В агентстве были два входа – один, парадный и
представительный, для нанимателей, другой, невзрачный, для соискателей места
«умелой кухарки» или «аккуратной горничной».
Войдя через вторую дверь, Лола оказалась в большой комнате,
полной озабоченно перешептывающимися людьми, взволнованный вид которых очень
напоминал студентов в день экзамена. Правда, среди здешнего контингента явно
преобладали некрасивые женщины позднего среднего возраста. Хотя было здесь и
несколько довольно миловидных девушек наивно-провинциального вида, не сумевших
найти в большом городе более престижной работы и, за отсутствием навыков
«отличной кухарки», «заботливой няни» или «опытной гувернантки», пытающихся
найти хотя бы место «аккуратной горничной».
Комната, как уже говорилось, была большая, но какая-то
казенная. Вдоль стен стояли стулья с неудобными деревянными спинками, в углу –
неработающий телевизор. Широкие подоконники были покрашены серой краской,
вместо горшков с цветами на одном стояла почему-то корзинка для мусора. Также
валялось несколько ярких журналов примерно годичной давности.
Не успела Лола войти в эту, с позволения сказать, приемную,
как к ней подскочила, нервно ломая пальцы, худая сутулая женщина лет пятидесяти
и быстро забормотала:
– Ну мне-то, милая, нечего волноваться, мне обеспечено
хорошее место. У меня такие рекомендации… Я готовила самому Бананову! А ведь
ему так трудно угодить! Он просто обожал мои котлеты де воляй, просто обожал!
Он так все время и говорил: «Елизавета Петровна!» – это меня зовут Елизавета
Петровна, – представилась мимоходом нервная женщина, и Лола машинально
ответила, что ее зовут Ольгой. – Он так и говорил: «Елизавета Петровна,
ваши котлеты де воляй выше всяческих похвал, они просто тают во рту! Я готов их
есть каждый день!»
Горячий монолог был прерван востроносой девицей –
сотрудницей агентства, которая появилась на пороге комнаты и громко спросила,
есть ли среди присутствующих кто-то, кто ищет места гувернантки. В ответ из
угла приемной показалась скромного вида женщина, в которой с первого взгляда
можно было опознать учительницу младших классов. Она робко подошла ближе.
Лола пригляделась к местной девице, что-то настораживало в
ее лице. Лола подошла поближе и поняла: девица была своего рода двуликим
Янусом. Одна половина ее лица, обращенная в приемную, где собрались кандидаты,
ищущие места, была деловито-равнодушной, зато другая, повернутая в кабинет, где
присутствовали наниматели, выражала живейшую готовность немедленно услужить и
сделать все от нее зависящие, чтобы ничто не омрачило настроения хозяев.
– Отчего же вы ушли с такого хорошего места? –
неделикатно осведомилась Лола, когда дверь в кабинет снова закрылась.
Елизавета Петровна бросила на нее косой недобрый взгляд и
проговорила:
– А тебя, милая, это и вовсе совершенно не касается! У
богатых – у них свои причуды! Ну мне-то волноваться совершенно нечего, мне
обеспечено хорошее место!
Она хотела было отойти от бестактной девушки, но все
остальные претенденты уже шарахались от нее, поэтому Елизавета Петровна
смягчилась и продолжила. Окинув взглядом Лолу, она поджала губы и сказала:
– Ну тебе-то, милая, вряд ли что-нибудь светит. Они
ведь, хозяева-то, предпочитают что-нибудь непригляднее… Что-то я тебя раньше
здесь не видала – или ты совсем без опыта?
– Нет, почему же, – обиделась Лола, – я
просто этим агентством раньше не пользовалась…
– А как же – все по знакомству работу находила? Ну
так-то оно и лучше, а то через агентство неизвестно к кому попадешь. Одна
девушка устроилась в богатый дом горничной, только вышла первый день на работу,
хозяйка ей велела прибраться, пропылесосить и уехала куда-то… Ну, девушка
только принялась за уборку, а из соседней комнаты выходит питбуль. И как на нее
зарычит! Девушка перепугалась, вскочила на диван и дрожит. А питбуль сидит на
полу и смотрит на нее. Страшно! Она постояла-постояла, глядит – он вроде
успокоился, попробовала слезть – он снова рычит. Так и пришлось стоять, пока
хозяйка не вернулась – ни тебе поесть, ни тебе в туалет… А хозяйка оказывается,
в Финляндию уехала, вернулась только на другой день. Вошла в комнату, смотрит –
девушка на диване стоит, и ну на нее кричать, ты что же такая-сякая, дура
деревенская, дорогую мебель ногами портишь! Да как же ты собачку за столько
времени не вывела! А у девушки с того случая нервный тик образовался и большие
проблемы с мочевым пузырем.
Лола сочувственно выслушала страшный рассказ, но Елизавета
Петровна не унималась:
– А еще мне одна знакомая рассказывала, как попала в
богатый дом с маленьким ребенком. То есть не совсем маленьким – мальчик девяти
лет, самый что ни на есть поганый возраст. Да еще и хулиган редкостный, просто
какой-то Чикатило. Так вот, родители ушли в театр, а этот малолетний преступник
и говорит моей знакомой: «Сейчас будем играть в футбол!» Поставил на пол две
вазы китайские: «Это будут ворота, а ты будешь вратарь. Если я попаду мячом
между вазами – значит, забил гол, счет один – ноль». Моя знакомая ему: «Как же,
вазы очень дорогие, они же разобьются!» А мальчишка ей: «Молчать! Как я сказал,
так и будет!» Принес мяч, как поддал ногой – и прямо в вазу! «Штанга!» –
кричит. Ваза, конечно, вдребезги, моя знакомая – в слезы… И что ты думаешь? До
сих пор хозяева с нее за эту вазу из жалованья вычитают, считай, задаром
работает. Она им говорит: «Это же ваш сыночек разбил, дай ему Бог здоровья!» А
они отвечают: «Надо было лучше на воротах стоять».
В это время Елизавету Петровну вызвали, и, к большому
облегчению Лолы, она больше не вернулась в приемную – должно быть,
действительно нашла новое место и, как все благополучно нанятые претендентки,
удалилась с новыми хозяевами через парадный вход.
Между тем нервозность в приемной еще больше повысилась. Соискатели
торопливо ходили по комнате из угла в угол, косились на дверь кабинета, куда
всех вызывали поодиночке, и перешептывались в каком-то испуганном волнении.
– Что случилось? – спросила Лола невысокую пухлую
тетушку, явную кухарку, поймав ее за пуговицу, когда та пробегала мимо нее с
растерянным видом.
– Ангелова! Ангелова приехала! – прошептала та в
ответ с таким выражением лица, с каким, должно быть, мыши сообщают друг другу о
появлении в доме кота.
– А что такое? – недоуменно спросила Лола
пытающуюся вырваться женщину. – Что это за Ангелова такая, что ее все так
боятся?
– Ты ничего не слышала про Ангелову? – удивленно
спросила та. – Ангелова – это сущий дьявол! У нее прислуга больше месяца
не держится. Если она не выгонит – люди сами увольняются, хоть она и платит
прилично. Так с прислугой обращается, так ужасно обращается, как рабовладельцы
на плантациях сахарного тростника! Рабыню Изауру смотрела? Вот так она с нами
обращается!
С этими словами женщина вырвалась из Лолиных рук и,
всплеснув руками, продолжала метаться по приемной.
Тем временем в кабинет вызвали одну из миловидных
провинциалок, претендовавших на работу горничной. Девушка оправила платье,
глубоко вдохнула, придала своему лицу деловитый и независимый вид и строевым
шагом вошла в кабинет.
