Легко сказать! Дождаться DANA под обстрелом снайпера – задача нетривиальная!
Снайпер делал еще выстрелов семь-восемь, выщербив рядом с моим плечом крошку из бетона…
А потом наступил закономерный финал.
Послышался рев двигателя, и из-за угла метрах в пятистах показался наш спаситель…
DANA на малом ходу вышла из-за угла. Мешки с песком и самодельные экраны придавали ей вид не боевой машины, а передвижной свалки металлолома…
Антенна «Рубежа» качнулась, башня чуть довернула…
Грохот, как от удара ОЧЕНЬ большой кувалды по ОЧЕНЬ большой кастрюле.
Однажды я был в машине во время стрельбы. Даже более того – непосредственно наводил эту шайтан-трубу. Тогда получилось неплохо – БТР противника собирали по окрестности…
Короче говоря, самая лучшая антиснайперская винтовка замечательно справилась с работой.
– Штайнер, ты как? – Я откопался из кучи мусора.
– Нормально. У меня два трупа.
– Кто?
– Бровь и проводник.
Сейчас…
Я вздрогнул и… проснулся.
Оказалось, сижу все в том же кресле, в котором отрубился. На полу валялся стакан. Лист бумаги с изображенной Печатью лежал на столе рядом с бутылкой.
Судя по круглым механическим часам на столе, имеющим тридцать шесть делений по кругу, сейчас раннее утро. Чувства постепенно возвращались. Во рту поселилась какая-то мерзкая тварь и принялась интенсивно гадить.
После ванной я почувствовал себя намного лучше.
Налил стакан – выпил.
Однако – с утра уже квашу. Деградируете, камрад.
Кстати…
По идее сейчас в дверь должна постучать Фиоре с завтраком на подносе.
– Не желаете завтракать?
– А?!..
Первым желанием было сходить и еще раз умыться. Ректор в виде Алоиза с длинными, синего цвета волосами до пояса. А еще в руках он держал поднос с завтраком.
– Ну-с… Еще что-нибудь принести?
– Нет… А… Где…
– Расслабься! – расхохотался Ректор. – Я просто решил посмотреть твою реакцию. А то, знаешь ли, многое может случиться после обретения Печати…
– То есть…
– Ну да, – хмыкнул Ректор, садясь в свободное кресло, – да ты присаживайся. Завтракай и слушай.
Я сел во второе кресло, с подозрением покосился на Ректора (в ответ мне была послана самая лучезарная улыбка) и приступил.
– Должен извиниться, – на этом месте я поперхнулся танной, – надо было тебя предупредить… Печать совсем не обязательна.
Я возмущенно вскинулся:
– То есть…
– Ты мог сойти с ума. Именно потому я сам сюда пришел. Если что, мог бы тебе помочь…
– Откинуть копыта до конца?
– Не буду скрывать – да. Если бы ты начал проявлять агрессию… – Ректор убрал с лица маску веселья. – Я – Ректор. И несу ответственность за своих студентов.
Демон окончательно признается Высшим при наличии трех атрибутов – Разум, Печать, Сила. Тебе не хватало только Печати. Теперь ты можешь свободно перемещаться по Академии.
– Вот как? А что с Печатью… – Символ, изображенный на листе, вспыхнул, как солнце.
Казалось, он отпечатался в моем мозгу.
Восемь расходящихся стрелок, а на месте их пересечения – глаз с вертикальным зрачком.
Что-то в пьяном угаре мне вчера подсказало, что своим существованием я обязан именно этому символу… После того как я раскрыл глаза, на столе лежала только кучка пепла.
– Однако… И что теперь?
– Теперь… Ну, во-первых, извини. – Ректор склонил голову. – Мой подарок был не совсем обычным…
– Вино? – напрягся я. – Так вот отчего меня так вчера развезло…
– Да. Некоторые препараты активируют мыслительный процесс, но имеют опасные побочные эффекты…
– Проще говоря, – начал заводиться я, – вы шли сюда и не знали, здесь я или агрессивный психопат? Или вообще овощ неразумный?
Тело начало «плыть», от одежды тянулись тонкие жгуты черно-красного дыма, а в руке моментально сформировался «Кулак Хаоса». Ректор расплылся в улыбке:
– Я же говорил! Теперь твои силы полностью подконтрольны Разуму, соединены Скрепами и Печатью, тебя не стыдно выпустить к другим ученикам…
– Чего? – прикосел я.
– Каиль будет тебе помогать…
Переговорив с Ректором, я почувствовал себя легче, несмотря на резкие изменения в моей внешности…
Я себя ощупал и осмотрел – сил удивляться уже не осталось, ограничился глубокомысленным «хм-м-м».
Шрамы на левом колене, правой стороне груди и руке поблекли и зарубцевались, как и следы ожога со спины. Помнится, я говорил о том, что неплохо пострелял из пушки? Так вот, «гаврики» тогда мой талант оценили настолько, что расщедрились аж на три гранаты от РПГ!
Ладно, мне не жалко.
А вот шрам через губы не исчез – все такой же.
Наверное, потому, что отпечатался в моей памяти…
…Я откинулся в кресле.
Хотелось что-нибудь сломать или походить на голове…
А кстати!
Я встал, попрыгал, сделал стойку на руках, прошелся – благо размеры комнаты позволяют. Вошедший без стука Каиль застыл на пороге:
– Э-э-э… Инферналь, ты в порядке?
– Теперь – да. Видишь – хожу наконец нормально. Голова, – я указал подбородком на пятую точку и чуть не упал, – наверху, остальное – внизу…
– А?..
Да…
Когда Каиль, чуть не подпрыгивая от нетерпения и раздуваясь от гордости, получал цеу от Ректора, я мрачно перебирал в голове все книги, прочитанные в счастливой юности…
Ну да, мне всего двадцать восемь, но, глядя на подрастающее поколение в редкие визиты на историческую родину, мне неизменно казалось, что время моего детства пришлось на юрский период. Ах да, еще мне постоянно кажется, что десять лет назад были девяностые.
– НЕ СТОИТ создавать конфликтных ситуаций, ладно, Инферналь?
Это уже ко мне. Он меня вообще за идиота считает? С моими-то силами лезть на Алоизов и прочих Аристократов?
Гриэля я победил по чистой случайности. Да и какой там бой – так, тренировка. И вот теперь в моей наплечной сумке лежит стил (аналог нашей ручки) и кипа листов бумаги. Бумага, кстати, белая и плотная, что в общем-то странно, поскольку все растения и деревья, виденные мной, явно предназначались для декоративных целей.
Между собой листы скреплялись тонкими лентами, продетыми в отверстия. Таких вот «тетрадок» мне выдавали шесть штук, ибо предметы, выписанные мне Ректором, несколько отличны от обычных.
