За широкими открытыми воротами цензор рассмотрел спешащих по своим делам людей. А вот патруля не заметил. Плохо.
Он оглянулся. Всадники догоняли его, вот-вот доскачут до моста. Проклятие, ведь раньше мост был под охраной, трое стражников следили за порядком и не пускали всякую рвань. Куда делись теперь?
Внезапно конь резко сбавил шаг, пошел боком, потом захрипел и стал заваливаться на бок. Актар едва успел вытащить ноги из стремян, когда измотанный скакун рухнул на землю. Цензор не устоял на ногах, полетел следом, здорово приложился спиной о твердый грунт и с трудом встал.
Мешок с вещами и продуктами остался на седле, не до него. Зато меч на месте, это главное. Актар сшиб капюшон назад и, прихрамывая, побежал к воротам. До них всего ничего, а погоня только пролетела мост.
Был бы день, на выезде из города было бы полно народу. Тогда можно и заорать: «Спасите, люди, убивают!» Не все, конечно, придут на помощь, но кто-то вступится, кто-то позовет стражу. А сейчас орать нечего, вряд ли кто сообразит, зачем орут и где.
У ворот тоже не было стражи, их и охранять-то по большому счету не от кого. Никакой враг до Гезыха не дойдет, да и нет тут врагов. А шустрилы не полные идиоты лезть в город. Мир в империи, вот и пусты ворота. Мир, чтоб его, полный мир!
Актар с разбега влетел в ворота, каблуки сапог застучали по деревянному настилу В Гезыхе самые большие улицы замощены досками, а площадь – камнями. На остальных только опилки и мелкое каменное крошево. Цензор побежал по улице, потом свернул за угол двухэтажного дома и наддал, стремясь уйти подальше. Но еще до того, как повернул, услышал за спиной стук копыт. Погоня повисла на плечах, до нее шагов сорок, не больше. Неужели будут преследовать и здесь?
Город еще не спал, хотя светило почти скрылось за горизонтом. Ремесленники, мастеровые и их помощники свозили товары, горожане спешили в кабаки. Еще бегали по улицам дети и кое-где мелькали фигурки женщин.
На стенах домов, на фасадах кабаков и постоялых дворов горели факелы, они давали хоть и не сильный, но вполне достаточный свет, чтобы завсегдатаи и приезжие не промахнулись мимо дверей.
Актар хотел было заскочить в первый попавшийся кабак, но стук копыт за спиной подгонял его и заставлял бежать дальше. Нагнали таки, чтоб их забрало! Под конец нагнали!
Гезых он почти не помнил, знал только, где казармы когорты и где дом управляющего. Но до них еще надо добежать. Если дадут…
Он прыгнул за угол дома, выскочил в небольшой дворик и едва не влип головой в тын. Справа был кустарник, слева узкая тропка, идущая вдоль тына. Актар побежал по тропке, проскочил скособочившийся сарай, перепрыгнул небольшую поленицу дров и выбежал к узким воротам.
За ними слышались шаги и голоса людей. Другая улица, сообразил цензор. Надо попробовать сменить направление, сбить с толку преследователей.
Он выглянул за ворота, увидел узкую улочку и невысокий забор на той стороне. За ними шли какие-то строения. Улочка не освещалась, что весьма кстати.
Актар выскочил за ворота, побежал к забору, стараясь ступать как можно тише. Где-то впереди, за строениями раздался мощный рык:
– Воины императора! А ну брось дубинку! Стоять!
Патруль! Зря грешил на легионеров, они бдят, вот кого-то прихватили. Актар вдруг вспомнил, что впереди должны быть торговые ряды, а строения – навесы над лавками торговцев. Ряды всегда были под особым присмотром стражи. Если он добежит до них, значит спасен!
Цензор прибавил скорость, уже не заботясь о шуме, подбежал к забору и с ходу запрыгнул на него. Забор вдруг пошел вбок, опасно накренился. Затрещало дерево, опорный столб почти выворотило из земли.
От неожиданности Актар не удержался и упал. Левую руку ожгло болью, острый конец доски разорвал кожу и мышцы. Цензор вскочил, почувствовал, как по руке потекла струйка крови. Глянул по сторонам. Тыльные стены лавок шли сплошным строем, навесы на высоте чуть выше человеческого роста. Чем-то гадостно воняло, под ногами хлюпало. Отходы и нечистоты сливают, что ли?
Надо искать лазейку или лезть наверх. Актар шагнул вперед, влип ногой в лужу. Проклятие, почти ничего не видно! Зато слышно как орет патрульный, кто-то хнычет и взывает к милости. А еще слышен треск где-то позади. Погоня?
Актар подпрыгнул, зацепился руками за край навеса, попробовал закинуть ногу. Тонкие доски, явно не рассчитанные на вес человека, угрожающе заскрипели. Нет, бесполезное занятие! Все рухнет, как и забор.
Он побежал вдоль стен, дважды упал, зацепившись ногами за полено, угодил в большую лужу, потом разглядел узкий просвет между лавками и свернул туда. И вдруг услышал за спиной, буквально в нескольких шагах топот сапог и чье-то напряженное дыхание.
Рука выхватила меч, взгляд метнулся назад, вычленил на фоне потемневшего неба силуэт. Все, не успел! Придется принимать бой здесь, в этом проклятом загоне, среди отбросов и нечистот.
Еще кто-то бежал с другой стороны забора. Зажимают. Актар все же нырнул к проему, зацепил плечом за доски, повернул корпус и буквально продрался сквозь стены.
Он выскочил к фасадам торгового ряда, прямо на широкую, мощенную камнем дорогу, неплохо освещенную и вполне обитаемую. Неподалеку кто-то катил небольшую повозку, чуть дальше неторопливо шагали двое мужчин, а с другой сторон шагах в ста пятидесяти шли патрульные. Трое легионеров в полном доспехе и при оружии. Неужто спасен?!
Гулкие шаги раздались откуда-то сверху, потом был удар тяжелого тела о землю и приглушенная ругань. А следом частная дробь бегущих ног и непонятный выкрик.
Первым побуждением Актара было заорать и побежать к патрульным. Но до них далеко, не дадут уйти. И он повернулся к преследователям, выставив перед собой меч.
– Ну, твари! Идите!
Вместо грозного рыка вырвалось хрипение. Пересохшее горло издало сиплый звук. Актар кашлянул, шагнул назад и вдруг крикнул:
– Победа и кровь! Первым на смерть!
Силуэт противника надвинулся слева, Актар махнул мечом, отступил еще. Старый клич Третьего Меворского легиона и девиз легионеров придали ему сил и помогли сбросить паутину страха. Он смелее взглянул на врага, крепче сжал меч и сам шагнул вперед.
Ну, кто хочет получить добрым легионерским клинком?
…Мелькнувший слева силуэт Актар заметил в последний момент, повернулся и получил чудовищный удар в грудь. Его отнесло назад, ударило спиной о бревно, страшная боль пронзила позвоночник, руки ослабели, и меч упал на землю.
Он попытался встать, но тело не слушало приказов, мышцы ног отказали, а нутро будто ожгло огнем. Попытка вздохнуть вызвала новую боль. Актар с трудом различил фигуру подошедшего человека, увидел его лицо и застонал.
Сознание начало гаснуть, и последнее, что услышал цензор, были непонятные слова, произнесенные очень выразительно.
