Лялин долгое время служил в разведке и, по моему мнению, был
не только специалистом от бога, он обладал даром предвидения. Лично я в этом не
сомневалась. Из-за рыжих усов, которые украшали его физиономию, он чем-то
походил на добродушного моржа. Очень многие несведущие граждане ловились на эту
удочку, забывая, как обманчива может быть внешность.
Вешняков, круглолицый, с большими серыми глазами и удивительной
улыбкой, казался тем, кем и был в действительности: хорошим, добрым парнем,
который искренне стремился жить в согласии со всем миром. Удавалось сие редко,
ибо профессию он избрал далеко не мирную, и Артем очень страдал от этого. Был
он принципиален, тверд, а иногда и упрям, точно стадо ослов, оттого с трудом
дождался вожделенного звания. Начальство, как известно, предпочитает гибких
сотрудников, а Вешняков ныл, жаловался, обещал все бросить и уйти к Лялину, но,
когда было надо, стоял насмерть, похоронив личную выгоду и надежды на спокойную
жизнь.
Сейчас эти двое торопились сменить тему и болтали без
умолку, что слегка насторожило. Причину такового поведения я не видела и оттого
слегка волновалась: что такое знают эти двое, чего пока не знаю я? Мысленно я
вернулась к нашему разговору, вспомнила красноречивый взгляд Лялина и пришла к
выводу, что все дело в неведомом мне Молчуне. До упоминания о нем мужики
выглядели радостно-возбужденными, а когда Вешняков сообщил о безвременной
кончине Молчуна, Лялин разозлился, а Артем стал ерзать, точно брякнул некстати
то, о чем лучше помалкивать. Молчун был мне абсолютно безразличен в силу того,
что сегодня я услышала о нем впервые. В конце концов я решила, что у меня и без
этой загадки полно хлопот, и выбросила Молчуна из головы.
Полтора часа пролетели незаметно. Полтора часа счастья более
чем достаточно, теперь вполне можно поделиться неприятностями и при этом не
чувствовать себя распоследней свиньей.
— Сегодня я имела беседу с Ларионовым, — с
пленительной улыбкой сообщила я, потому что все-таки стыдилась портить людям
праздник.
— На какой предмет? — полюбопытствовал Вешняков,
уплетая семгу. Он пока еще не ожидал подлости от судьбы, был всем доволен и в
меру любопытен. Зато Лялин сразу насторожился. Не зря я подозреваю в нем дар
предвидения.
— Утверждает, что едет к нам киллер, да не простой.
— Вона как, — кивнул Вешняков. — И чего ему у
нас понадобилось?
— Ну… если учесть, что Ларионов проявляет озабоченность
и даже снизошел до беседы со мной…
Вешняков нахмурился, и оба мы уставились на Лялина. Тот
широко улыбнулся и дурашливо спросил:
— И чего?
— Как думаешь? — ласково спросила я.
— О чем?
— О возможности неких шагов некоторыми людьми, имеющими
цель лишить нас отца народа и гаранта демократии в областном масштабе.
— Ух ты, господи, — отложив вилку, пробормотал
Вешняков. — Ничегошеньки из твоих слов я по малограмотности своей не
понял, но уже перепугался.
— Ты умный, ты все знаешь, — подхалимски
запричитала я, обращаясь к Лялину. — Скажи, такое в принципе возможно?
— В принципе, все возможно, — продолжил вредничать
он. — Дед — мужик жесткий, очень многим это не нравится. Так что некие
споры, конфликты и прочее…
— Но ничего конкретного? — не, отступала я.
— Откуда? — удивился Лялин. — Я сижу в своей
фирме, никому не мешаю, никуда не лезу.
Вешняков иронически фыркнул, а я покачала головой:
— Брось придуриваться.
— Совершенная несправедливость, — закивал
Лялин. — Я не придуриваюсь, я информацией не владею. Дед многим наступил
на горло — это факт. Очень многие мечтали бы увидеть его могилу — тоже факт.
Но, как известно, от мечты до суровой действительности… Осуществление данной
затеи — ЧП в масштабах всей страны. Человек, который на это решится, должен
быть либо круглым идиотом…
— Либо ему так припекло… — продолжила я, но Лялин
перебил:
— Либо дважды круглым идиотом.
— То есть ты такую возможность в принципе
отвергаешь? — Честно говоря, я порадовалась. Лялин приводил те же доводы,
что и я в разговоре с Ларионовым, следовательно, беспокоюсь я напрасно, и
предполагаемый киллер едет сюда по другой надобности. То есть надобность та же,
но к Деду она никакого отношения не имеет.
— А чего за дела-то? — вертя головой от Лялина ко
мне, спросил Вешняков. Я коротко рассказала о недавних событиях. — Сергеева
я вчера видел, — кивнул Артем. — Ничего такого он не рассказывал,
значит, особого значения болтовне этого типа не придал.
— А парня сегодня убили, — напомнила я. —
Ларионов нервничает и намекает на некоего осведомителя, который сообщил, что
якобы дела у Деда — хуже не придумаешь.
— Только не говори, что ты… — Тут Артема передернуло,
точно после паленой водки, и он по обыкновению заныл:
— Ну что ты за человек такой, Хоть бы раз спокойно
посидеть, выпить, расслабиться. Обязательно настроение испортишь. Так, блин,
хорошо сидели, и на тебе…
— Чего ты вопишь, как потерпевший? — напустилась я
на него. — Могу я обсудить наболевшее с друзьями?
— «Обсудить», — передразнил Вешняков. —
Непременно втравишь в историю. Хватает у человека совести… Я уже не мальчик, у
меня брюхо растет, семья у меня, слышишь? Ну что за наказание?
— Помолчи, — махнула я рукой.
— Конечно, тебе что, тебе бы только…
Лялин во время нашей перепалки вертел в руках рюмку и о
чем-то размышлял.
— Олег, скажи ты ей… — вновь заныл Вешняков, обращаясь
теперь к нему.
— Озадачила ты меня, — серьезно ответил
Лялин. — Просто не знаю, что и думать. Если честно, не верю я, что кто-то
на такое отважится, а с другой стороны… В общем, не худо бы разобраться.
— Вот-вот, — тут же влез Артем. — Я ни в чем
разбираться не буду. Это дело не мое, у меня своих дел выше крыши. Ну надо же
так настроение испортить. Лучше б я поехал грядки копать.
— А тебя никто ни о чем не просит, — съязвила я.
Артем презрительно скривился.
— Ой, ой, ой, не просит. Сергеев что-нибудь накопал? —
без перехода спросил он.
— Пока нет. Надеюсь, если будет что интересное,
сообщит.
— Сергеев мент толковый, и положиться на него можно. С
Дедом ты говорила?
— А надо? — вопросом на вопрос ответила я.
