– А я тебя и не обвиняю. Что случилось дальше с твоей матерью? Почему ты решила, что он убил ее?
– Потому что она умерла через неделю после свадьбы. Сомерсет скрыл ее смерть от всех. Родные узнали об этом только через полгода. Но самое главное, тетка случайно столкнулась с ним через пару лет: он выглядел самое большее на тридцать пять лет! Она с трудом его узнала!
– Может, пластическая операция? Он очень богат и может себе позволить…
– Не знаю. Но я не верю, что его вторая молодость – результат операции.
– У тебя есть своя версия? – догадалась Анна.
– Есть. Только вы мне не поверите.
– Мне кажется, я уже готова поверить во все, что угодно. Говори.
– Я много думала об этом, прочла гору книг и вот что узнала: есть особая категория вампиров – похитители душ. Они питаются кровью молодых девушек.
– Но вампиры, если уж допустить сам факт их существования, пьют кровь для поддержания жизни. Моложе они от этого не становятся.
– Я же говорю – он особенный! Он не спит в гробу, не боится солнечного света, а кровь ему нужна раз в несколько десятилетий. Это обязательно должна быть юная девственница, причем влюбленная в него по уши. Чем красивее девушка, тем моложе станет его мерзкая оболочка.
– Ты сама себе противоречишь! Твоя мама не была девственницей в момент смерти.
– Но он-то об этом не знал! Вот потому и не помолодел окончательно! Стал тридцатилетним вместо того, чтобы превратиться в юношу.
– Но почему он не повторил эксперимент с кем-нибудь другим?
– В книге написано, что к этому способу нельзя прибегать слишком часто. Должен быть перерыв.
– И ты решила проверить?
– Да. Я молода, красива. Я нашла его и устроилась к нему в дом. Рано или поздно я должна была обратить на себя его внимание. Видели бы вы его в то время!
– А что такое?
– Он был форменной развалиной!
– Но ведь он не слишком помолодел, укусив тебя!
– Так ведь и я не умерла! Ему немного досталось. Я была готова и такой крик подняла, что он сам испугался!
– Почему же он не избавился от тебя после этого?
– Были причины, – уклончиво ответила Дэйдри. – Люси повезло меньше.
– Ты думаешь, она стала его очередной жертвой?
– Да нет. Он же умер, это официальный факт. Но, думаю, он собирался пустить ее молодую кровь в дело.
– Тогда ей все-таки повезло, – задумчиво проговорила Анна.
– Вы сдадите меня полиции? – отвернувшись, спросила Дэйдри.
– Нет.
– Но ведь ваша подруга…
– Она мертва, – твердо ответила Аня, – и тут ничего не исправишь. В ее смерти ты не виновата, а все остальное меня не касается. Единственный совет – уезжай отсюда поскорее. Это плохое место, а у тебя вся жизнь впереди. Первую половину ты потратила на месть, посвяти остальную жизни. Поверь, твоей маме это больше понравится.
– Спасибо, я так и сделаю. Вот, я уже билет купила. Завтра в одиннадцать вечера поезд.
– Если хочешь, я тебя провожу.
– Спасибо, – робко улыбнулась девушка.
Глава 39
– К нам, кажется, гости, – предупредила Ярослава Викторовна, заметив выскочившую из дома блондинку. Макс обернулся и тут же присвистнул:
– Да это же Джемма!
– И правда! – прищурилась близорукая Анна.
– Вы чего такие мрачные? – спросила Джемма, отдышавшись.
– Да вот, решили, что пора прощаться.
– Как? – сникла девочка. – Вы уезжаете? – Она смотрела только на Сашу, но он упорно отводил взгляд.
– Нам пора домой, милая, – ответила за него Яся.
– А как же ваше расследование? – Джемма цеплялась за последнюю надежду.
– Расследованию пришел каюк, – развел руками Макс.
– Вы ничего не узнали? – огорчилась девочка.
– Да нет. Узнали. Много интересного, – попыталась утешить ее Аня. – Вот только тайник так и не обнаружили.
– Какой тайник? Вы мне не говорили про тайник! Что это? Объясните! Может быть, я знаю.
На это никто не рассчитывал, но, видя заплаканные глаза девочки, Анна не устояла. Терять все равно было нечего, и она рассказала все, что они узнали о Черном бриллианте, предположительно спрятанном внутри старого тиса.
– Возможно, такое дерево существовало, но погибло от старости, – сказала она напоследок.
– Но вокруг Боттесфорда полно деревьев! – не сдавалась девочка. – И старых тоже достаточно. Вы все проверили?
– Это особое дерево, – охладил ее пыл Макс. – Ему должно быть лет пятьсот. Саш, покажи ей миниатюру.
Снежко по умолчанию являлся хранителем украденной в Виндзоре миниатюры, всегда носил ее при себе. Сейчас он с готовностью достал из кармана футляр и протянул Джемме. Девочка непонимающе уставилась на двустороннее изображение, потом брови ее поползли вверх.
– Я знаю это дерево, – воскликнула она радостно.
– Ну-ну, – недоверчиво хмыкнул Макс.
– Да правда знаю! Я его тыщу раз видела!
– И где, интересно? – скептически подняла бровь Анна. – В Боттесфорде?
– Нет, конечно, – обиделась девочка. – В другом месте. Но я вам не скажу, если вы не пообещаете взять меня с собой.
Друзья переглянулись. Если малышка не врет, то ее просьба – пустяковая цена за разгадку. Макс, оглядев остальных, кивнул:
– Мы возьмем тебя.
– Я имею в виду в Россию, – потупилась Джемма. Макс крякнул. Яся закашлялась. Только Аня осталась спокойной. Взглянув на оторопевшего Снежко, она сказала:
– Поехали, если хочешь. Надеюсь, паспорт у тебя имеется?
– Аня! – начал было Макс, но она и бровью не повела.
– Посмотришь, как мы живем. Не понравится – вернешься. Идет?
Джемма кивнула, испуганно глядя на Снежко. Она смутно догадывалась, что ведет себя неприлично, но остановиться не могла.
– Это дерево растет в Хэддон Холле, – выпалила она торопливо. – Оно там вроде достопримечательности. Ему действительно тыща лет.
– Далеко это?
– Не очень. Я могу показать вам это Чертово дерево.
– Ты чего ругаешься?
– Я? – удивилась Джемма. – И не думала. Оно так называется – Чертово дерево. У него на коре ясно просматривается уродливая рожа, а ветви так переплелись, что похожи на корявые крылья. Сами увидите. Это дерево всем туристам показывают. Ну что, едем?
– Ага, – ответил за всех Макс.
До Хэддон Холла они добрались к вечеру. Когда они поднимались по короткой тропинке, ведущей от парковки к замку, расположенному на выступе утеса и видному издалека, сердце Анны билось так же, как перед долгожданным свиданием. Забранные кружевными решетками окна освещал лунный свет, просачивающийся сквозь туман, нависший над долиной. Вверх по стенам замка карабкался плющ. И дом, и парк непокорно отрицали наступление двадцать первого века. Гигантские дубы простирали ветви над лужайкой, под ними красовались скульптурные группы в окружении розовых шпалер. Розы здесь были повсюду, хотя они еще не цвели. От замка к лесу уходили, петляя, тропинки, заманчивые, как пение сирен. В полной тишине слышался плеск воды в фонтане и пение какой-то ночной птицы.
