Отвернувшись, я принялся надевать перевязь с ножами, демонстрируя чуточку уязвленному Ушастику нежелание продолжать беседу. Конечно, жалко, что пока я не могу узнать эльфийское толкование необходимости военных действий с Империей (не сомневаюсь, оно окажется весьма занятным!), но в данный момент лучше задвинуть свое неуемное любопытство подальше. Иначе Дарит, чего доброго, снова начнет видеть во мне врага, одним махом перечеркнув все то, чего я успел добиться. А вообще, несколько грубовато вышло, стоит попытаться сгладить впечатление. Вот только как это сделать?
Взявшись за саблю, я задумался, а затем отложил ее в сторонку и потратил пять минут на выполнение малого комплекса разминочных упражнений, который когда-то давно показал мне мой тренер. Однако на Дарита он впечатления не произвел. После того, как я закончил, он с ироничным прищуром поинтересовался:
– И что это было?
– Разминка, – ответил я, чувствуя приятный жар в теле.
– Ты называешь эти бессмысленные и бессистемные движения разминкой? – изумился эльф.
– Почему бессмысленные? Они разогревают мышцы, заставляют кровь быстрее двигаться по жилам…
– Кто говорил тебе эти глупости? Мышцы – это не жаркое, чтобы их разогревать, а быстрый кровоток еще не гарантирует… Хотя проще будет показать.
Дарит погрузился в себя, а я внезапно почувствовал, что тело больше мне не повинуется. Оно постояло немного, а затем принялось выламывать себе руки точно так же, как это недавно делал Ушастик. Ощущения были просто фантастическими! У меня появилось впечатление, что я попал в плен к средневековым инквизиторам, жаждущим попробовать на мне новые пытки, перед которыми не устоит ни один еретик. Боль в суставах была неописуемой, она раскаленными штырями вонзалась в мой мозг, но прекратить эти издевательства я не мог, поскольку оставался безмолвным наблюдателем.
Все попытки помешать навязываемым движениям были бесполезны, вся моя воля была не в силах сопротивляться ушастому кукловоду, который не реагировал на мои возмущенные мысленные вопли, щедро сдобренные матом. Я даже не мог малодушно потерять сознание, скрывшись от боли за пеленой беспамятства, и продолжал поминать на разных языках родню Дарита, чувствуя, как по щекам текут слезы. А потом дело дошло до ног…
Не знаю, сколько продолжалась эта пытка. Мне показалось, целую вечность. Но в один восхитительный миг я ощутил, что снова получил контроль над своей бедной тушкой, и тут же рухнул на пол, подвывая от боли, навечно поселившейся в каждой клеточке моего тела. Краем сознания я все же умудрился отметить, что зря упомянул о войне, да еще в таком пренебрежительно-снисходительном тоне. Немудрено, что Ушастик обиделся и решил устроить мне маленькую месть… У-у-у, падла эльфийская!
– Именно это и называется разминкой, – довольно заявила вышеупомянутая падла, игнорируя мои завывания, и задумчиво добавила: – А твое тело оказалось крепче, чем я ожидал. Возможно, это создаст определенные трудности в обучении.
Я почувствовал, что боль постепенно начинает отступать, выждал минутку и попробовал пошевелиться. К большому удивлению, это удалось. Видимо, Дарит переломал мне не все кости, оставив несколько на развод. С кряхтением столетнего деда я принял сидячее положение, стер влагу с лица, уставился на Ушастика и заявил:
– А в данный момент извинения не только уместны, но даже необходимы!
Если честно, я не очень-то рассчитывал на успех, все-таки времени прошло очень мало. Однако после моих слов во взгляде эльфа промелькнуло нечто, похожее на смущение, а еще через пару секунд он собрался с духом и произнес:
– Прости, Ник, я забыл предупредить, что это окажется не слишком приятно.
«Не слишком приятно? Ах ты, гад ушастый! Да я чуть с ума не сошел от боли!» – эти мысли стремительно пронеслись у меня в сознании, порождая желание врезать кулаком по смазливой эльфийской мордашке, но я глубоко вздохнул, огромным усилием смирил бушевавшую в груди ярость и пробормотал:
– Ну, хоть так…
И попытался подняться, осторожно, сперва встав на колени. Несмотря на опасения, боль не усиливалась. Наоборот, она уходила куда-то далеко-далеко, оставляя после себя некое томление, которое даже можно было назвать приятным. Утвердившись на ногах, я некоторое время прислушивался к себе, потом попробовал поводить руками из стороны в сторону, поприседать, даже подпрыгнул пару раз. Мышцы работали безукоризненно, а в теле появилась легкость, как после подзарядки Поглотителем жизни.
– Беру все свои мысли назад! Ты был прав по всем пунктам, а твоя разминка – высший класс! – с искренним восхищением сообщил я Ушастику. – Только ее надо будет обязательно повторить, а то я не все движения успел запомнить.
– Непременно, – пообещал Дарит, явно довольный похвалой.
– Но в следующий раз обязательно предупреди, прежде чем брать меня под контроль, ладно? А то как-то неприятно ощущать себя марионеткой.
– Договорились.
После такого весьма своеобразного первого урока мы оделись, забрали вещи и покинули убежище. Решив перед марш-броском плотно позавтракать, отправились к речке, по пути набрав картошки с зеленью и опять-таки не встретив никого, кроме насекомых. На этот раз в меню снова была уха, хотя Дарит предлагал не терять времени и просто запечь рыбу на огне. Объяснив эльфу, что спешить нам особо не нужно, я занялся готовкой, а когда солнечный диск полностью вылез из-за горизонта, приказал доставать тарелки.
Кстати, в этот раз Ушастик пользовался своей ложкой, серебряной, с рукоятью из красного дерева. Оглядев этот столовый прибор, я признал – явная штамповка, которая наглядно подтверждала мой недавний вывод, и задумался, почему же такие суперпродвинутые эльфы еще не сподобились изобрести огнестрельное оружие. В то, что оно уже изобретено, просто не известно широкой публике, как и скрывающие ауру амулеты, мне совсем не верилось, однако толковых объяснений этому странному факту так и не отыскалось.
Расправившись с завтраком, мы вымыли посуду, упаковали вещи покомпактнее и двинулись к мосту. Первые четыре часа прошли скучно, поскольку разговаривать, таща тяжелые сумки, было нелегко – сразу сбивалось дыхание. Я частенько останавливался и осматривал горизонт в подзорную трубу, выглядывая тварей и конкурентов, но потом вспомнил слова Дарита о тренировке органов чувств, которую проходят все лесные стражи, и наглым образом свалил эту почетную обязанность на Ушастика.
У него, к слову, никаких похожих приспособлений не имелось. Но не потому, что эльф не испытывал надобности в осмотре местности, а просто денег на покупку постоянно не хватало. И вообще, финансовое положение моего учителя было удручающим – он имел при себе всего две золотые монеты и немного серебра, поэтому без возражений согласился оставить все экономические вопросы на мое усмотрение.
Когда солнце начало припекать наши макушки, а мой мешок с чешуей в который раз соскользнул с плеча, я решил устроить небольшой привал. Сбросив поклажу на траву, дал своей спине долгожданный отдых, лениво огляделся по сторонам и замер, увидав двигавшееся с востока знакомое прозрачное марево. Уж не знаю, та ли это была аномалия, что на моих глазах превратила в фарш кролика, или на Проклятых землях их водилось до хрена и больше, но сейчас данная дрянь летела прямо на нас. Пожалев о том, что отдал подзорную трубу Дариту, который умудрился проворонить опасность, я тихо сказал стоявшему рядом эльфу:
