Мортейсен... – В голосе растянувшегося на земле
Кагыра было не меньше изумления.
Бегущий рядом с Геральтом наемник-краснолюд в закопченной и
обгоревшей по краям накидке с красным ромбом изумляться не стал, а, не теряя
напрасно время, с размаху вбил рогатину в живот нильфгаардца и, толкнув древко,
свалил того с седла. Второй подскочил, наступил тяжелым ботинком на черный
нагрудник упавшего, вонзил острие копья прямо в горло. Нильфгаардец захрипел,
вырвал кровью и заскреб по песку шпорами.
В тот же миг ведьмак получил в крестец чем-то очень тяжелым
и очень твердым. Колени, у него подогнулись. Он упал, слыша громкий
торжествующий рев.
Видел, как наездники в черных плащах уносятся в лес. Слышал,
как мост гудит под копытами мчащихся с левого берега конников, над которыми
развевался штандарт с орлом, обрамленным красными ромбами.
Так окончилась для Геральта великая битва за мост на Яруге,
битва, которой впоследствии исторические хроники не уделили, разумеется, ни
строчки.
***
– Не беспокойтесь, милостивый государь, – сказал
фельдшер, ощупывая и осматривая спину ведьмака. – Мост уничтожен. Погоня с того
берега нам не угрожает. Ваши друзья и женщина в безопасности. Это ваша супруга?
– Нет.
– Ах, а я подумал... Всегда страшно, когда война
беременных женщин бередит...
– Молчите. Ни слова об этом. Что у вас за знамена?
– Не знаете, за кого дрались? Поразительно,
поразительно... Это армия Лирии. Видите, лирийский черный орел и ривские
красные ромбы. Ну, готово. Всего-навсего удар. Крестец малость поболит, и все.
Ничего страшного. Выздоровеете.
– Благодарю.
– Это я вас благодарить должен. Если б вы моста не
удержали, нильфгаардцы бы нас на том берегу под корень вырубили, к реке
прижавши. Не сумели бы мы уйти от погони... А вы королеву спасли! Ну, бывайте,
господин... Я пошел, другие раненые помощи требуют.
– Благодарю.
***
