- Я сам все испортил. Я знаю. Я не должен был поступать так,
как много-много раз поступал. Поверь, сейчас я думаю только о твоем благе. Не о
себе. Слава богу, с возрастом мудреешь и можешь излечиться от эгоизма, когда
желаешь этого. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Так что выбор за тобой. Что бы
ты ни решила... - Он вздохнул. - Я пойму.
- Спасибо, - похлопав его по руке, ответила я.
К словам Деда я привыкла относиться с сомнением. Он мог быть
очень убедительным, вот как сейчас, но, по большому счету, это мало что
значило. Когда-то я уже слышала от него нечто подобное. Чем это обернулось в
действительности, вспоминать не хочется. Конечно, он стал старше, мудрее,
терпеливее, но... "Простотой и ясностью в моей жизни даже не пахнет",
- мысленно констатировала я с прискорбием.
Не знаю, на что рассчитывал Дед в тот вечер, может, всерьез
решил, что я брошусь ему на грудь со слезами благодарности и мы скрепим союз в
его постели, если и так, то я была далека от этого. Выходить за него замуж я не
собиралась, даже для того, чтобы прикрыть свой "грех". С Дедом такие
игры не проходят, и из формальной жены я очень скоро стану настоящей, а
времена, когда я мечтала об этом, давным-давно канули в прошлое. Плохо то, что
эта мысль угнездилась в его голове, что-то решив, он начнет неуклонно двигаться
к цели, и никакие препятствия, а уж тем более мои возражения, его не остановят.
В его арсенале масса разнообразных приемов, и все он пустит в ход.
Жизнь, которая и с утра казалась мне не особенно
привлекательной, к вечеру и вовсе перестала радовать. Правда, за долгие годы я
научилась неплохо с этим бороться. "Не пропаду", - подбодрила я себя.
Дед устроился рядом, гладил мое плечо, демонстрируя семейное счастье у камина.
Я подумала, что со счастьем перебор, поцеловала его и, простившись, удалилась к
себе, прихватив Сашку.
Мой пес выглядел недовольным и даже два раза глухо зарычал.
- Ладно, - вздохнула я. - Мне здесь тоже не нравится. -
Сашка взглянул так, что мне стало стыдно. - Хорошо, - махнула я рукой. -
Допустим, я окончательно запуталась, сама порчу себе жизнь и прочее, прочее,
прочее... Есть реальный совет, как стать счастливой за три дня? Нет, тогда
ложись спать.
Сашка лег, а я заревела, сама не знаю с какой стати.
Беременные бабы слезливы, вот я и валяю дурака. Пес, уткнувшись мне носом в
плечо, тихо поскуливал, с ним было уютно, а скоро стало смешно, потому что
вздыхал он вполне по-человечески, и я успокоилась.
***
...Пару дней ничего интересного не происходило. К Деду
нагрянули высокие гости из Москвы, и я с честью выполняла роль девочки на побегушках,
достигнув небывалого мастерства в этой области. Дед был визитом доволен,
общественность счастлива, я сияла от восторга. Когда гости отчалили, Дед в
своем кабинете выпил рюмку коньяка, посмотрел на меня с сомнением и все-таки
спросил:
- Выпьешь?
- Не могу, я решила стать образцовой мамашей.
- Завтра у нас выходной. Подумай, как провести его с
наибольшей пользой.
- Спать до обеда, - хмыкнула я.
Он кивнул, хотя привык вставать рано и даже на отдыхе
вскакивал ни свет ни заря.
- А еще?
- Ну... - я пожала плечами. - Можно пойти в театр. Тебе
прислали два билета. "Травиата". Божественная музыка.
- Ты же знаешь, я усну в первом акте.
- Не наговаривай на себя. Ты всегда держался молодцом. К
тому же спишь ты без храпа и как часовой, вполглаза. Можно сделать так: ты с
утра махнешь на рыбалку, я буду отсыпаться, а вечером я буду слушать
"Травиату", а ты, соответственно, спать. Граждане придут в восторг,
обнаружив тебя в театре.
После того как губернаторов стал назначать президент, Дед
гражданами не очень-то интересовался, любовь прошла с последними выборами, но,
по неведомой причине, народной любовью весьма гордился, и сейчас моя мысль
пришлась ему по душе.
- Отлично. Скажи Ритке, пусть вызовет машину, поедем на
дачу.
По дороге я вспомнила о Зотовой, точнее, о просьбе ее
сестры, из-за дефицита времени с выяснением, в чем там дело, пришлось
повременить, я хотела рассказать о встрече с ней Деду, но он тему не поддержал
- то ли очень устал, то ли она его вовсе не интересовала, и я замолчала.
Утром я проснулась поздно, Сашка нетерпеливо носился по
комнате. Когда вчера вечером за ним заезжали домой, Дед не удержался и съязвил,
точнее, выразил надежду, что с появлением ребенка моя ненормальная любовь к
собаке примет вполне приемлемые размеры. Лично я в этом сильно сомневалась.
- Сашка не просто собака, - миролюбиво заметила я. Дед
нахмурился, а я с опозданием сообразила, что мои слова он понял по-своему, хотя
я имела в виду выдающийся Сашкин ум, душевные качества и то обстоятельство, что
он до сих пор меня терпит, не каждому такое по силам. Сашку мне подарил
Лукьянов, моя большая и безрадостная любовь. Дед об этом, конечно, знал.
Лукьянов некоторое время назад скончался, то есть смог
убедить в этом почти всех заинтересованных лиц, так что выходило: мой пес все,
что осталось у меня на память о былой любви. Дед бы страшно удивился, узнав,
что былая любовь не только ошивается неподалеку, но и в припадке доброты даже
предлагала мне отправиться вместе с ним: мир посмотреть, себя показать. Хотя
себя показывать Лукьянов не любил, зато о его делах слагали легенды. Я была
персонажем в парочке самых паршивых легенд, так что Дед совершенно напрасно
решил, что я храню в душе светлые чувства. Чувства были, но отнюдь не светлые,
дикая помесь обиды, душевной боли и неудовлетворения от собственной глупой
мести. По крайней мере, именно "глупой местью" Лукьянов назвал мой
отказ уехать с ним и даже грозил мне, что пожалею. Может, и пожалела бы, не
окажись я в интересном положении, а в таком положении нормальные люди думают о
ребенке. Я считала себя нормальной, поэтому выбрать Лукьянова в спутники жизни
было бы верхом опасной глупости. Я ответила отказом. В его глазах читалась
боль, в моих, наверное, тоже. Он уехал, а я вздохнула с облегчением.
- Черт, куда это меня занесло? - нахмурилась я и побрела с
Сашкой в сад.
