— Мафаня сказала, что лекарь, который его увез, живет в соседнем царстве. В городе Болотная Гать. Э-э-э… — Пришедшая вдруг мысль заставила меня замолчать. Зачем я все это ему рассказываю? Не хватало только, чтобы муженек сам отправился на его поиски!
Но Феникс ни словом, ни жестом не показал, что его заинтересовало сказанное мной. Он продолжал сверлить меня задумчивым взглядом, а его тонкие губы чему-то улыбались. Вдруг он поднялся и, не прощаясь, направился к двери.
— Эй! — Я вскочила следом и бросилась за ним. — Так что ты решил?
У самой двери он внезапно развернулся, так что я, не успев остановиться, налетела на него и оказалась в его объятиях. Увидев близко его жуткие серебристые глаза, я с силой зажмурилась и даже задержала дыхание, боясь пошевелиться.
— А решу я вот что. — Жар его тела, на мгновение опаливший меня, отступил. — Я не хочу принимать твои условия! Кольцо я найду сам, а ты с этого самого дня и навсегда останешься моей пленницей и… женой. Я тоже не поклонник фиктивных браков!
Послышался стук двери.
Я обреченно вздохнула и открыла глаза. Поздравляю! Мои самые жуткие опасения сбылись. Феникс ушел. Я умудрилась все испортить и напоследок разозлила того, от кого зависит моя жизнь. Моя свобода!
Но… я ничего не могла с собой поделать — его ужасный облик меня страшил!
А может, еще не все потеряно?
В надежде исправить ошибку я бросилась к двери, но она распахнулась сама, и в комнату шагнула мрачная, высокая и худощавая женщина неопределенного возраста.
— Госпожа? — Ее голос с аглицким акцентом был резок и как нельзя кстати подходил к ее облику. — Позвольте представиться. Я — домоправительница господина Феникса, а также, к несчастью, ваша помощница и тюремщица на время отсутствия вашего мужа. Мое имя Евлампия Ферапонтовна. Но можно просто Лампа.
— Э-э-э… — Я замялась. Неожиданное имя для заграничной стервы… — Лампа? А… где мои вещи? Со мной были сундуки или что-нибудь еще, когда я сюда попала?
Домоправительница смерила меня презрительным взглядом и с легкой ухмылкой процедила:
— А… Наверное, ты говоришь о том барахле, что господин Феникс приказал сжечь?
У меня перехватило дыхание.
— Мои вещи? Сжечь?
— Да. Он сказал, что у него есть лучшая огранка для его бриллианта. Видимо, это он о тебе?
Бриллианта? Значит, мое предложение с кольцом изначально не имело смысла? Он не собирался торговаться со мной, потому что считает, что… я — его бриллиант?!
Я едва не застонала. Боги, чем же я ему так приглянулась?
— Пожалуйста, Пимпа…
— Лампа, — тут же чопорно поправила она. Если честно, больше всего эта женщина мне напоминала вяленую рыбу: сухую, жесткую и колючую.
— А… ну да. — Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила: — Отведите меня к моим вещам. Там есть подарки господина Феникса, а сами понимаете — если они сгорят по вашей вине и халатности, то вас накажут, использовав в качестве полена для растопки! Чем, между нами, вы и являетесь! — Эх, не люблю быть хамкой, но в этом случае терять все равно нечего, а лишиться маминой броши и зеркала Мафы я не могла!
Ничего не ответив, Евлампия развернулась и вышла в коридор, оставив дверь открытой. Значит ли это, что я должна отправиться за ней?
Не раздумывая больше ни мгновения, я бросилась следом и оказалась на увитой виноградом террасе. Закатное солнце раскрасило красным золотом янтарные досточки стен. В углу притулились два деревянных резных кресла и дубовый стол. Сразу за террасой раскинулся богатый сад, за которым, как вечное напоминание о том, что я в плену, высилась каменная стена.
Батюшки, да где же мы? Не скажу, что я все знаю в моем королевстве, но такую стену точно бы заметила! Значит, дом Феникса в другом королевстве? Знать бы еще в каком?
Я догнала служанку и тронула ее за рукав.
— Пифа… Э-э-э… а мы где? — Не скажу, что мне было принципиально дразнить эту грымзу, но хоть какое-то развлечение…
Она дернулась словно от пощечины и остановилась, разглядывая меня прозрачными льдинками выцветших глаз.
— Во-первых! Я — Лампа! А если вам трудно запомнить это сокращение, называйте меня полным именем. Евлампия Ферапонтовна! — перешла на «вы» эта особа. Явно чтобы подчеркнуть бездну, разделяющую нас.
— Без проблем. — Один черт не запомню, так чего спорить? — А во-вторых?
— А во-вторых, отвечая на ваш вопрос — это личные земли господина Феникса, и, если вы не знаете их географическое расположение, могу только посочувствовать. Вашему супругу!
Грымза развернулась и, печатая шаг, вышла в сад.
Ах так! Ну ладно.
— Лимантия Фепаронтовна, а вопрос можно? А мой супруг — он кто? — Я догнала тихо звереющую домоправительницу. — Ну… то, что он — страшный лысый дядька с серебристыми глазами, я уже поняла. А кто он по жизни? Можно узнать, к примеру, характер, предпочтения, политические взгляды?
— Во-первых. Мое имя — Евлампия Ферапонтовна!!! — Щек домоправительницы коснулась нездоровая бледность. — Во-вторых, господин Феникс — великий маг, а о магах так говорить нельзя, если не хочешь стать предметом обстановки или одним из таких цветков в великолепнейшем саду нашего повелителя! — Она выразительно повела рукой, указывая на роскошные клумбы, разбитые по обе стороны мощенной белыми камнями дорожки. Дальше ровным строем стояли всевозможные фруктовые деревья, но даже они не могли скрыть от моего взгляда мрачную высоченную стену. Интересно, какой баобаб стал жертвой этого «великого и ужасного» в сотворении этой громадины? — Впрочем, последнее вас не касается. Говорите все, что пожелаете, а я с удовольствием передам ваши слова господину, когда он вернется! Вдруг он одумается и избавит меня от вашего присутствия?
Угу… Помечтай!
Проигнорировав ее нахальное заявление, я сочувствующе заглянула в лицо Лампы, и меня понесло…
— Кстати, а вы… когда умерли?
— Я — что?
— Ну умерли, говорю, когда? Господин Феникс признался, что он еще и некромант, а если судить по вашей безумной преданности хозяину и отсутствию каких бы то ни было эмоций, я позволила себе предположить что вы — зомби!
Домоправительница захрипела так, что я подумала, уж не начался ли у нее приступ астмы, но… радовалась я недолго.
Видимо решив не связываться со мной, она припустила по дорожке так, что я едва за ней поспевала. Наконец она свернула к какой-то неприметной постройке и, ткнув пальцем в знакомые цветастые сундуки, небрежно сваленные под навесом, заявила:
— Вот ваше барахло! Берите что желаете, и вернемся в дом. Скоро стемнеет. А знаете, какое самое главное правило этого дома? Во всем выполнять волю хозяина и…
Не дослушав, я бросилась к сундукам, моля бога только о том, чтобы в них оказалось то, что я ищу!
