– Сволочь хитрозадая! – злобно проговорил
Зарудный, провожая взглядом последние машины правительственной колонны,
удаляющиеся в направлении города. – Опять он вывернулся!
– Но камень-то мы получили, – жизнерадостно
отозвался Миша Молоток.
– Получили, – недовольно подтвердил Зарудный,
открывая коробочку черного дерева, – камень получили, а деньги отдали…
Деньги большие, и, между прочим, чужие. Пока еще я камень реализую, где деньги
взять?
Миша Молоток промолчал, понимая, что босс разговаривает сам
с собой и никакого ответа не ждет, но на лице телохранителя достаточно ясно
было написано, что деньги – это проблемы самого Зарудного, а он, Миша,
добросовестно выполнил свою часть работы.
Зарудный между тем вынул камень из черной коробочки и
недоверчиво уставился на него.
– Что-то мне этот камешек не нравится, –
проговорил он, холодея от недоброго предчувствия.
– Как? – всполошился Молоток. – Его же ювелир
смотрел, старичок сказал – настоящий камень…
– Ювелир смотрел не этот камень, – с холодной
яростью как недоумку, проговорил Зарудный, – ювелир смотрел камень в
ресторане. Его после этого сто раз заменить могли.
– По-моему – хороший камень, красивый, – испуганно
проговорил Миша. – Тот раз, когда был поддельный, так сразу видно было…
– Много ты понимаешь! – прошипел Зарудный. –
К ювелиру! Немедленно!
* * *
Миша нажал на кнопку звонка. Брякнула заслонка глазка, и
голос Парфеныча за дверью недовольно произнес:
– Вы почему без предупреждения?
– Парфеныч! – Миша подошел вплотную к
двери. – Пропусти нас к Ивану Францевичу, очень нужно! Мы долго не
задержим!
– Куда вы целой-то толпой, – недовольно пробурчал
старик, – сейчас доложу ему, только сразу говорю – больше двоих не пущу.
Остальные пускай вниз уйдут, а то я дверей не открою.
Зарудный кивнул, и бойцы спустились по лестнице. На площадке
перед дверью остались только сам Зарудный и Молоток. Через минуту заскрипели
засовы, и дверь приоткрылась.
Зарудный вошел в квартиру и сразу попятился: перед ним, рыча
и вздыбив шерсть на загривке, стоял огромный пес – кавказская овчарка.
– Не боись, – усмехнулся Парфеныч. – Шторм –
он ученый, он не тронет… пока я не велю. Только оружия не любит и резких
движений. Так что вы идите за мной, не торопясь, все и будет хорошо.
Парфеныч спокойно двинулся в глубину квартиры, Зарудный с
телохранителем направились следом, грозный Шторм замыкал шествие.
Подойдя к кабинету хозяина, Парфеныч открыл дверь и
пропустил гостей вперед.
– А мы со Штормом рядом будем, – напутствовал он
Зарудного, – если что…
Иван Францевич сидел за массивным столом красного дерева и
разглядывал через лупу какую-то старинную монету.
Посетителей он как будто и не заметил.
Зарудный невольно вспомнил давние советские времена, когда
каждый начальник при появлении посетителя углублялся в бумаги и делал вид, что
невероятно занят.
Наконец Иван Францевич поднял взгляд и удивленно уставился
на гостей.
– Чем обязан? – проговорил он с вежливой
старомодной интонацией.
– Не посмотрите ли камешек? – Зарудный с
удивлением расслышал в собственном голосе заискивающие нотки.
– Да я вроде уже смотрел ваш изумруд. – Ювелир
откинулся на спинку кресла и удивленно воззрился на Зарудного. – Или у вас
сомнения возникли?
– Вот я хотел уточнить, тот ли это камень, что вы смотрели? –
Артем выложил изумруд на стол перед стариком.
Тот снова вставил в глаз монокуляр и наклонился над камнем.
– Неплохо, – пробормотал он себе под нос, –
очень даже неплохо…
Зарудный почувствовал, как сжавшее его сердце ужасное
подозрение понемногу отпускает.
Ювелир распрямился, поднял глаза на гостя и с одобрением
произнес:
– Неплохая работа. Сразу видно – хороший грамотный
мастер делал.
– То есть… – Зарудный растерялся: Иван Францевич
вроде бы одобрял увиденное, но говорил что-то не то, в его голосе не было
прежнего священного восторга перед чудом природы, а только похвала какому-то
неизвестному мастеру.
– То есть, – повторил Зарудный, чувствуя, как его
сердце снова сжимает холодная рука ужасного подозрения, – это не тот
камень, который вы смотрели прошлый раз?
– Да это вообще не камень, – пожал плечами
ювелир, – это стеклянный страз, подделка, но очень хорошо изготовленная.
Передайте мастеру мои поздравления. Работа первоклассная.
– Поздравления? – прорычал Зарудный. – Да я
бы этого гада задушил своими руками!
Дверь кабинета открылась, на пороге стоял Парфеныч, рядом с
ним, натягивая короткой поводок, задыхался от ярости Шторм.
– Иван Францевич, как тут – все в порядке? – осведомился
старый телохранитель. – А то я слышу – тут вроде голос повышают, а Шторм
этого не любит…
– Все в порядке, – кивнул ювелир. – Наши
гости уже уходят… Проводи их, Парфеныч.
* * *
Столик, за которым разместились Лола, Маркиз и Вячеслав
Ангелов, обслуживал тот же самый усатый официант, который работал в тот вечер,
когда Леня ужинал здесь с Татьяной Коноплевой. Маркиз заметил в глазах
официанта узнавание, но дальше взгляда дело не пошло: узнавать посетителей
можно только тогда, когда они сами этого хотят.
– Что вы скажете об эскалопе из телятины с сыром и
лимоном? – обвел Леня взглядом своих соседей по столику.
– Прекрасный выбор, – скромно подал голос
официант, – позволю себе предложить перед ним на закуску салат из
морепродуктов под соусом карри с дольками ананаса и киви.
Ангелов равнодушно кивнул, а Лола посмотрела на Маркиза с
любопытством:
– Ленечка, когда ты успел так поднатореть в итальянской
кухне?
– В этом ресторане началась история «Глаза Ночи», здесь
она и закончится. – Леня снова повернулся к официанту и сказал: – Я
надеюсь, у вас есть не только итальянские вина? Мы предпочли бы бутылку белого
бордо.
– Конечно. – Официант слегка поклонился и исчез.
Маркиз поднял глаза на стеклянную крышу ресторана, проследил
за полетом птицы и с удовлетворенным вздохом произнес:
– Итак, эта история закончилась. Вот здесь, Вячеслав,
ваши дивиденды, треть о полученных нами денег, как мы договаривались, без
налогов – триста тридцать три тысячи. – Он придвинул к стулу Ангелова
дорогой коричневый портфель свиной кожи. – Кстати, этот портфель в свое
время тоже сыграл роль в нашей истории…
