Ана ясно ощутила, что ей необходимо возвращаться. Она попыталась напомнить себе, что обратный путь приведет ее к Коулу, Нэту и Рэйчел. Они ведь видели, в какую сторону она убежала от здания суда. Если они разделятся на тех перекрестках, которые она миновала, то есть немалая вероятность того, что кто-то из них на нее наткнется.
Впереди она увидела мужскую фигуру, плавающую в затемненном окне второго этажа. Это зрелище заставило ее содрогнуться. Повернувшись, она заковыляла обратно, спотыкаясь и поскальзываясь на неровной дороге. Наступив на стеклянную бутылку, она подвернула ногу и ее лодыжку пронзила острая боль.
Ругая себя за слишком острую реакцию – это же просто человек! – она снова обернулась на тот дом и увидела, что из его двери кто-то выходит. Адреналин хлынул по ее рукам, заставив кончики пальцев заныть от избытка энергии. Стиснув зубы, она пошла быстрее. Краем глаза она увидела, что из другой двери появилась еще одна фигура. На этот раз – ближе к ней. А потом сердце у нее оборвалось. Почти из каждой двери домов по всей улице вылетали люди – словно какие-то твари из разворошенного гнезда. Не сводя с нее глаз, они выходили на ступеньки домов, двигались по дорожкам к тротуару.
Она пустилась бежать. Страх заглушил боль в лодыжке, не позволял замечать ничего вокруг. Она не услышала, как шум мотора вгрызся в пугающий барабанный бой, она заметила мотоцикл, только когда он оказался совсем рядом – остановился у фонарного столба.
– Похоже, тебя надо подвезти, – сказал водитель.
Коул! Тяжело дыша, она воззрилась на него. Ее лодыжка мучительно ныла. Позади надвигалась пестрая толпа. Большинство двигалось лениво, словно люди вышли посмотреть, что за странный свет загорелся в небе, как будто они не слишком верили своим глазам. А вот четыре молодых парня в толстовках с капюшонами и темных военных брюках шагали решительно. Они чуть заколебались только сейчас, из-за этого неожиданного осложнения.
Ана забралась на заднее сиденье мотоцикла. Что бы ни способен был сделать с ней Коул, по крайней мере от него у нее не бежал такой мороз по коже, как от этих людей. Она обхватила его руками за пояс. Он прибавил газа и развернул мотоцикл по крутой дуге. Из безопасности своего пришедшего в движение убежища она смотрела, как лунатики остаются позади. Казалось, их странные глаза втягивают внешний мир внутрь, как это делают черные дыры. Совершенно инстинктивно она теснее прижалась к Коулу.
Центральная улица Актона была переполнена овощными и фруктовыми лотками. Уличные торговцы выкрикивали свои цены, возвещая о выгодных предложениях, покупатели подвешивали к рамам велосипедов переполненные сумки с едой, дети брызгались в лужах. Присутствие такого большого числа обычных Носителей успокоило Ану. Благодаря оживленной деятельности все снова стало казаться почти нормальным. Коул проехал эту улицу по средней полосе, а потом свернул на другую, где не оказалось пешеходов и было гораздо меньше велосипедов, трехколесных электроколясок и рикш. Тарахтя двигателем, мотоцикл разогнался до пятидесяти километров в час. Ане стало любопытно, на чем он работает: у Коула ведь никак не должно было хватить денег на чистый бензин.
Они проехали под широкой эстакадой, переброшенной через улицу. Это была та часть кольцевой дороги Лондона, которой водители Чистых пользовались для того, чтобы объезжать Город. Еще пять минут спустя они миновали мост через канал. Издали до Аны донеслись крики и скандирование множества голосов. Коул затормозил и выключил двигатель. Закатив мотоцикл под какой-то куст, он повернулся к ней. В его взгляде она прочла любопытство и дружелюбие.
– Идешь? – спросил он и, не дожидаясь ответа, легко перелез через осыпающийся каменный барьер. Если она собирается сбегать, это надо делать именно сейчас. Ана колебалась. Скандирование приближалось. Она вгляделась в дальний конец улицы. По ней приближалась толпа дергающихся и хромающих людей. Впереди шествия несколько женщин бежали так, словно пытались спастись от какой-то природной катастрофы. Ей совершенно не хотелось оказаться втянутой в марш протеста Психов. Ей нельзя медлить, нужно поскорее оказаться подальше от толпы.
Однако она не стала этого делать. Если она убежит, то, возможно, больше никогда не найдет Коула и его родных. А Коул – единственный известный ей человек, у которого могут оказаться ответы на ее вопросы. В зале суда он ее ошеломил, но теперь она уже не так сильно его боится. Не то чтобы она ему доверяла. Но если бы он желал ей зла, он ведь не ушел бы от нее сейчас!
Она повернулась и направилась следом за ним: перелезла через стенку и по крутому поросшему травой спуску пошла к воде. Благодаря высоким берегам, сам канал с улицы не был виден. На бурой воде видны были только два судна – «Энкиду» и «Надежда». Когда Коул подошел ближе, Лайла выскочила на борт «Энкиду» с криком: «Они здесь!» Из «Надежды» вылезла Симона в сопровождении Рафферти. Лайла спрыгнула на дорожку, проложенную вдоль канала, и бросилась брату на шею. Рафферти, Симона и ее пузико присоединились к этим объятиям. Ана смущенно стояла в стороне.
С моста, перекинутого через канал, раздался странный вой. Крики и свист стали громче. Подняв голову, Ана увидела, как по воздуху разлетаются клочки горящей бумаги. Пепел сыпался вниз, словно черный дождь.
– Идем, – сказала Лайла, подталкивая ее к барже. – Нам лучше зайти внутрь.
* * *
Спустя два часа на канал опустились сумерки. На горизонте небоскребы черными пальцами перерезали темно-синее вечернее небо. Мартовский ветер продувал куртку и юбку, которые по-прежнему оставались на Ане. Она сидела на крыше рубки «Энкиду», подтянув колени к груди. Внутри «Энкиду» было тепло. Ее щеки все еще горели от жаркого огня. Она смотрела на ломаную линию горизонта и гадала, почему Коул не рассказал остальным, кто она такая.
Она чувствовала все более сильное беспокойство, глядя, как он смеется и радуется со своими близкими: Нэт и Рэйчел появились полтора часа назад. Ей все еще было совершенно непонятно, зачем она ему понадобилась. Почему он позволил ей оставаться, зная, кто она такая? И почему он шел за ней в тот вечер, когда похитили Джаспера?
Ее тревогу усиливали мысли о тех мужчинах в капюшонах и толпе зомби. Ее преследовало ощущение, что эти зомби продолжают за ней наблюдать, что их странные черные глаза заглядывают прямо ей в голову.
Деревянный трап заскрипел, потом послышались шаги. Повернувшись к бледному свету, заливавшему рубку, Ана увидела, как снизу поднимаются Нэт, Симона, Рафферти и Коул. Симона прошла по сходням, ведя сына за руку.
– Доброй ночи! – сказала она Ане, направляясь по берегу к причаленной чуть дальше «Надежде».
– Доброй! – отозвалась Ана.
Коул с Нэтом обнялись. Ана слышала низкий рокот их голосов, но не могла разобрать, что именно они говорят. Потом Нэт сошел на берег, а Коул втянул деревянные сходни. Приставив их к стене рубки, он опять исчез внутри. Спустя минуту он снова вышел наверх с двумя испускающими пар кружками. К Ане вернулась та нервозность, которую она испытывала, когда смотрела на него в зале суда. Пройдя по палубе, он уселся рядом с ней и снял толстый вязаный свитер.
