- Ничего. Только не больно на ней разъездишься по нашим
дорогам. Вот и вам идти пешком пришлось. В деревне были?
- Да, решила взглянуть на дом. Ностальгия.
- Дома сносить пока не собираются, если только весной,
работы еще непочатый край, здесь развилка будет, а до нее не скоро руки дойдут.
- А вы чем заняты?
- Расчисткой. Места болотистые, провозимся долго.
- Ясно. А в деревню кто-нибудь наведывается? - не отставала
я.
- Брошенная деревня. Хотя, может, и приезжает кто. Мне-то
откуда знать? - Он кивнул на прощание и пошел к трактору, а я села в машину.
Я подъезжала к городу, когда Дед позвонил на мобильный.
Голос звучал как раскаты грома, что не предвещало ничего хорошего.
- Где тебя опять носит? - рявкнул он.
- С людьми общаюсь, у меня работа такая, - миролюбиво
ответила я.
- Мне Ирина звонила, у нее истерика, что-то там стряслось с
сестрой. Я ведь просил разобраться, черт возьми.
- Я пытаюсь, но дама, кажется, не желает, чтобы ей помогали.
- Делай что хочешь, но избавь меня от воплей этой бабы.
Он бросил трубку, а я вздохнула. "Что хочешь"
звучит многообещающе. Если уж у меня в руках карт-бланш, надо непременно этим
воспользоваться.
Я набрала номер мобильного Ирины Константиновны и убедилась,
что, говоря об истерике. Дед не преувеличивал, по обыкновению.
- Оля, ради бога, немедленно приезжайте! - закричала она
так, что пришлось держать телефон подальше от уха. - Я не знаю, что делать.
Господи, что творится...
- Уже еду, - ответила я. - Можете объяснить, что произошло?
- Ниночка пыталась себя убить. Такой ужас, пожалуйста, приезжайте.
Я прибавила газу, мысленно ворча, что я не "Скорая
помощь" и не психолог, а именно к ним следует обращаться в таких случаях.
Я девочка на побегушках. Скорее всего разговор с Ниной сейчас ничего не даст, с
другой стороны, очень хотелось знать, что подтолкнуло ее к такому шагу. Вне
всякого сомнения, о внезапном исчезновении сначала одной девочки, а потом и
другой она знала гораздо больше, чем успела рассказать мне.
В дверях меня встретила домработница, вид испуганный, руки
дрожат, в глазах слезы.
- Хорошо, что вы приехали, - зашептала она. - Я с ног
сбилась, не знаю, что делать. Хозяйка сама не своя, и Ирина Константиновна
чувствует себя не лучше.
- Где они?
- В спальне хозяйки.
- А что случилось?
- Я утром пришла, а мне дверь никто не открывает. Странно,
думаю, Нина Константиновна обычно предупреждает, если куда уходит. Я ей на
мобильный позвонила, не отвечает. Тут я, признаться, испугалась, сама не знаю
почему. Предчувствие, наверное. Ну, я и позвонила Ирине. Она через десять минут
приехала и сразу сказала, надо дверь ломать. Позвонили в охрану, дом на охране
стоит, и у них ключи есть, открыли дверь, я уж и не знала, чего ожидать. Ирину
трясет всю, пробежались по первому этажу, вроде все на месте, все в порядке.
Поднялись к Нине в спальню, а она там лежит, спит вроде. Ирина к ней, а она без
чувств. Я думала, приступ какой, вызвали "Скорую", приехала врач,
говорит, таблеток она наглоталась, и пузырек пустой на тумбочке. Сделали
промывание желудка, хотели в больницу везти, но потом передумали, Ирина говорит,
в городе узнают, разговоров не оберешься, и мне молчать велела. Это я вам
доверилась, потому что Ирина сейчас все сама расскажет. Хозяйка в себя пришла,
но едва живая и молчит. Сейчас врач с ней. Неужто она руки на себя наложить
хотела?
- Кто-то из девочек появлялся дома?
- Нет. Лена у подруги, куда звонить, не знаю. Юльки тоже
нет. Я вот думаю, не из-за нее же хозяйка так расстроилась? Ну, сбежала из
дома, хорошего мало, но куда ей деться, вернется.
Разговор пришлось прервать, потому что появилась Ирина
Константиновна. Домработница быстро прошла на кухню, а я поторопилась навстречу
Максимовой.
- Я ничего не понимаю, - испуганно начала она. - Где Лена?
Где эта Юля? Что вообще происходит и почему милиция бездействует?
- Нина Константиновна к ним обращалась? - спросила я. Ирина
отрицательно покачала головой. - Тогда что вы от них хотите? Факт попытки
самоубийства вы тоже предпочитаете скрыть?
- Но вы же понимаете...
- Я - да. В милиции не поймут. Они не любят, когда им
морочат голову.
- Что вы имеете в виду? - нахмурилась Ирина.
- Вашей сестре известно гораздо больше, чем она говорит.
Боюсь, что из-за ее молчания девочкам грозит опасность.
- Да вы с ума сошли... - возмущенно начала она, но
договорить не успела.
- Ира, - позвала сестра, дверь комнаты на втором этаже была
открыта, и Нина, должно быть, слышала наш разговор. Ирина резко развернулась и
пошла туда, но почти сразу вернулась.
- Она хочет с вами поговорить, - сказала мне тихо.
Я поднялась в просторную комнату, где на кровати лежала Нина
под легким одеялом, на бледном осунувшемся лице жили одни глаза, в них было
столько боли, что я пожалела о недавних словах.
- Ира, оставь нас, - попросила Нина Константиновна. Сестра
растерянно замерла, но, помедлив немного, все-таки вышла и закрыла за собой
дверь. - Простите меня, - вновь заговорила Нина. - Вы правы. Я сама виновата в
том, что произошло. Моя дочь... - Она беззвучно заплакала, я подошла и села
рядом.
- Что с Леной? - выждав время, задала я вопрос.
Нина вздохнула.
- Не знаю. Боюсь, что девочек.., я боюсь, что с ними беда.
- У вас требовали деньги? - Она кивнула, отворачиваясь к
стене. - Кто? Когда? Я понимаю, как вам тяжело, но...
- Дело не в этом. Они не взяли деньги. Это значит, что моя
дочь.., они ее убили? - последние слова она произнесла шепотом.
- Нина Константиновна, давайте по порядку.
- Да-да, хорошо. Простите меня, я хотела как лучше... Я была
напугана... Мне позвонили позавчера вечером. Я вам соврала про подругу, ни у
какой подруги Лена не была. Я всех обзвонила. Мою дочь похитили.
- Вы кого-нибудь подозреваете?
Нина закусила губу и вновь заплакала, стало ясно, что
ответить на этот вопрос ей нелегко.
- Юлю?
- Я не знаю, надеюсь, что она не догадывалась, а этот
человек ее просто использовал.
- Ее отец?
- Отец? - она покачала головой. - Не думаю. Хотя я уже
ничего не знаю. - Она вновь заплакала, теребя край одеяла.
- Вам звонили по телефону?
