Книга В лучших семействах, страница 46. Автор книги Рекс Тодхантер Стаут

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «В лучших семействах»

Cтраница 46

Он двинулся к стене, я не отставал. Между машинами и стеной оставался проход, по которому мы добрались до места, где нас поджидал третий молодец. Он распахнул дверь, и мы прошли в такую же бетонную и без единого оконца небольшую прихожую. Напротив, шагах в трех от нас, вниз уходила лестница, по которой мы и спустились — я насчитал четырнадцать невысоких ступенек — к широченной металлической двери. Мой провожатый ткнул кнопку в стальном косяке. Я ничего не услышал, но в следующую секунду дверь открылась, и перед нами возник субъект с одутловатой физиономией и заостренным подбородком.

— Арчи Гудвин, — произнес мой конвоир.

— Входите! — приказал субъект.

Я вежливо подождал, чтобы пропустить провожатого вперед, но тот отступил в сторону, а его напарник нетерпеливо скомандовал:

— Смелее, Гудвин!

Я перешагнул через порог, и охранник закрыл за нами дверь. Комната, в которой я оказался, была побольше, чем прихожая и хорошо освещалась, хотя обстановка ясно напоминала тюремную: голые бетонные стены, стол, три стула, радиатор и стопка журналов да газет. Второй охранник, который сидел за столом и что-то записывал в книге, похожей на бухгалтерскую, метнул на меня взгляд и больше не замечал моего присутствия. Его товарищ пересек комнату, подошел к следующей металлической двери, расположенной напротив предыдущей, и открыл ее.

— Заходите! — мотнул он головой.

Темница оказалась просто шик. Стены были обшиты сероватым деревом с розовыми прожилками от пола до самого потолка; такого же оттенка были и ковры с розовой каймой. Свет лился вниз с желобков, опоясывающих весь потолок. Шесть или семь стульев и диван были обиты розовато-серой кожей, точно такой же, что использовали для обрамления картин, которые висели по две на каждой стене. Должен признаться, что все это производило довольно внушительное впечатление.

— Арчи Гудвин, — представил охранник.

Человек, сидевший за столом, сказал:

— Присаживайтесь, Гудвин. Спасибо, Шварц, — поблагодарил он охранника, и тот покинул нас, плотно прикрыв дверь.

Наконец-то я мог как следует рассмотреть этого человека, благо от серовато-розового стула, на который я опустился, до стола было меньше десяти футов. Собственно, кроме лба и глаз в лице ничего не было. К тому же это был не лоб, а скорее купол, вздымавшийся до самой линии бесцветных жиденьких волос. Что касается его глаз, то на сборочном конвейере явно случилась ошибка. Глаза безусловно предназначались акуле, но кто-то отвлекся и допустил просчет. Теперь, правда, они не выглядели совсем уж акульими, поскольку мозг Арнольда Зека успел поэксплуатировать их годков пятьдесят, что не могло не отразиться на них.

— Мы общались с вами по телефону, — сказал он.

Я кивнул.

— Когда я работал у Вульфа. Всего три раза… нет, даже четыре.

— Верно, четыре. А где Вульф? Что с ним случилось?

— Точно не знаю, но подозреваю, что он где-нибудь во Флориде тренируется с аквалангом, теша себя надеждой подловить вас в известном вам бассейне и утащить на дно, когда вы нырнете.

В акульих глазах не отразилось ровным счетом ничего.

— Мне доложили о вашей скверной манере разговаривать, Гудвин, — сказал он. — Я ничуть не возражаю. Я принимаю людей такими, какие они есть, либо вообще не принимаю. Мне нравится, что вы стараетесь не терять собственного лица, хотя путь сюда и наша встреча наверняка уже произвели на вас впечатление. Впрочем, мы тратим лишнее время и произносим лишние речи. Вам известно, где находится Вульф?

— Нет.

— Но предположения есть?

— Да, их я только что изложил. — Сказав это, я почувствовал, что начинаю закипать. — Допустим, я дам паводку, что он в Египте, где имеет собственный дом. Что тогда? Вы пошлете какого-нибудь мозгляка в Каир, чтобы он продырявил Вульфа? Почему? Почему вы не можете оставить его в покое? Верно, недостатков у него хоть пруд пруди — одному Богу известно, как я от него натерпелся, но он многому меня научил, и где бы он ни был, он мой любимый толстяк. И лишь из-за того, что он невольно расстроил вашу сделку с Рэкхемом, вы хотите его прикончить. К чему вам это, раз уж он исчез с глаз долой?

— Я вовсе не желаю и даже не намереваюсь уничтожать его.

— Вот как? Тогда чем вызван такой интерес к моей персоне? Ваши Макс Кристи и бородатый умник Пит Редер поручают мне дурацкую работу за тройную оплату. Вы меня затягиваете, ставите свое тавро па моей шкуре, а потом, когда приходит время, пользуетесь мною, чтобы добраться до Вульфа и отплатить ему. Нет. — Я помотал головой. — У меня тоже есть моральные принципы, и все вы, вместе взятые, не задавите меня преступить их.

Я не считаю себя достаточным знатоком рыб, чтобы судить о том, мигают ли акулы, но Зек явно не подпадал под классификацию ихтиологов. Он мигал раз в десять реже положенного. Он спросил:

— Почему вы согласились взяться за эту работу?

— Потому что речь идет о Рэкхеме. Он меня интересует. И я был рад убедиться, что не одного меня. Я хотел бы приложить руку к его судьбе.

Он не мигнул.

— Вы, должно быть, думаете, что знаете, чем я занимаюсь?

— Я знаю, о чем говорят. Еще знаю, что один инспектор нью-йоркской полиции сообщил мне, что вы вне досягаемости.

— Кто именно?

— Кремер. Уголовка Манхэттена.

— Ах, этот. — Тут я впервые заметил, что Зек шевельнулся: по крайней мере, распрямил и снова согнул указательный палец. — А по какому случаю?

— Он не поверил, что я не знаю, где скрывается Вульф. Решил, что мы с ним замышляем, как бы насыпать соли вам под хвост, вот и начал поучать меня. Я сказал, что, возможно, у него есть личная заинтересованность в том, чтобы сбить нас со следа, но он зря теряет время, поскольку Вульф дал деру.

— Пожалуй, не самый разумный ответ, верно?

— Да. У меня было дурное настроение.

Зек моргнул; совершенно точно, я сам видел.

— Я хотел познакомиться с вами, Гудвин. Я уделил вам столько времени потому, что хотел посмотреть на вас и послушать, как вы говорите. Да, вы имеете некоторое представление о моей деятельности и о моих интересах, а раз так, то понимаете, что главная моя трудность — люди. Мне не помешало бы иметь раз в десять больше хороших людей, на которых я могу положиться. О людях я сужу частично по досье и частично по отзывам, но главным образом руководствуюсь собственным нюхом. Вы разочаровали меня в одном отношении. Ваш вывод о том, что я хочу использовать вас для того, чтобы найти Ниро Вульфа и поквитаться с ним, не делает вам чести. Я не преследую противника, который оставляет поле боя; мне это невыгодно. Но если он вернется и снова встанет у меня на пути — я раздавлю его. Да, я хочу «затянуть» вас, как вы выразились. Сейчас надежные люди нужны мне больше, чем когда бы то ни было. Многие получают от меня деньги, в основном те, кого я никогда не видел и не имею желания видеть; но должны быть и такие, кого я должен видеть и претворять через них свои замыслы. Вы могли бы стать одним из них. Я готов попытаться. Вы должны запомнить одно: если скажете «да», крайне легкомысленно будет менять свое решение. Даже невозможно.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация