– Не нравится мне это дело, – упрямо заметила
Лола, выслушав ценные Ленины указания, – и Пу И оно тоже не нравится.
– Слушай, Пу И тут совершенно ни при чем! –
вспылил Маркиз. – Не хватало мне еще с Пу И советоваться, перед тем, как
принимать решения!
– А следовало бы, – как ни в чем не бывало
заметила Лола, – потому что Пу И – собака совершенно особенная. Чихаухуа –
это древняя священная собака.
– Да ну? – с сомнением протянул Маркиз, наблюдая,
как священная собака усердно отгрызает помпон от Лолиной левой тапочки.
– Не «да ну», а точно, – заявила Лола, отобрав
помпон. – У древних ацтеков эти собаки жили в храмах, и знаешь почему?
– Понятия не имею, – четно признался Маркиз.
– Потому что у этой породы никогда не зарастает
родничок на голове. И считается, что это – прямая связь с космосом! –
торжествующе произнесла Лола.
Маркиз не глядя протянул руку и поднял Пу И в воздух за
шкирку.
– Вот видишь? – Лола нащупала на темечке только ей
видную вмятинку.
– С ума сойти! – поразился Маркиз, но как только
он протянул руку, Пу И изловчился и цапнул его за палец.
– Слушай, что ты мне голову морочишь? – заорал
Леня и выпустил песика из рук.
Тот шлепнулся на пол, тут же повалился на бок и закатил
глаза.
– Пуишечка, детка, он сделал тебе больно! – запричитала
Лола.
– Ладно, вы тут развлекайтесь, а мне нужно
работать, – вздохнул Маркиз, – будем считать, что Пу И операцию нашу
одобрил.
– Не сказала бы, – Лола с сомнением покачала
головой, – мы с Пу И уступаем грубой силе.
* * *
Леня Маркиз подождал еще несколько минут и переключил
прослушивающую систему в дежурный режим.
Следующий день был выходной, и микрофоны включились только в
двенадцатом часу, когда Шумелов с женой отправились, судя по всему, за
покупками. В машине Петр Степанович снова включил радио, поймал свою любимую
радиостанцию «Европа-плюс», и Маркиз уже приглушил звук динамиков,
приготовившись к музыкальной паузе, но Ольга Андреевна недовольным голосом
попросила мужа выключить радио, и Шумелов не стал возражать.
Супруги перекинулись несколькими ничего не значащими фразами
и дальше ехали в молчании. Наконец мотор затих, и Петр Степанович усталым
голосом сказал:
– Оля, ты иди одна, посмотри там… Я в машине посижу.
– Но я думала, мы вместе…
– Не хочу там среди тряпок с бабами толкаться. Сходи,
выбери себе что-нибудь.
Ольга Андреевна не стала спорить, хлопнула дверцей машины.
Почти сразу раздались негромкие характерные щелчки – Маркиз понял, что Шумелов
набирает номер на мобильном телефоне.
– Алло, это я, – негромко проговорил он своим
недовольным начальственным голосом. – Что значит – кто? Надо узнавать. Ну
да, правильно. Так вот, я готов обсудить с вами известный вопрос. Встретимся
завтра в «Невском Паласе», внизу, возле магазина «Золотой ключ», в двенадцать
ноль-ноль. Все.
Телефон щелкнул, закрываясь, Шумелов снова включил радио и
поймал «Европу-плюс».
* * *
Маркиз на всякий случай прослушивал остальные разговоры
Шумелова, но больше ничего интересного не узнал. Зато на следующий день, в
полдень, он прилип к динамику.
Несколько минут из микрофона доносились только негромкие
голоса, шаги и прочие посторонние шумы. Наконец Шумелов негромко раздраженно
проговорил:
– Вовремя приходить нужно. Точность – вежливость
королей.
– А я – не король… пока что, – с насмешкой ответил
ему второй голос, самоуверенный, молодой и нагловатый. – Ну извините.
Всего-то на восемь минут опоздал… поесть зашел, проголодался.
– Вы все время едите, – с неудовольствием
проговорил Шумелов, – это вредно. Вы молодой человек, а вес у вас явно
избыточный. Это повышает риск гипертонии.
– Не волнуйтесь за меня, у меня все в норме. Меня на
все хватает. Я все успеваю и все люблю – еду, вино, деньги, красивые вещи,
женщин… И вообще, мы что – встретились для того, чтобы обсуждать мое
телосложение или мои пристрастия?
– Тише, тише, на нас обращают внимание, –
вполголоса прервал своего собеседника Шумелов, – делайте вид, что
рассматриваете витрину. Кстати, посмотрите на этот портфель, второй слева, за
восемьсот шестьдесят у, е. Купите такой. Во вторник положите в него триста
тысяч и подъедете к «Пассажу». Войдете через центральный вход. Ровно в час дня
вы должны пройти мимо цветочного киоска посредине зала. Я буду идти вам
навстречу со стороны Итальянской. У меня будет точно такой же портфель. Мы
встретимся, обменяемся портфелями и разойдемся. Только очень прошу вас хоть на
этот раз быть вовремя. Уж постарайтесь! Поешьте заранее, в конце концов!
– Ладно, ладно, – хохотнул собеседник
Шумелова, – не волнуйтесь, все будет тип-топ.
На этом разговор закончился, а Маркиз поехал на Невский.
В магазине «Золотой ключ» на первом этаже «Невского Паласа»
он нашел в витрине объемистый коричневый портфель из свиной кожи и указал на
него продавцу. Парень исчез на минуту и вернулся с заискивающим выражением
лица.
– Простите, у нас все вещи эксклюзивные, в небольшом
количестве, и такой портфель купили как раз перед вашим приходом… Может быть,
вы посмотрите другую модель?
– Мне нужна именно эта, – сухо ответил
Маркиз, – отдайте мне портфель с витрины.
Продавец еще на минуту удалился для консультации с
начальством, вернулся с той же заискивающей улыбкой и поспешно снял портфель с
витрины.
Во вторник без пяти час из остановившегося перед центральным
входом «Пассажа» джипа «мерседес» выбрался, тяжело дыша, толстый коротко
подстриженный мужчина лет тридцати в коротком черном полупальто от Джордже
Армани. В руке у толстяка был плотно набитый коричневый портфель из свиной
кожи. Отдав короткие распоряжения шоферу и охраннику, оставшимся в машине,
толстяк направился ко входу в универмаг.
Джип поехал вперед, чтобы встретить босса у другого выхода
«Пассажа», на Итальянской улице.
Толстяк с портфелем вошел во вращающуюся дверь. Входя внутрь
универмага, он столкнулся с молодой парой, которая прямо в дверях выясняла
отношения. Девица, ярко-рыжая, сильно накрашенная и довольно вульгарная,
размахивала руками и наседала на своего небритого спутника, кожаная куртка,
трехдневная щетина, надвинутая на глаза черная кепка и нарочитая сутулость
которого явственно изобличали в нем средней руки рэкетира.
– Видела я тебя с Машкой! Притащил ее в «Плазу»,
лахудру крашеную! Да эту кошку драную в приличное место скоро пускать не будут!
Ей в дешевой забегаловке посуду мыть, а ты ее в «Плазу» приволок, шлюху
вокзальную! Ей впору на помойке бутылки собирать…
