— Знаешь, чего я хочу, когда смотрю на тебя? — мрачно спросил он.
— Знаю, — презрительно выпалила она. — Вы все этого хотите.
Альберт покачал головой:
— Нет, не этого. Я хочу задушить тебя. Сдавить пальцами твою тонкую шейку и посмотреть, как ты будешь хрипеть и корчиться в предсмертных судорогах.
— Ты напился, как свинья, — гневно проговорила Ева. — Иди в номер и хорошенько выспись.
— «Иди в номер и выспись», — повторил Альберт, задумчиво глядя на стакан. — Ты уже отдаешь мне приказы. Не слишком ли быстро?
Он снова наполнил стакан и выпил. Заел виноградиной и проговорил:
— Наши предки поступали правильно, когда били своих женщин. С каким удовольствием я дал бы тебе сейчас по физиономии. По твоим белым жемчужным зубкам. По твоим развратным губам. Разбил бы их в кровь.
Ева смотрела на него изумленно.
— Я… Я не понимаю… Ты сам все это затеял.
Альберт достал из кармана пиджака серебряный портсигар, щелкнул крышкой и вынул из него черную сигарету. Вставив сигарету в рот, он покосился на Еву и вдруг спросил:
— Ты веришь в оживших мертвецов?
Ева побледнела.
— Альберт, ты меня пугаешь, — дрогнувшим голосом сказала она.
— Я где-то читал, что призраки убитых могут отомстить своим убийцам, — продолжил Альберт, не обращая внимания на ужас, застывший в глазах Евы. — Что, если этот парень вернется и прикончит нас? — Альберт прикурил от золотой зажигалки, выпустил струйку дыма и усмехнулся. — А что, это было бы даже забавно.
— Бред. И ничего забавного нет. Если ты хотел напугать меня, то у тебя получилось.
— Ладно, извини. — Альберт убрал зажигалку в карман. — Видимо, я сильно перебрал. Ты права, мне нужно выспаться.
Альберт выпустил изо рта облачко дыма и посмотрел, как оно расплывается в воздухе. Взгляд у него был задумчивый.
— Альберт, — тихо окликнула Ева.
— М-м?
— Кейс все еще в отеле. А значит, мы еще можем до него добраться.
Альберт стряхнул с сигареты пепел.
— Ты серьезно? — спросил он.
— Да.
— Гм… — Альберт нахмурил лоб. Его взгляд уже не был таким туманным, как минуту назад, словно он снова почувствовал запах денег, и этот запах подействовал на него отрезвляюще. — Допустим, — медленно проговорил Альберт. — Но как мы это сделаем? Мы ведь даже не знаем, у кого он. И потом, сегодня утром Грач рассчитал несколько сотрудников. Что, если кто-то из них унес с собой кейс?
Ева покачала головой:
— Нет. Я видела из окна, как они уезжали. У них были фирменные чемоданчики — такие желтенькие, с надписью «Отель «Медуза». Небольшие саквояжики, куда не поместится ни черта, кроме нескольких пар белья. Так что еще не все потеряно.
Ева отпила из бокала и, пристально глядя Альберту в глаза, мягко проговорила:
— Мы сделали то, что сделали, и обратного пути нет. Я хочу чтобы ты нашел кейс. Иначе все, что мы пережили, будет бессмысленно.
Альберт посмотрел на Еву исподлобья и тяжело вздохнул. Он никак не мог понять. Вчерашнее убийство, которое надломило его, опустошило душу и воспалило разум, на Еву подействовало совершенно иначе. Оно словно пробудило чудовище, дремавшее в ней долгие годы. Хладнокровию и кровожадности этой женщины позавидовал бы сам Чикатило.
Альберт отхлебнул из стакана и облизнул губы.
— Ты хочешь, чтобы я обыскал все номера?
Она кивнула:
— Да. Это единственный способ. Только, пожалуйста, решай быстрее — сюда идет Влад!
— Хорошо, — выдохнул Альберт, и похмельная пелена окончательно спала с его черных глаз. — Я сделаю это.
— Отлично! — Ева улыбнулась. — Посиди с нами еще пару минут, а потом иди. И помни одно: даже после всего, что ты наговорил, я все еще люблю тебя.
5
Крушилин, даже не подумав о том, что нужно постучать, распахнул дверь и сунул голову в кабинет.
За столом сидела большегрудая блондинка в белом халате. Услышав скрип двери, она подняла голову от книжки, которую держала в руках, и взглянула на Крушилина. В глазах девушки стояло любопытство.
— Вы на радон? — быстро спросила она.
— Точно. — Крушилин прищурился и обежал пышную фигуру медсестры плотоядным взглядом.
— Что же вы не заходите? — вскинула она бровки. — Прошу!
Павел Андреич усмехнулся, вошел в кабинет, прикрыл за собой дверь и неспешно приблизился к столу.
— Наконец-то нашелся желающий, — с улыбкой проговорила медсестра, откладывая книгу. — А то сижу тут с утра, хоть бы кто-нибудь зашел.
— Ну, теперь я сюда буду часто наведываться, — с ухмылочкой проговорил Крушилин. — А что, у вас тут ванны большие? Вдвоем поместиться можно?
— Ванны на одного, — прощебетала медсестра.
Слегка порозовев, она достала из стола учетный журнал и положила его перед собой. Затем вооружилась авторучкой и сказала:
— Сообщите, пожалуйста, ваши имя и фамилию — я запишу в журнал.
Крушилин улыбнулся.
— Крушилин я. Павел Андреич.
— Возраст?
— Сорок. Ну, то есть… сорок два.
Медсестра вписала данные в журнал. Затем снова подняла взгляд на Крушилина и осведомилась:
— Раньше принимали радоновые ванны?
Крушилин покачал головой:
— Нет.
— Сейчас пройдете в раздевалку и разденетесь. Потом проходите в бокс с ванной. Когда ляжете, опустите железную крышку. Вы ее сразу увидите.
Крушилин бросил взгляд на декольте медсестры, ухмыльнулся и осведомился:
— Как раздеваться? До трусов? Или трусы тоже снимать?
— Снимать, — игриво ответила медсестра. — Дверь в раздевалку прямо по коридору. Можете идти.
— А вы, значит, позже подойдете? — прищурился Крушилин.
— Я подойду, чтобы узнать, как у вас дела, — ответила медсестра и поправила белокурый локон, выбившийся из прически.
— Смотрите — не обманите.
Крушилин рассмеялся и двинулся к зеленой двери раздевалки. Уходя, он успел заметить, что на одной из щиколоток медсестры блеснул тонкий золотой браслетик.
«Ишь ты!» — подумал Павел Андреевич.
В раздевалке он скинул пиджак, стянул футболку, встал перед зеркалом и окинул взглядом свою мощную фигуру. Толстая, как у быка, шея, огромные бицепсы, широкая, поросшая темной шерстью грудь. В свои сорок два он все еще обладал железным здоровьем и был силен как медведь. Вот только похмелья с каждым годом становились все сильнее и сильнее.
