Шериф вышел, а Бейкер, откинувшись на спинку стула, уставился на Харли.
— Значит, вы не умеете читать?
— Написанное от руки не могу.
— А писать вы умеете?
— Могу выводить печатные буквы. Письму я никогда не учился.
— Можете написать свою фамилию?
— Когда нужно, я в состоянии расписаться, но это едва ли можно назвать умением писать.
— Знаете, Харли, а вы все-таки лжете; мне не составит большого труда вас разоблачить, однако в данный момент мне от этого никакой пользы.
— Думается, что и потом вам вряд ли будет какая-то польза.
Некоторое время Бейкер сидел молча и нахмурившись поглаживал кончиками пальцев губы, затем возобновил допрос.
— Бумажный листок был исписан с обеих сторон?
Только с одной стороны. Записка короткая, всего пять-шесть слов.
— Черт побери, о чем в ней говорилось?
Харли лишь потряс головой.
— Но как хотя бы выглядели слова? Какие начальные буквы?
— Я не могу назвать начальные буквы. Возможно, я и различил бы их, если бы постарался, но я знал, что все равно не сумею прочитать, а потому не стал тратить время попусту. Но в одном я уверен точно: писал записку не Чарли Бранд. Мне знаком его почерк: он писал для меня расписки в получении денег, которые я потом подписывал.
Почерк на записке совсем другой. У Чарли буквы выглядели угловатыми, а на листке они больше похожи… похожи…
— На что они похожи?
— Ну, такие круглые и толстые, словно кто-то не особенно экономил чернила. Однажды мне пришлось расписываться ручкой Чарли, и буквы у нее выходили тонкими.
— Значит, записку вы нашли под телом убитого?
— Она лежала под ним на полу. Увидел ее, когда перевернул труп Чарли. У меня привычка хранить всякую мелочь под стелькой сапога. Туда я спрятал и записку. Затем я вытащил Чарли из хижины, привязал к лошади, которая паслась неподалеку, и отвез в Шугабоул. И Кен Чемберс сразу же набросился на меня, стал кричать: разве мне неведомо, что мертвеца нельзя трогать до прибытия полиции, и я сказал: конечно, мне следовало приехать в Шугабоул одному и оставить его в хижине на съедение крысам и койотам. И какой у него после этого был бы вид?
Но не успел я опомниться…
— Хорошо, хорошо, мы устроим отдельно вечер воспоминаний. Когда вы видели записку в последний раз?
— Я отдал ее Джексону.
— Что он с ней сделал?
— Положил в бумажник, который достал из кармана.
— В тот самый бумажник, из которого вынул триста долларов?
— Нет, деньги он взял из сейфа. Бумажник коричневый, похоже кожаный.
— Он снова положил его в карман вместе с запиской?
— Да.
Окружной прокурор снял телефонную трубку и набрал нужный номер.
— Мак? Это Эд Бейкер. Мне сообщили, что Франк ушел ужинать, и я не хочу ему мешать. Ответь, кто-нибудь проверял карманы Джексона ночью во вторник?..
Лично ты? Прекрасно! Ты, случайно, не обнаружил кожаный коричневый бумажник?.. Просмотрел его содержимое?.. Не было ли в нем небольшого листка бумаги… постой, листка белой бумаги…
Через пять минут Бейкер положил трубку, встал и, глядя на Скуинта Харли сверху, произнес:
— Записки в бумажнике не оказалось.
— Но я видел собственными глазами, как Джексон прятал записку в бумажник, — заволновался Харли. — Значит, кто-то ее взял или Джексон потом переложил записку в другой карман?
— При нем ее не нашли. И вообще ее нигде не оказалось. Ваше первое предположение мне нравится больше. Черт возьми, Харли, если только вы водите меня за нос, я вам такое устрою, что небо с овчинку покажется…
— Я вовсе не вожу вас за нос, рассказал в точности, как было.
— Советую и дальше придерживаться этого правила… ради собственного здоровья.
Бейкер подошел к двери, открыл ее и крикнул:
— Зайдите ко мне, Клинт, и прихватите Льюка!
Когда мужчины вошли, притворив за собой дверь, Бейкер, обращаясь к ним, заявил:
— Это дело окончательно запуталось, и лишь отчасти по моей вине… Но где, черт возьми, мои бутерброды?
— Рей с минуты на минуту вернется.
— Хорошо. Льюк, возьмите все необходимое для снятия отпечатков пальцев и отправляйтесь в контору Джексона. Там уже находится Мак Лози с парой помощников. Обследуйте тщательно все помещение и постарайтесь найти листок бумаги величиной с ладонь, сложенный вдвое. На одной стороне запись черными чернилами, пять или шесть слов, буквы толстые и круглые. Если найдете…
— О чем говорится в записке?
— Я не знаю. Если найдете, не отдавайте Маку.
Принесите мне, и я осыплю вас алмазами. Вы, Клинт, пойдете в дом Джексонов на Блэктейл-авеню. Все, что обнаружили в карманах убитого, передали его жене, в том числе и коричневый кожаный бумажник. Заберите его; если удастся, со всем содержимым. Используйте дипломатию, любые приемы. Затем проверьте бумажник и все остальное на наличие отпечатков пальцев. По-видимому, надежды мало, но тем не менее мы должны попытаться. Поспешите.
Клинт и Льюк задали еще несколько вопросов и удалились.
— Вы тоже можете идти. Вам пора перекусить, — повернулся Бейкер к Харли. — Я жду вас в половине одиннадцатого. Возможно, вы вновь понадобитесь, после того как я переговорю с Кларой Бранд. — Что-то в лице или в позе старого золотоискателя заставило его спросить: — У вас есть деньги?
— Это вас не касается, — проворчал Харли.
Вынув из кармана пачку банкнотов, Бейкер отделил одну купюру и протянул Харли.
— Вот, возьмите. Да берите же! Называйте это, если хотите, займом. Буду рад, если вы отдадите. Возвращайтесь не позднее половины одиннадцатого.
— Едва ли я смогу так долго бодрствовать и вряд ли вам вновь понадоблюсь. Дочь Чарли Бранда подтвердит мои слова. Но если все же я буду вам нужен, вы знаете, где меня найти.
— О'кей. Но только без фокусов.
— Я на них не способен, — ответил Харли и направился к выходу.
Глава 12
Было уже почти девять часов, когда Куинби Пеллетт в четверг вечером попал в кабинет окружного прокурора, где также присутствовали шериф и начальник полиции. Пеллетт прибыл точно в восемь, как его и просили, но ему пришлось подождать. В половине восьмого в кабинет Бейкера через заднюю дверь, чтобы миновать приемную, вошел приземистый мужчина с выдающейся вперед тяжелой челюстью — губернатор штата Вайоминг, — а когда он через двадцать минут тем же путем удалился, окружной прокурор развернул кипучую деятельность. Собрав всех мало-мальски пригодных людей шерифа и своих собственных, он разослал их во все концы с разнообразными заданиями. В разгар суматохи через заднюю дверь проник в кабинет еще один человек — Олли Невинс, владелец крупнейшей на Западе горнорудной компании, — что привело к пятнадцатиминутной бурной сцене. Появись Невинс раньше губернатора, и наша история, возможно, развивалась бы совсем по иному сценарию, однако Бейкер уже сделал свой выбор.
