— Нет, — ответила она, отпивая глоток кофе. — Не навредят. Не те это люди. Просто мне самой не справиться.
Я помолчал.
— А откуда я знаю, Оля, что вы не из милиции? — улыбнулся я добродушно.
Конечно же, я лукавил. Я спрашивал, ее, заранее зная ответ. Елена не зря перед этим разговором почти десять минут проторчала возле моего столика. К тому же у меня наметанный глаз — ментами или гэбэшниками здесь и не пахло.
— Или не из, как говаривают в нашем остром на язык народе, органов? — продолжил я. — И что вы вообще — Ольга Матвеевна Драгомирова? А?..
Она раздраженно дернула плечами.
— Я действительно Ольга Матвеевна Драгомирова.
Она раздраженно выдернула из своего баульчика паспорт и положила передо мной. Я до него не дотронулся.
— И я не из милиции и не из, как вы изволили только что выразиться, органов, — продолжила она. — Я — профессиональный журналист. Достаточно известный. Фоторепортер. И не делайте из меня слабоумную идиотку. Во-первых вы вовсе ничего не боитесь, а во-вторых, с вашими связями все это достаточно легко проверить. Иначе я или мои мифические коллеги соорудили бы какую-нибудь легенду поправдоподобней.
Я снова развеселился, и снова не показал этого ей. Откинулся на спинку стула, сохраняя серьезный вид:
— Фоторепортер и журналист? Вот как?.. Вы меня радуете все больше и больше, Оля.
Я замолчал. Сделав глоток кофе, налил себе на самое донышко широкогорлой рюмки конька. Покатал рюмку в ладонях, погрел коньяк.
— А как же насчет Бога, Оля? — спросил я невинным тоном. — «Не отомсти, не убий, подставь другую щеку»? Всевышнего не побаиваетесь, Оля? Кары небесной за грехи свои — будущие? Вы ведь наверняка христианка, да еще крещеная, это сейчас весьма модно в вашей интеллектуальной среде… Ну так как же насчет морали и совести?..
Она ничего не ответила. Только быстро зыркнула в мою сторону — словно выстрелила: дескать, не тебе на эти темы рассуждать, милый. Ну, что ж — в принципе согласен, не мне. Хотя почему бы и не порезвиться время от времени?
— Ну, хорошо. Предположим, я в принципе приму ваше предложение о сотрудничестве, как вы недавно сказали. Изволили выразиться, Оля, — я не удержался и вернул ей ее же колкость. — Вопрос: как вы собираетесь со мной рассчитываться?
— Две тысячи сейчас, авансом. После первой…акции я выплачу еще две. Затем после каждой последующей — буду вам выплачивать еще по четыре тысячи. Чистыми, — тут она еле заметно ухмыльнулась. — Безо всяких налогов.
Я не долго думал:
— Нет, Оля. Так не пойдет. Мы ведь деловые люди, не правда ли? И заключаем деловое соглашение. Но тут есть одна маленькая тонкость. В данном случае проситель — вы.
Она возмущенно вскинула голову, но я жестом остановил ее.
— Да-да. Именно проситель, а не заказчик. Ибо вам кроме как ко мне обратиться не к кому. И не пытайтесь убедить меня в обратном.
Тут настала моя очередь ухмыляться:
— Поэтому вы — опять же, если я соглашусь на ваше фантастическое предложение, вы платите мне сейчас пять тысяч. Это и будет аванс. После первой, как вы ее называете, акции — еще пять. После второй — оставшиеся деньги, шесть тысяч долларов. Третья и четвертая акции, таким образом, будут совершены уже абсолютно автоматически. Ну, как, вас устраивает? Работать на доверии? Рискуете или разбегаемся?
Она задумалась, опустив голову. Я с интересом смотрел на нее. Очень мне было любопытно, что она решит. Я-то для себя уже все решил.
Она подняла голову и посмотрела мне в глаза. Прямо. Немногие осмеливаются на это.
— Я согласна на ваши условия, — просто сказала она.
Я сощурился:
— А ты не подумала, милая, что я могу кинуть тебя?
— Что? — не поняла она.
— Ну, заберу у тебя твои бабки, а делать с твоими обидчиками ничего не стану.
Она, не задумываясь, тут же выпалила:
— Тогда мне придется нанять другого исполнителя. Лично для вас, Станислав Андреевич. И на это уж у меня деньги всегда найдутся, не сомневайтесь.
Я не выдержал и захохотал. Она свирепо уставилась на меня. Нет, она мне точно нравилась. Хотел бы я раньше познакомиться с такой женщиной и лучше всего при других обстоятельствах. Но ничего не попишешь — в этой поганой жизни подчас выбирать не приходится. Даже таким, как я. Но вслух я сказал другое, продолжая смеяться:
— Неужели вы думаете, что безработные наемные убийцы пасутся на каждом шагу в нашем замечательном городе на Неве? И ждут не дождутся, когда вы обеспечите их непыльной работенкой?..
Она ничего не ответила. Она пристально смотрела на меня. Я оборвал смех:
— Ну, хорошо. Будем считать, что я не совсем удачно пошутил. А можно еще один вопрос, Оля?
— Да, — подумав, сказала она.
— Позвольте полюбопытствовать: сколько с вас содрала Елена за возможность побеседовать со мной? — вдруг резко хлестнул я ее вопросом.
Она вздрогнула. Замялась.
— Это не имеет отношения к нашему делу, — сказала она твердо.
— Имеет. Сколько? Говорите.
Она не ответила. Я поднял руку и щелкнул пальцами. Подлетел официант.
— Пришли сюда Елену.
— Сей секунд, Станислав Андреич.
Я бросил взгляд на свою собеседницу. Она смотрела в сторону, мимо меня. Вот сейчас она явно потеряла свою уверенность и готов поклясться — ей было не по себе. Я молчал и не собирался ей помогать выпутаться из ситуации — пусть попереживает, потом податливей будет. Я тоже смотрел мимо нее и маленькими глотками пил коньяк.
— Ты звал меня, Славик? — послышался сбоку сладкий голосок Елены.
Я посмотрел на нее снизу вверх. За моим столиком было только два стула. Она безмятежно глядела чуть в сторону, не прямо мне в глаза, хитрая и жадная сучка.
— Сколько ты взяла с нее комиссионных? ледяным тоном поинтересовался я у Елены.
У нее забегали глаза.
— Ну? — чуть повысил я голос. — И не врать.
— Две, Славочка… Всего-то две штучки баксиков. Но она сама мне предложила, честное слово! — затараторила она. — Оля, ну что же ты молчишь? Скажи Станиславу Андреичу, что я говорю правду. Оля, скажи!..
Ольга молчала, явно не зная, что говорить и говорить ли вообще. И эта ситуация мне тоже понравилась: обязательно надо время от времени ставить людей, особенно близких, в неловкое положение. Разделяй и властвуй — прекрасно сказано.
— Не по чину берешь, — усмехнулся я, глядя на Елену. — Вернешь ей половину. Все. Иди.
— Спасибо, Славочка! — Она постаралась побыстрей исчезнуть.
