Книга Время больших побед, страница 40. Автор книги Борис Царегородцев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Время больших побед»

Cтраница 40

– Все о’кей.

– Вопросы есть? Немца возьми!

– Вы русские???

Шлеп!

– Ну, Рембо… Убил?

– Да разве я ждал, что он прыгнет, как кенгуру, со связанными-то руками? Сам на кулак нарвался! Дышит вроде – нокаут!

Мне было любопытно узнать, что за мутный тип этот фриц? И по-английски балакает прилично. Имеет ценность или сразу его к рыбам? Так, ксива его – Вилкат Артур, фамилия какая-то прибалтская, обер-гефайтер (обер-ефрейтор, по-нашему «мосел» – младший сержант) 321-го батальона береговой службы. Тьфу, как это на русский перевести, не разбираю я по-немецки, кроме отдельных слов. Английский, испанский знаю, бывал и говорил, а с гэдээровцами не доводилось!

– Приведите его в чувство.

Рембо черпает ведро морской водицы и выливает на башку этому шустрому. Очухался.

– Литовец? И что же, в вермахте?

– Руки развяжите, русские свиньи!

– Руки? А что, можно!

Приказываю развязать. Беру его руку на болевой и ломаю указательный палец на правой. Пока он воет, повторяю то же на левой. Помимо того что больно, еще и полезно для безопасности. Теперь он не сможет быстро воспользоваться оружием, даже если схватит. А также сильно ударить кулаком или провести захват. Можно и переговорить в спокойной деловой обстановке.

– Так отчего литовец в вермахте? За неправильный ответ будет больно. Очень.

– Я из Мемеля!

– И что ж тебе русские сделали, за что ты так их ненавидишь? Хутор спалили, семью раскулачили, жену изнасиловали, детей зажарили и съели?

– Ненавижу. За то, что вы есть. И всегда угрожали великой европейской цивилизации. Своей дикостью, бескультурьем, тиранией. Ваша земля самой природой и Богом создана, чтобы быть житницей и кладовой цивилизованного мира! А вы при ней – рабами и слугами. Но вы не желали покориться или убраться, чтобы там была культурная Европа, аккуратные домики, ровные дороги, распаханные поля, а не ваш вонючий навоз! Ничего, скоро все это будет! И великий фюрер загонит остатки ваших орд в сибирскую тайгу и тундру, где вам самое место! Ты сейчас убьешь меня, русская сволочь, но вам не остановить цивилизации!

Как визжит этот, судя по фамилии, полукровка, оттого и лезет из кожи вон, в дойче юбер аллес, своим стать!

– Командир, а у него слюна, случайно, не ядовитая? – задал вопрос Рембо.

– Все возможно. Так что держись подальше.

Послышался легкий смешок подошедшего Влада.

– Влад, ты чего?

– Так переводчика бы, тащ командир. Моих немцев поспрашивать.

– Тащи их сюда. Из кубрика обоих.

Вытаскивают. Я подхожу к ним. Зачем бессмысленная жестокость? Пусть будет воспитательное действо. Для того немца, который смирный.

А дружок-то его, похоже, снова развязаться пытался? Ну что ж, сам виноват.

Качаю головой, будто с сожалением: «Ай-ай, ну тебя же предупреждали!» Достаю нож и перерезаю ему горло, как барану. Так, чтобы второй немец видел и литовец в придачу.

Немца это очень впечатлило. Ну, это пока присказка. А сказка вот рядом слюной вонючей брызжет. Возвращаюсь к литовцу для продолжения нашей с ним дискуссии:

– Что, пулю ждешь? Это для тебя быстро и легко? Не дождешься! Цивилизация, говоришь? Это не ваш ли, случайно, президент в тридцатых всеобщую сортиризацию по хуторам проводил? Такие вы культурные, что гадили где попало, как скоты. Довели число хуторов с отхожими местами с четырех процентов до двадцати? [7]

Болевой на руку в айкидо называется никке. Рука ломается вдоль на скрутку с раздроблением костей. Калека навсегда, медицина бессильна, даже если бы и занялась этим пациентом прямо сейчас. Быстро отрубился – болевой шок! – еще ведро воды на голову, чтобы в сознание пришел, – то же самое с другой рукой. Снова в отключку – ну и на фиг, время на тебя терять.

Немец сейчас в обморок грохнется, белый как бумага. Свенссон немногим лучше.

– Скажи ему, так будет за малейшую нелояльность. Если нам хоть что-то покажется. А если движки будут работать безупречно, обещаю жизнь и плен. Слово офицера.

Немец закивал головой так часто, будто хотел ее оторвать. Вот и ладно.

Внизу слышу, что-то шевелится. Как змея ползет. Литовец упертый, пытается впиться мне в ногу зубами! Ну да он не гадюка, а я не Вещий Олег – вбиваю его зубы ему же в глотку хорошим таким пинком.

Суверенные, самостийные? Если бы так, как Австрия, Финляндия, – еще ладно. Так вы же сразу в штатовские подстилки и не скрываете, что они сразу на ваши базы в случае чего. А это не нейтралитет называется, а совсем по-другому. Так с чего и нам с вами нейтрально себя вести?

Вручаю Свенссону пачку денег, найденных у дохлых немцев. Рейхсмарки, оккупационные – плевать! Нам-то они зачем?

– Держи, дядя! Только осторожнее трать, по мелочи! А лучше придержи до тех пор, чтобы забылось. И бывай, рад знакомству!

Отвалили. Даже мотор завели, чтобы скорее оказаться подальше.

Влад докладывает – движки в норме. Да, немец оказался из торгфлота, так что по-английски кое-как разумеет.

И не забыть еще с берега камешек прихватить. На глубоком месте литовцу за пазуху – и за борт. Живой еще, гаденыш, ну да это поправимо!

– Валентин, посмотри, что с рацией, разобраться можешь, надо наших предупредить, что идем на трофее, часа через четыре подойдем к входу в Кольский залив. Чтобы ненароком свои же по нас не ударили, пусть предупредят авиацию и дозорные корабли.

Входим в Кольский залив, там нас уже встречает начальник разведки Вазгин на эсминце «Куйбышев». Когда он перешел на наш катер, я пошутил, вспомнив культовый фильм – принимай, дескать, аппарат, Павел Алексеевич. Махнул не глядя. Даже личный механик имеется в наличии. После этого наш флот пополнился неплохой боевой единицей. Вот так все и было или почти так».


– За катер, конечно, спасибо, но зачем было так рисковать, а если вдруг что-то пошло не так и все добытые вами разведданные так и остались бы там?

– Это был оправданный риск. Я не отрицаю, да, мог кого-то потерять, но разведданные мы бы в любом случае доставили. А так – кто не рискует, тот не пьет шампанского. И, кроме того, тут кто-то обещал не драть уши.

За рассказом Большакова время пролетело быстро, минутная стрелка на часах завершала второй круг, но нам еще лететь и лететь. Я немного вздремнул под убаюкивающий голос Большакова, как другие, не знаю. Но вот и сам диверсант начал устраиваться на лежку, предоставляя другим участникам полета рассказывать свои истории, это продолжалось какое-то время. В дальнейшем наш разговор переключился на флот и корабли, и через некоторое время полета мы возобновили разговор на тему модернизации флота.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация