– Включить гидролокатор на полную мощность, может, им это поможет. Услышат и подумают, что на них выходит подводная лодка в атаку, поубавят прыти.
Однако пока ничего не происходило, корабли продолжали бомбить водное пространство. Они уже проскочили то место, где была лодка, и теперь поворачивали на другой галс, чтобы повторить атаку.
– Тащ командир, корабли изменили курс и теперь движутся на нас, – поступило сообщение с ГАКа.
– Глубина сто пятьдесят метров, уклонение вправо, обе турбины на пятьдесят процентов.
Мы разошлись бортами на удалении трех кабельтовых от крайнего корабля противника, который не успел среагировать на наш маневр, не ожидая такой скорости, как у нас. Пока они разворачивались, мы оторвались на милю, уводя их от Кучеренко. Впоследствии узнали, что это был первый транспорт с пополнением, на котором находился усиленный пехотный батальон из перебрасываемой дивизии фрицев для усиления 20-й армии Дитля. Теперь же половина этих вояк покоилась на дне, другая принимала водные процедуры для укрепления здоровья.
Немцы выловили оставшихся в живых солдат и отправились на базу, а оттуда вышли еще три охотника за подлодками и пара шнелльботов. Очевидно, решили с оставшимся миноносцем еще раз основательно проутюжить водное пространство перед фьордом. Они тут крутились часов пять. То набирали ход, бомбя, то замирали, прислушиваясь. Так ничего и не обнаружив, ушли на базу, оставив в дозоре охотника за подлодками.
На третий день ожидания напротив Альт-фьорда к нам подошло пополнение, состоящее из Щ-402 – капитан третьего ранга Каутский, С-55 – капитан-лейтенант Сушкин и К-3 – капитан-лейтенант Малафеев. Августинович направил в район Нарвика подлодку К-3, а С-55 к Тромсё. Щ-402 осталась напротив Альт-фьорда и составила компанию С-51 и Щ-422. Нам приказали вернуться к Варангер-фьорду и ждать дальнейших распоряжений.
– Что бы это значило, нас срывают с выполнения задания? – удивленно спросил Петрович.
– Петрович, ты что, не догадываешься, почему нас отзывают?
– Неужели начинается?
– Вот именно. Это значит, что в самое ближайшее время мы переходим в наступление.
– Наконец, дождались. На этот раз мы обязательно надерем фрицам задницу. Командир, а ведь это должно произойти почти на полтора года раньше, чем в нашем времени.
По прибытии в отведенный нам район мы тщательно определились со своим местоположением. Нам предстоит наносить ракетный удар по точечным целям, а для этого надо знать точное свое местоположение.
И этот день настал. 28 апреля 1943 года наши войска перешли в наступление.
В 5.00 мы получили подтверждение о начале операции, которая по плану должна начаться в 7.00, и нам осталось только ждать, когда мы понадобимся. Накануне передали координаты пятнадцати целей, по которым предполагалось нанести ракетный удар, если они не будут уничтожены другими средствами. Их определила группа Большакова вместе с разведчиками из 181-го разведотряда, где воевал младший лейтенант Леонов – знаменитый североморский разведчик, в нашей реальности дважды Герой Советского Союза. Они почти месяц пролазили по передовой и в тылу врага, определяя все ключевые опорные пункты в местах вероятных основных ударов, при уничтожении которых оборона сразу становилась на пятьдесят процентов менее боеспособной. Нам оставалось только ввести все данные в головки самонаведения, а уж там, когда ракеты будут на подлете, ребята подсветят цели.
По плану Ставки войскам Карельского фронта (командующий генерал-лейтенант Фролов В.А.) поставили задачу нанести удар по войскам 20-й горной армии в направлении озера Инари, реки Тана и Тана-фьорда. Удар наносился встык 18-го и 19-го корпусов, отрезая последний от основных войск и освобождая как свою территорию, так и север Финляндии и Норвегии, район Варангер-фьорда и прилегающие к нему территории. Если операция пройдет успешно, будут предпосылки принудить Финляндию выйти из коалиции с Германией и заключить мирный договор на тех же условиях, что и в 40-м году.
19-й немецкий горно-егерский корпус (командующий – генерал-лейтенант Фердинанд Шёрнер) в составе 3 горных дивизий и 4 бригад, около 60 000 человек, более 700 орудий и минометов, немногим более 150 самолетов из состава 5-го воздушного флота занимал глубокоэшелонированную оборону в условиях труднопроходимой местности (скалистые сопки, озера, фьорды).
В Ставке решили право первого удара отдать 14-й армии генерал-лейтенанта Щербакова (ему в этот самый день присвоили генерал-лейтенанта), а через два дня 19-я армия генерал-майора Морозова выступила в направлении озера Инари и городишка Кемиярви. Ее поддерживает 26-я армия генерал-майора Никишина.
В 7.00 началась артподготовка, за ней в 9.30 – наступление. В это же самое время авиация наносила бомбовые удары по ближним тылам и аэродромам противника, штурмовики – непосредственно по резервам. 131-й корпус в первый же день достиг реки Титовка. Большая часть пополнения 14-й армии была сведена в два корпуса, и им присвоили такие же номера (по подсказке Головина), что и в нашей реальности. Менее удачно развивались первоначально дела у 99-го корпуса. Ему не удалось овладеть опорными пунктами врага в главной полосе обороны. Прорвать ее удалось только вечером, после удара по основному узлу одной из ракет, пока немцы пребывали в замешательстве. Бойцы 1224-го полка 368-й дивизии прорвали оборону, захватив этот опорный пункт.
29 апреля перешли в наступление 126-й и 127-й корпуса из группы войск генерал-майора Кошевого, располагавшейся восточнее реки Западная Лица, в месте наибольшего продвижения немецких войск в направлении Мурманска. В ту же ночь моряки высадили десант в губе Малая Волоковая (фьорд Маттивуоно), перевалили через хребет Муста-Тунтури и, отрезав часть немецких сил, двинулись на Петсамо.
На левом фланге 126-й легкострелковый корпус под командованием полковника Амвросова (моряки-дальневосточники да сибиряки плюс одна дивизия, которая прошла закалку в Сталинградской битве) успешно совершал обходный маневр, на четвертые сутки достиг дороги Петсамо – Салмиярви и западнее Луостари перерезал ее. 127-й легкострелковый корпус генерал-майора Г.В. Голованова ночью овладел аэродромом в Луостари, а затем совместно с 311-й дивизией 99-го корпуса очистил этот населенный пункт. Петсамо был окружен со всех сторон, так как с востока подходила морская пехота, с юга рвался 131-й корпус, на западе контролировала обстановку 72-я морская бригада, а с севера угрожал десант Северного флота, овладевший 4 мая гаванью Лиинахамари. Во время заключительного этапа Петсамо-Киркенесской операции силами 181-го особого разведывательного отряда Северного флота проводилась операция по взятию порта в районе населенного пункта Лиинахамари. Укрепленный немецкий порт Лиинахамари прикрывали мысы Крестовый и Романов. В гранитной основе мыса Крестовый немцы оборудовали различные укрепления, блиндажи, окопы, огневые точки, бункеры, в некоторых из них находились торпедные аппараты. Из этих бункеров хорошо просматривался вход в бухту, что позволяло торпедировать любой корабль или подводную лодку
[6]
.
