Я поспешил разочаровать эльфа:
– Увы, способностей, даже скрытых, по заверению квалифицированного имперского универсала, у меня не наблюдается. Но могу предложить свою версию. Я так подозреваю, наши с Муркой магические метки обладают некой регенеративной функцией – что-то же позволяет им долгие годы удерживаться в ауре, сохраняя свою структуру? А мое чрезмерно насыщенное энергией тело эту функцию усилило на порядок, в результате чего упомянутый тобой канал достроился самостоятельно, едва в нем возникла необходимость.
Немного поразмыслив, Дар заметил:
– Все равно это не объясняет, как ты смог сохранить разум после разрыва.
– На этот счет у меня тоже имеется объяснение. Связь с тобой, оказавшаяся слишком крепкой, послужила своеобразным якорем, удержавшим его от распада, а канал, образованный супружеским амулетом, активировавшись после прикосновения Вики, помог мне прийти в себя. Такое возможно?
– С тобой возможно и не такое!
Ну, а язвить зачем? Подумаешь, нарушил пару законов местной магии. Так я же не специально!
Прислушавшись к отголоскам чужих эмоций, я удивился. Похоже, Ушастик решил всерьез на меня обидеться. Могу его понять – считаешь себя докой в делах магических, а решение задачки, над которой ты бьешься который час, тебе подсказывает дилетант. Причем с таким видом, будто объясняет нечто само собой разумеющееся!
– Дар, не расстраивайся, – я дружелюбно хлопнул эльфа по плечу. – Никто тебя идиотом не считает. (Тут мне пришлось показать кулак многозначительно хмыкнувшей Вике.) Просто вчера, пока ты тратил последние силы на то, чтобы держать глаза открытыми, я ухитрился пораскинуть мозгами. Так что хватит дуться, лучше расскажи нам все, что знаешь о слиянии.
– Только не говори, что собираешься снова его применить! – с тревогой воскликнула супруга.
– Спокойно, любимая, я еще никуда не собираюсь! Просто хочу утолить свое любопытство.
Поглядев в мои честные-пречестные глаза, орчанка недоверчиво покачала головой, но все же позволила Дару приступить к рассказу. Как я уже упоминал, Ушастику было далеко до звания специалиста в области марилан, а процесс слияния он в свое время изучал в качестве одной из возможностей частного случая магических меток. Иначе говоря, теорией владел отлично, но с практикой не был знаком даже шапочно. Хотя кое-какие крупицы информации из вороха вываленной на меня терминологии я извлечь смог. К примеру, понял, откуда взялся Охотник.
Никто из разумных не может управлять одновременно несколькими телами. Данный факт был доказан многие сотни лет назад ушастыми экспериментаторами. Даже после специальных тренировок у подопытных появлялись лишь небольшие подвижки в синхронном использовании связанных магией организмов, а о качественном управлении ими и выполнении разного рода задач не могло быть и речи. Так уж устроены мозги людей, эльфов и представителей иных рас. Когда сознание гуляет по чужим телам, оно теряет контроль над собственным, и максимум, на что способно – удерживать безвольный «сосуд» в одном положении. В этом я имел возможность убедиться, когда позволял Дару управлять собой или когда отправлялся в хвостатую тушку подруги.
Но древние эльфийские маги оказались на диво упорными и после сотен безуспешных попыток нашли особую технику, впоследствии названную слиянием. С технической стороны она выглядит так – в метку изначально внедряется так называемая пустая матрица, которая во время активации принимает в себя сознание, выбранное главным, и частично его дублирует, при этом обеспечивая синхронизацию. Именно эта дублированная часть получает возможность использовать навыки чужого тела без предварительной адаптации, а находящаяся в «матрице» личность осуществляет общий контроль.
Широкого распространения слияние не получило (видимо, из-за того, что половина подопытных после разрыва начисто лишались рассудка), и впоследствии использовалось только с мариланами (надо полагать, разум больших кошек оказался более устойчивым). По словам Дара, ментальные техники, включенные в обязательную программу подготовки будущих владельцев марилан, обеспечивали эльфам господствующее положение в тандеме, а особая структура метки позволяла избегать негативных последствий разрыва.
В общем, мои предположения были недалеки от истины – устранившись в самом начале, я потерял возможность контролировать поведение боевой пары, а подруга по старой привычке инициативы не проявила, поэтому «матрица» заполнилась причудливым сочетанием наших инстинктов, из которых вылепилась ущербная личность, лишь чудом не наломавшая дров. К счастью, базирующиеся на моей памяти желания позволили новорожденному Охотнику обрести цель и в итоге выполнить поставленную задачу.
Разложив по полочкам полученные сведения, я пришел к выводу: само по себе слияние не является чем-то страшным. Рискованным – да. Но этот риск можно уменьшить до приемлемой величины, выяснив у Дара все о таинственных ментальных техниках и потренировавшись на досуге вместе с Муркой. Ведь глупо иметь под рукой мощное оружие и не уметь им пользоваться! Разумеется, сейчас во всеуслышание заявлять об этом не стоит – незачем давать Вике повод для беспокойства. Лучше прояснить один любопытный момент…
– Дар, а если перенос сознания благодаря меткам является таким плевым делом, выходит, существует практика замены тел?
– Замены? – вскинул брови эльф. – И как ты это себе представляешь?
– Да легко! Поизносит какой-нибудь богатей свою тушку, пойдет на невольничий рынок, купит понравившуюся ему новую, достанет деньжат из загашника и с этим всем отправится к хорошему магу. А тот поставит метку, организует перенос, поможет заказчику обосноваться в новом теле…
Смех Ушастика не дал мне закончить. Всласть повеселившись над моими заблуждениями, Дар пояснил, что сознание разумного существа неразрывно связано с родным телом. Метки его никуда не переносят, а лишь осуществляют прямую трансляцию поступающих в чужой мозг информационных потоков и обратную передачу предназначенных телу команд. При этом собственные потоки на время блокируются, чтобы избежать путаницы, что и вызывает субъективное ощущение переноса. Короче – нельзя менять тела, словно перчатки, а местная магия оказалась не такой всемогущей, как я полагал.
На этом беседа увяла, а желание напиться снова начало набирать обороты. Вспомнив о прочитанной в книге маленькой искательской хитрости, я принялся тщательно осматривать деревья, мимо которых мы проходили, и вскоре обнаружил искомое – оплетавшие ветки толстые зеленые жгуты с листьями и маленькими розовыми цветочками. По словам автора мемуаров, это безобидное растение-паразит в любое время года хранило в своих стеблях довольно много жидкости, безвредной для людей. Подойдя к опутанному лианами дереву, я надрезал кинжалом один из мясистых канатов и убедился, что искатель не врал – из разреза бодро побежал прозрачный желтоватый сок.
Достав из сумок чашки, мы напились сами и напоили кошек. Сок оказался приторно сладким, поэтому терзавшая нас жажда хоть и сдала позиции, но уходя, пообещала обязательно вернуться. Мое предложение устроить полноценный привал нелюди встретили без энтузиазма – растительный сироп перебил аппетит. Чуток переведя дух и по настоянию запасливого Дара наполнив соком одну из фляг, мы потопали дальше. А спустя два часа, обогнув высокий лысый холм, наконец-то увидели родник. И не только его.
