— Извините меня, леди Тайша, но я не поверю в то, что эти хрупкие девушки могут быть лучше моих гвардейцев, — вновь возразил генерал Кавендиш.
Тайша усмехнулась:
— Генерал, в этом у вас сейчас будет возможность убедиться!
— Ага! — Листик послала свою лошадку вперед и обогнала Тайшу и ее спутника, а вот обе огненные ведьмы подались назад, буквально прижимаясь с двух сторон к королеве Элизабет, в то время как Ирэн и Синта, оставившая Грентона на попечение Миримиэль, выдвинулись вперед.
С шумом упало большое дерево, преграждая дорогу, и тут же в лесу засвистели и заулюлюкали. Тайша поморщилась и спокойно заметила:
— Засада, причем организована довольно бездарно.
— Но засада же! — скорее удивился, чем испугался Кавендиш и, видя спокойствие девушки, поинтересовался: — Почему бездарно? Нам преградили путь! Это «лесные братья»! И так близко от столицы!
— Преградили бы, будь у нас карета, — кивнула Тайша, — но мы верхом! Что нам стоит пришпорить лошадей и перепрыгнуть через это бревно?
— Так почему же вы этого не делаете?!
— Ваши гвардейцы, генерал, не все успеют последовать за нами, значит, им придется принять бой, а это ненужные потери. Да и не бросим мы их. — Тайша произнесла это спокойным, даже скучающим тоном. Листик и темные эльфийки остановились, не доехав до бревна трех метров. А Тайша, демонстративно поправив свою прическу, добавила: — Да и лучники на деревьях… Они могут перестрелять половину ваших людей.
— Попались, голубчики! Сопротивление бесполезно! — прокричал заросший бородой по самые брови неопрятный тип, вскочивший на ствол поваленного дерева.
Из придорожных зарослей выбежало еще полтора десятка бородачей, одетых в такую же зеленую одежду, как и первый, только еще более поношенную и грязную. У большинства из них в руках были ружья. Те, кто были с ружьями, расположились за толстым стволом дерева, как за бруствером. Те же, у кого ружей не было, а были сабли и что-то, напоминающее копья, встали перед этим бревном.
— Крайне бездарно, — поморщившись, повторила пепельноволосая. — Посмотрите, генерал, эти, с вашего позволения, пехотинцы перекрыли большинству стрелков сектор ведения огня.
Бородач на бревне, видимо атаман, снова грозно закричал:
— Вы окружены! Сопротивление бесполезно! Поэтому…
— Ага! Сдавайтесь, — продолжила Листик. — Сопротивление бесполезно! А ты не ори так громко! Зачем дерево срубил?
Разбойник, собиравшийся заорать что-то еще более грозное, поперхнулся и уставился на рыжую девочку. Его примеру последовали и остальные «лесные братья». Листик, польщенная таким вниманием, встала ногами на седло своей лошадки, поднявшись во весь рост, и закричала:
— Вы зачем лес портите? А? За рубку леса в неположенном месте полагается штраф! Вот у тебя есть деньги?
Ошарашенный таким напором разбойник снова поперхнулся, а рыжая девочка, не давая ему раскрыть рта, наставив палец, грозно потребовала:
— Отвечай! Есть у тебя деньги? Если есть, то плати штраф и убирай бревно! А потом сдавайся, понял?!
— Листик, нет у него денег, потому он и вышел на большую дорогу грабить одиноких путников, — засмеялась Тайша.
Девочка понятливо кивнула:
— Ага, хотел денег на штраф насобирать. Только здесь дорога маленькая, а мы не одинокие путники. Понял? — Последние слова адресовались атаману разбойников, тот ощерился в злобной усмешке и поднял руку. Тайша, поняв, что шутки кончились, тихо произнесла:
— Листик, вперед. Девочки — лучники.
Рыжая девочка прыгнула на атамана, сбила его с бревна и сплясала замысловатый танец, прыгая по головам тех разбойников, что были с ружьями и саблями. Ирэн и Синта серыми тенями метнулись на деревья, что нависали над дорогой, но, видно, лучники разбойников сидели довольно далеко друг от друга, поэтому некоторые из них успели выпустить стрелы. Четыре стрелы, предназначенные ей и Элизабет, поймала Милисента, свои две Миримиэль поймала сама. Огненные ведьмы сожгли на лету не меньше десятка, защищая себя и Грентона. Тайша тоже поймала четыре, причем одну — у самого горла генерала Кавендиша. А вот несколько стрел, из тех, что были предназначены гвардейцам, достигли своих целей.
— Сколько ж их там? — вырвалось у Миримиэль.
— Альбионский лучник может держать в воздухе до десяти стрел, этим до такой виртуозности далеко, но те, до кого не успели добраться Ирэн и Синта, выпустили не меньше чем по пять, — пояснила Тайша, рассматривая пойманную стрелу.
— Но, леди, они же снова начнут стрелять! — воскликнул Кавендиш. Его очень впечатлили действия пепельноволосой.
Тайша повертела, а потом сломала стрелу, которая чуть было не попала в генерала, и спокойно ответила:
— Больше стрелять не будут, некому. Миримиэль, займись ранеными. Листик, я надеюсь, ты не прибила того бородатого? Я хочу с ним поговорить.
Листик надула губы, изображая обиду:
— Я никого не прибила, я их только оглушила! Теперь их можно связать и заставить заплатить штраф за незаконную порубку леса! Не пропадать же тем деньгам, что они награбили на большой дороге, перед тем как перешли на маленькую!
Листик гордо прошлась по бревну. Вдруг она напряглась, уставившись в какую-то точку в лесу. Тайша проследила за ее взглядом и рыкающе произнесла какую-то фразу на незнакомом языке. Судя по выражению ее лица, это было ругательство. Одновременно она начала стремительное движение к девочке. Но как быстро ни двигалась пепельноволосая, она не успела. В лесу послышался треск, и в небо взметнулся поток темной энергии. Этот поток был невидимым для обычного глаза, но все девушки, кроме Элизабет, его увидели. Увидели и замерли в ужасе, только Тайша, еще раз выругавшись, кинулась в лес, туда, откуда был нанесен по небесам этот страшный удар. Милисента бросилась к Листику, пытаясь закрыть девочку собой. Одновременно с этим она сделала движение руками — между ней, Листиком и лесом возникла переливающаяся радужная пленка. Листик повторила движение Милисенты, и такая же радужная пленка отделила от леса остальной отряд.
Невысокий человек в длинном плаще с капюшоном появился на полянке недалеко от дороги три часа назад. Он внимательно осмотрел все деревья, особенно те, с веток которых открывался вид на тот участок пути, где копошились что-то задумавшие разбойники. Увидеть дорогу с земли было невозможно, мешали густые заросли, ее можно было разглядеть, только забравшись на некоторые из деревьев. Невысокий человек проделал какие-то манипуляции с каждой из веток, с которых было видно дорогу. Удовлетворенно хмыкнув, он запрыгнул на одну из них и стал наблюдать. Разбойники явно готовили засаду, руководил ими высокий человек, тоже в длинном плаще. Он был на голову выше самого рослого из разбойников. Когда могучее дерево, которое предназначалось для того, чтобы перегородить дорогу, было подпилено, разбойники принялись прятаться, а их лучники полезли на деревья. Высокий длинный плащ переместился туда, где до этого был невысокий человек. Он тоже осмотрел деревья, выбрал одно, толстая ветка которого отходила горизонтально в сторону, как бы образуя удобную площадку. На эту ветку он запрыгнул и замер. Он так и стоял неподвижно до тех пор, пока на дороге с «лесными братьями» не было все кончено, и рыжая девочка начала разгуливать по дереву, которое свалили разбойники. Тогда этот неизвестный в длинном плаще достал предмет, похожий на детскую высушенную ручку, и как будто прицелился этой ручкой в рыжую девочку. Она, видно, что-то почувствовала, обернулась и вскинула руки. Но она не успевала, человек улыбнулся или оскалился, сверкнув клыками из-под капюшона, и выстрелил. Вернее, активировал заряд своего страшного амулета. Он не успел на долю секунды: ветка, на которой он стоял и с которой отлично было видно поляну засады, обломилась. Обломилась не так, как обычно ломаются ветки — медленно и с треском, а так, будто ее чем-то перерубили. Высокий непроизвольно взмахнул руками, и уже активированный амулет выпустил свой заряд в небо. Но освобожденная страшная сила не пропала даром. Часть заряда задела дерево, и оно начало засыхать и гнить. Ворон, сидевший на ветке, полетел вниз, вернее, полетел уже разлагающийся труп. Очень удачно полетел, с точки зрения наблюдателя, или очень неудачно, с точки зрения существа, одетого в длинный плащ. Теперь, когда обнажились кисти рук и откинулся капюшон, стало видно, что это не совсем человек: у него была не кожа, а мелкая серая чешуя. Разлагающаяся тушка птицы с размаху врезалась в то, что у людей называется лицом. Чешуйчатое существо произнесло фразу, очень похожую на ту, что сказала Тайша, и, отплевываясь от останков ворона, шагнуло в серый туман открывшегося портала. Появившийся невысокий человек схватил обломанную ветку, легко забросил ее в лес и снова спрятался, словно растворился среди зарослей подлеска. Только он исчез, как на полянку выскочила Тайша.
