– Я мечтала, – скромно сообщила Лола, потупив
глазки, – а когда я мечтаю, я, может быть, действительно… не реагирую на
примитивную действительность вроде стука в двери. Но ты, в принципе, можешь
остаться. Раз уж вошел.
– Я уже подумал, что ты утонула, – закончил Маркиз
с первым вопросом повестки дня и немедленно перешел ко второму: – Объясни-ка мне,
что там случилось с кассетой. Я почему-то подозреваю, что ты что-то о ней
знаешь.
– С какой кассетой? – Лола подняла на него глаза,
настолько невинные, что Маркиз окончательно утвердился в своем подозрении.
Подойдя к ванне, он закатал рукава и хладнокровно затолкал
Лолу под воду, точнее – под густой слой ароматной пены. Подержав ее несколько
секунд в подводном состоянии, он выпустил ее, дал немного отдышаться и
повизжать, и ледяным тоном произнес:
– Кажется, именно так настоящие профессионалы проводят
допрос третьей степени. Мне, конечно, до них еще далеко, но с твоей помощью я
имею все шансы повысить квалификацию. Так что ты мне можешь рассказать про эту
чертову кассету?
– Ты имеешь в виду ту пластмассовую коробочку, которая
валялась на полу в том ужасном деревенском доме, где нас едва не убили и где Пу
И перенес ужасный нервный стресс?
– Я тебя сейчас действительно утоплю! – рявкнул
Маркиз. – Ты прекратишь наконец эту дурацкую игру? Я имею в виду кассету,
на которую покойный Вольф записал секретный бред Моники! Проклятую кассету,
из-за которой меня только что чуть не отправили на тот свет!
– Ленечка! – испуганно вскрикнула Лола. –
Разве все неприятности еще не кончились?
– Теперь уже, кажется, кончились. – Маркиз присел
на край ванны и тяжело вздохнул. – Ну, наконец, ты расскажешь мне про
кассету?
– Конечно, Ленечка! Она валялась на полу, а вокруг
творилось черт знает что, все стреляли друг в друга, и я уже думала, что мы не
переживем этой ночи, и на всякий случай сунула кассету в карман.
– Ну ты даешь! – воскликнул Маркиз, поразившись ее
удивительной, поистине женской логике.
– А что – это очень плохо? Не надо было ее брать?
– Не то плохо, – снова вздохнул Маркиз, – что
ты ее взяла, а то плохо, что ты ничего мне об этом не сказала. Если бы я знал,
что кассета у тебя, я отдал бы ее этому разведчику, Шмидту, и забыл бы как
страшный сон… Где она у тебя, горе мое?
– Вон там, в сумочке! – Лола выпростала из пены
руку и показала на черную кожаную сумочку, валявшуюся на полу.
Маркиз как коршун бросился на сумочку, перерыл в мгновение
ока Лолины дамские мелочи и наконец с победным криком вытащил на свет Божий
аудиокассету. С удивившей и даже испугавшей Лолу яростью он растоптал
пластмассовую коробочку, а магнитную ленту вытащил из обломков, скомкал и
спустил в унитаз.
– Все! – торжествующе провозгласил он. –
Финита ля комедиа!
– Унитаз-то не засорится? – подозрительно
осведомилась Лола.
– Плевать! Я из-за этой чертовой кассеты сейчас чуть не
погиб…
– А что случилось-то?
– Среди бела дня, в центре города, на Гороховой улице
меня затащил в машину Виктор… Помнишь, тот смуглый супермен, который уложил всю
команду Вольфа?
– Как? Он еще жив? – испуганно спросила Лола.
И вдруг до нее дошло еще кое-что.
– Где, ты говоришь, он на тебя напал? На Гороховой? А
что ты там, интересно, делал? А, можешь не отвечать! Я и так знаю! – Лола
выскочила из ванны и голая бросилась на Маркиза, размахивая кулаками и роняя на
кафельный пол клочки лавандовой пены. – Ты был у этой стервы из ЛОСХа! У
этой грудастой коровы! У этой коротконогой кикиморы! У этого крокодила
криволапого! Леня зигзагами удирал от своей взбесившейся подруги, уворачиваясь
от ее ногтей и швыряя в нее диванными подушками.
– Мерзавец! – вопила Лола, неотвратимо нагоняя
Маркиза. – Скотина неблагодарная! Сексуальный маньяк! Чурбан
бесчувственный! Видеть тебя больше не хочу! Ну, доберусь я до тебя!
– Да не был я у нее! – в отчаянии выкрикнул
Маркиз. – Хотел, хотел зайти, признаюсь, а у нее уже был другой мужик,
какой-то плешивый Пеликанский! Успокойся, ради Бога!
– А-а! – восторженно воскликнула Лола, победоносно
уперев руки в бока. – Пеликанский? Так тебе и надо!
И, нагло вертя бедрами, удалилась в ванную.
Через несколько минут она вышла из ванной совершенно одетая
и с неприступным лицом.
– Ну, ты успокоилась? – настороженно спросил ее
Маркиз. – Мы должны обсудить наши дальнейшие планы.
– Никаких совместных планов у нас нет и быть не
может, – холодно сообщила Лола, сдвигая вместе свои чемоданы. – Лично
я завтра утром улетаю в Италию. Что может быть лучше Венеции? И Пу И очень
подходит средиземноморский климат. Кстати, Пу И по непонятной причине очень
неплохо к тебе относится, так что, может быть, когда-нибудь в отдаленном
будущем я разрешу тебе навестить нас и накормить завтраком на террасе отеля
«Риальто»… Ну и вообще присоединиться к нам. Где ты собираешься провести эту
зиму? На Лазурном берегу или в Нормандии?
– Нет, – Маркиз посмотрел в окно, – я никуда
не поеду. Я останусь здесь. В Европе я дисквалифицируюсь, становлюсь толстым,
глупым и ленивым. Мне там попросту безумно скучно. Я и тебе предложил бы
остаться, мы прекрасно работали вместе… А что ты будешь делать там? Для театра
одного актера нужен хотя бы один зритель, а такого благодарного зрителя, как я,
там у тебя не будет! Да ты меня и слушать не хочешь…
– Совершенно верно! – Лола сердито вздернула
подбородок и взялась за чемоданы. – Делай что хочешь, а мы с Пу И улетаем
в Италию!
«Закончилась посадка на самолет авиакомпании „Люфтганза”
Санкт-Петербург – Римини», – объявил женский голос под сводами зала отлета
аэропорта Пулково-2.
Леня поднес к губам стаканчик с жидким кофе. Он злился на
себя, но все-таки приехал в аэропорт. Зачем? Чтобы издали посмотреть на
самолет, уносящий Лолу в солнечную Италию? Он не собирался менять своего
решения. Конечно, оставаться в России ему было опасно – у него были здесь после
некоторых прежних дел очень влиятельные и опасные враги, но Леня не собирался
сдаваться. Он сделает так, чтобы эти враги вынуждены были примириться с его
возвращением… Конечно, Лола могла бы помочь ему в этом, но ничего, он справится
и один.
Он поставил на стойку недопитый кофе и собрался уходить.
– У тебя не осталось немножко орехового печенья? –
послышался у него за спиной озабоченный женский голос.
Леня резко обернулся и увидел перед собой Лолу с корзинкой в
руках. Из корзинки выглядывала довольная физиономия нахального чихуахуа.
– Пу И очень плохо переносит сутолоку в аэропорту, а от
стресса для него лучшее лекарство – ореховое печенье.
Леня наклонился к Пу И, чтобы спрятать довольную улыбку.
