Макс оглянулся на Анну, но та покачала головой.
– Что еще-то? – заныл парень, опасливо косясь на Макса и потихоньку отодвигаясь от него подальше. – Я все рассказал.
– Не-а, – насмешливо протянула девушка. – Ты еще забыл про заказ Сары.
Это был чистой воды блеф. Анна совсем не была уверена в том, что парень был именно тем, кто помог самой Саре раздобыть голову профессора, она просто предположила, что старуха, решив осуществить задуманное, воспользовалась бы именно услугами этого прохвоста. Хотя не исключено, что в морге нашлись бы и другие подходящие кандидатуры.
– Скажи мне, кто дежурил в морге в ночь после банкета, с которого привезли тело профессора Хаскинса? – спросила она, напряженно ожидая ответа. Увидев, как сильно побледнел парень, нервно облизывая губы, она поняла, что попала в самую точку.
– Вы и об этом знаете? – прошептал он, становясь похожим на собственную тень.
– Ага. Сара заказала у тебя голову профессора. Так?
– Нет. Это была не она.
Теперь пришел Анин черед удивляться.
– Как это не она?
– Да говорю же – не она! Мне позвонили и попросили… В общем, сами понимаете… Но голос был не Сары.
– Вы что, были так хорошо знакомы с ней, что могли легко узнать ее голос? – с изрядной долей сомнения спросил Макс.
– Нет, – помотал головой парень, но голос старухи от детского я отличить в состоянии.
– Детского?!
– Вроде того. Я подумал, что ребятня балует, но она посоветовала мне выглянуть за окно. Я выглянул. Думал, увижу этих шутников и того… ноги им повыдергиваю. А там, не поверите – пачка баксов.
– Много?
– Пять тысяч. Для меня – целое состояние. И делать-то ничего не надо – трупу голова уже ни к чему. Кабы он живой был, тогда да, а он же все равно того… новопреставленный.
– Как же вас не заподозрили? – искренне удивилась Анна.
– Куда им! – самодовольно ухмыльнулся парень, отчего его рожа сделалась похожей на морду крокодила перед трапезой. – Я окно специально открытым оставил и нагрузился до белых слонов. Так что полиция поверила, что я все проспал по пьянке. С работы, правда, чуть не поперли, но и с этим обошлось.
– Повезло.
– Как же! Просто желающих нету жмуриков потрошить, вот и оставили с испытательным сроком. Пить, конечно, запретили…
Анна обвела взглядом горы пустых бутылок и поняла, что запрет носил чисто формальный характер.
– Вот-вот, – хихикнул парень, заметив ее взгляд. – Жизнь продолжается. Кстати, меня не только голову просили достать.
– А что еще?
Парень понял, что промахнулся, сболтнув лишнее, и замолчал. Анна и Макс переглянулись, после чего Макс со вздохом полез во внутренний карман за кошельком. Десять долларов не произвели на Сэма должного впечатления, но кулак Макса, невзначай упершийся в стену неподалеку от его сизого носа, повысил котировки вознаграждения на несколько пунктов.
– Могли бы и прибавить, – недовольно проворчал он и тут же съежился, когда Макс слегка повел плечами, будто потягиваясь. Тонкая футболка не скрывала внушительных мускулов, перекатывающихся под легким трикотажем, и это окончательно решило дело.
– Им еще одна штука понадобилась, – со вздохом сообщил Сэм. – Кошелек такой, потертый, с бусинками. Он у профессора, царство ему небесное, во внутреннем кармане лежал. Старье какое-то. К тому же явно женский. Я даже подумал, что мужик был того… нетрадиционной ориентации.
– Как же полиция не заметила эту вещь? – удивилась Анна, догадавшись, что речь идет о сумочке, которую она получила из рук Сары или ее призрака.
– А она смотрела, ваша полиция? – презрительно фыркнул Уильямс. – Папашка-то своей смертью помер и при свидетелях. Чего его обыскивать? Положили до утра, чтобы не испортился, и по домам. Копам тоже баиньки хочется.
– А как ты передал заказ тем, кто заплатил тебе деньги? – задал Макс последний вопрос.
– А никак. Велели просто сложить все в пакет и выбросить под окно.
– И вы не следили, кто заберет заказ? – засомневалась Анна, припомнив проявленную любознательность горе-коммерсанта в другом случае.
– Нет. Себе дороже. Здесь же свет всю ночь горит, меня бы заметили. А мне показалось, что с ребенком этим шутки шутить не стоит.
– Что же вы, ребенка испугались?
– Слышали бы вы этот голос! – хмыкнул Сэм. – Мурашки по коже. Странный ребенок, не иначе – сын самого дьявола.
Глава 27
– Что-то я совсем запутался со всеми этими головами, – со вздохом признался Макс, когда они сидели в маленьком кафе, где решили пообедать после визита в морг. Анна ответила не сразу, дожидаясь, пока официантка расставит на столе тарелки со всякой снедью.
– Меня смущает этот ребенок, взявшийся неизвестно откуда, – сказала она после того, как официантка ушла.
– Ну, это, мне кажется, бред больного воображения нашего друга. Чего спьяну не померещится? – усмехнулся Макс, пододвигая к себе тарелку с гигантской отбивной и принимаясь за еду.
– Не скажи, – возразила Аня. – Мне кажется, он не врал.
– А я и не говорю, что врал. Послышалось ему. Просто голос у звонившего был высокий и звонкий.
– Но точно не Сарин, – уныло добавила Аня.
– Да. Не ее. Как же она заполучила голову?
– И сумку? Ведь она в конце концов оказалась у нее!
– Черт ногу сломит в этой истории, – сочувственно кивнул Макс. – Я вот все думаю, зачем Сара (или ее призрак) совала сумку всем подряд. Сначала профессору, потом тебе. Чего она хотела?
– Не знаю. Кстати, Дикон ошибся, когда говорил, что Сара ничего не передавала Хаскинсу.
– Наверное, она сделала это до того, как он их заметил, – пожал Макс плечами.
– Наверное. Сумка с документом и камнем была чем-то вроде гарантии: два других камня остались у Сары.
– Интересно, а тот, кто потребовал достать сумочку, знал об этом?
– Понятия не имею. Мне почему-то кажется, что для них ценнее был документ, чем рубины.
– Глупости какие! Камни стоят целое состояние, а бумажки представляют собой нечто невразумительное, несмотря на почтенный возраст.
– Это ты так думаешь, – фыркнула Анна.
– А кто сказал, что я думаю неправильно? – сощурился Макс, но Аня не стала вступать в полемику, сделав вид, что полностью поглощена содержимым своей тарелки, к слову сказать, весьма вкусным. Не дождавшись ответа, Макс решил зайти с другого бока.
– А что ты скажешь о таинственной личности в капюшоне? – спросил он.
Анна попалась на крючок, оторвав глаза от тарелки, задумалась, а потом произнесла:
