— Нет, Хелен. Я имею в виду, по-настоящему. Без обмана.
— А-а… — Она подняла на него глаза. — Если без обмана, то их дала мне мисс Кнудсен.
— Когда она их тебе дала?
— О, примерно год назад.
Фокс пропустил эту подробность мимо ушей.
— Ты говоришь о кухарке мисс Кнудсен?
— Она не кухарка. — Девочка опять заговорила высокомерно и насмешливо. — Мисс Кнудсен — горничная миссис Пембертон. А миссис Пембертон — это мисс Миранда. Она купается голой. Я видела.
— Мисс Кнудсен дала тебе перчатки вчера? Или в понедельник?
— Да, — твердо ответила Хелен.
— Ну что же, — сказал Фокс, — думаю, она хорошо поступила, что отдала их тебе. Но вот что я тебе скажу: они обе на левую руку. Дай их мне, а я принесу тебе другие…
— Нет, — так же твердо ответила Хелен.
— Я принесу тебе две пары, одну желтую, а другую красную…
— Нет.
Потребовались время, терпение и немало хитрости — так много времени, что часы Фокса показывали двенадцать тридцать пять, когда он обогнул теплицу и, зайдя за куст, принялся в одиночестве внимательно разглядывать свою добычу. Осмотр его удовлетворил, все детали совпадали: перчатки были желтые, хорошего качества, несколько запачканные, но видно, что мало ношенные.
И они были совершенно одинаковые, обе на левую руку и с этикеткой «Хартлспун». Он положил их в карман, вышел из-за куста и направился к гаражу, собираясь дойти до дома по той же дорожке, по которой шел сюда.
Перед гаражом по-прежнему стоял лимузин, но человека возле него не было. Нахмурившись, Фокс двинулся по дороге, не обращая теперь никакого внимания на предметы, которые были объектом его острого любопытства всего лишь час назад. Вдруг он замер, словно громом пораженный. Подбородок его дернулся вверх и застыл.
Где-то впереди него словно раздался громкий хлопок.
Или кто-то выстрелил из ружья?
Покрышка лопнула?
Нет, по звуку больше похоже на выстрел.
Он двинулся с места, прибавив шагу, потом перешел на бег, бросившись по прямой к дому, уже видневшемуся сквозь деревья. Теперь он услышал возбужденные голоса, крики и пустился со всех ног. Справа Фокс увидел бегущего человека, тоже направлявшегося к дому, — это был один из охранников с револьвером в руке. Он бежал к главному входу, а Фокс, установив по раздававшимся голосам направление, свернул влево, пересек лужайку, продрался сквозь кусты, увидел открытое французское окно и бросился внутрь прямо через него.
Он оказался в библиотеке.
Здесь собралось человек десять, включая распростертого на полу лицом вниз Ридли Торпа и на коленях возле него полковника Бриссендена, крикнувшего при появлении Фокса:
— Он мертв!
Перчатки Хелены Густавы Фландерс стали шестым сюрпризом дня. Это был седьмой.
Глава 14
Две секунды оцепенелого молчания последовали за сообщением полковника. Потом началось легкое движение, послышались звуки, которые издают люди, когда неожиданный шок натягивает их нервы до предела. Среди всего этого осторожный проход Текумсе Фокса к двери в коридор остался незамеченным. В коридоре две женщины в одежде горничных стояли вцепившись друг в друга; не обратив на них внимания, Фокс быстро скользнул в музыкальную комнату. Рука его уже опустилась на крышку громадного рояля, когда с другой стороны послышались шаги и в комнату, тяжело и часто дыша, влетела Нэнси. Увидев Фокса, она сразу спросила:
— Что это? Где дядя Энди? Я слышала, как он выкрикивал мое имя…
— Туда, — указал Фокс на дверь и, как только Нэнси скрылась из виду, поднял крышку рояля одной рукой, другой достал из кармана перчатки, сунул их внутрь, за последние басовые струны, и опустил крышку на место.
Затем он вновь вернулся в библиотеку и одним взглядом окинул присутствующих.
Джеффри Торп стоял, почти касаясь тела отца носками ботинок, и смотрел вниз; лицо его побледнело, губы непрерывно шевелились. Возле него была сестра, казавшаяся маленькой рядом с ним. Схватив Джеффри за рукав, она смотрела не на тело, а на брата. Эндрю Грант, взяв племянницу за плечи, подталкивал ее к креслу. Люк Уир, привалившись спиной к полкам с книгами, опустил голову и закрыл глаза, словно проповедник, готовящийся прочесть молитву перед прихожанами. Беллоуз, дворецкий, сложил руки на груди, бессознательно копируя жест, виденный в кинофильмах.
Генри Джордан сидел на краешке стула, не сводя глаз с того, кто лежал на полу, и потирал подбородок, словно проверял, не пора ли бриться. Вон Кестер, прямой и напряженный, упирался задом в край стола; лица его Фоксу не было видно. Два человека, разговор которых Фокс прервал, проходя через музыкальную комнату, и еще трое, которых он вообще не видел, сбились в кучку по другую сторону от часов, по-прежнему отстукивающих время. Наклонившийся над мертвым полицейский выпрямился; что-то голубое трепетало у него в руках.
Бриссенден закричал на него:
— Положи на место! Ничего не трогать!
— Затопчут, — запротестовал полицейский. — Вон тот человек уже наступил, когда проходил…
— Положи на письменный стол! И ничего не трогай.
Выведи всех отсюда…
— Это мое! — вскрикнула Нэнси.
Бриссенден резко повернулся к ней:
— Что?
— Вот это, голубое! Это мой шарф! Как он… — Она попыталась подняться с кресла, но лежащая на плече рука дяди удержала ее.
— Не трогайте его! Ничего в этой комнате нельзя трогать! Харди, выведи их… Что вы делаете?
Человек из собравшейся вокруг часов группы подошел к столу и протянул через него руку. Не прекращая движения, он ответил полковнику низким решительным голосом:
— Собираюсь позвонить по телефону.
— Нет! Отойдите!
— Мне надо позвонить в мой офис, — сказал человек, снял трубку и стал набирать номер.
В два прыжка оказавшись возле нарушителя, Бриссенден одной рукой выхватил у него трубку, а другой так яростно пихнул его, что тот покачнулся и чуть не упал.
— Шею сверну, — спокойно пригрозил полковник. — Кестер, не остановите ли вы эти часы? Спасибо. — Он обвел взглядом присутствующих. — Торп мертв. Он убит.
В него выстрелили сзади, и оружие, из которого его убили, лежит там, на полу. Все присутствующие слышали выстрел, а один из вас его произвел. Мне известно, что среди присутствующих есть значительные персоны, даже один такой, что его звонок в офис важнее, чем исполнение моего долга. Эй, ты, иди-ка сюда.
Охранник в форме и все еще с револьвером в руке наконец нашел место происшествия и стоял у окна. Он подошел к полковнику.
— Ты из людей Корлисса?
