Я подошёл к телефонной будке и бросил в щёлку автомата двадцать пять центов с идеей позвонить Кремеру, чтобы узнать, кому принадлежит этот номер в Мидленде, но затем передумал. Если случится так, что эта телеграмма наведёт нас на горячий след, мы не хотели бы вмешательства полиции, по крайней мере я не хотел. Тем не менее я решил, что надо использовать монетку, и набрал другой номер. Ответил Фриц, и я попросил его соединить меня с оранжереей.
— Да, Арчи, — раздался раздражённый голос Вулфа.
Насколько я знал его расписание, он сидел сейчас на скамеечке и пересаживал цветы в горшках. Он ненавидит, когда его прерывают за этим занятием. Я рассказал ему о телеграмме.
— Прекрасно. Позвони по этому номеру. Договорись о встрече на одиннадцать или позже.
Я вернулся домой, сел за свой стол, позвонил в Мидленд и спросил мистера Дункана. Конечно, это могли быть и миссис и мисс, но после общения с Мари Леконн я предпочёл бы иметь дело с мужчиной. Сердитый голос с акцентом сказал, что мистера Дункана нет, и спросил, что ему передать.
— Скоро ли он вернётся?
— Не знаю. Вы можете всё передать ему через меня.
Я попросил сказать, что мистера Дункана ждут в конторе Ниро Вулфа с одиннадцати часов.
Он не явился. Как обычно, ровно в одиннадцать Вулф спустился на лифте, взгромоздился на свой трон, попросил пива и начал раскладывать карточки растений, которые принёс сверху. Я заставил подписать его пару чеков и стал помогать с карточками. В половине двенадцатого я спросил, не стоит ли позвонить в Мидленд, чтобы узнать, получил ли Дункан моё послание, но Вулф сказал, что мы подождём до полудня.
Зазвонил телефон. Я подошёл к своему столу и снял трубку.
— Контора Ниро Вулфа. Говорит Гудвин.
— Мне передали послание, которое вы оставили мистеру Дункану. Я хотел бы поговорить с мистером Вулфом.
Я прикрыл трубку рукой и сказал Вулфу:
— Он назвался Дунканом, но я уже слышал этот голос. Не могу сказать, что он мне знаком, но где-то я его уже слышал, клянусь Богом. Может, вы тоже слышали его.
Вулф поднял свою трубку:
— Да, мистер Дункан. Говорит Ниро Вулф.
— Как ваши дела? — спросил голос.
— Хорошо, благодарю вас. Я вас знаю, сэр?
— Не знаю. Я хочу сказать, что не знаю, узнаете ли вы меня, увидев, потому что не уверен, насколько далеко будет простираться ваше глупое, назойливое любопытство. Но мы раньше разговаривали с вами по телефону.
— Да?
— Да. Дважды. 9 июня 1943 года я позвонил вам, чтобы дать один совет касательно работы, которую вы выполняли для генерала Карпентера. 16 января 1946 года я позвонил, чтобы посоветовать вам ограничить свои усилия, когда вы действовали от имени миссис Тремонд.
— Да, я помню.
Я тоже помнил. Про себя я отметил, что не узнал голос по первым шести словам, к тому же прошло больше двух лет с тех пор, как я его слышал: жёсткий, медленно и точно произносящий слова и холодный, как труп недельной давности.
Голос продолжал:
— Мне было приятно увидеть, что вы сделали, как я предлагал. Это показало…
— Я ограничил свои усилия, потому что для завершения работы, на которую меня наняли, не требовалось их увеличивать, а не потому что вы это предложили, мистер Зек. — Голос Вулфа был столь же холоден.
— Значит, вы знаете моё имя. — Голос не изменился.
— Конечно. Я пошёл на некоторые издержки, чтобы выяснить его. Я не обращаю особого внимания на угрозы, поскольку мне угрожают очень многие, но я должен по крайней мере знать, кто это делает. Да, я знаю ваше имя, сэр. Вы считаете это странным? Многие знакомы с мистером Арнольдом Зеком.
— У вас не было возможности со мной познакомиться. Всё это меня, мистер Вулф, не радует.
— Радовать вас и не входило в мои намерения.
— Я так и думал. Но со мной проще иметь дело, когда я в хорошем настроении. Именно поэтому я послал вам телеграмму и сейчас с вами разговариваю. Как я говорил раньше, вы меня восхищаете. Я не хотел бы утратить это тёплое чувство. Мне было бы приятнее сохранить его. Объявление, которое вы поместили в газетах, озаботило меня. Я понимаю, что вы не знали этого, не могли знать, поэтому я вам об этом говорю. Объявление беспокоит меня. На него никто не ответит, но оно появилось. Вы не должны допустить, чтобы это объявление создало вам слишком большие трудности. Самым мудрым поступком для вас было бы бросить это дело. Вы понимаете меня, не так ли, мистер Вулф?
— О да, я понимаю. Вы очень ясно излагаете ваши мысли, впрочем, как и я. Меня наняли выполнить определённую работу, и я её собираюсь выполнить. У меня нет ни малейшего желания доставлять вам удовольствие или неприятности, и, поскольку ни то ни другое не является целью моей работы, вы можете не беспокоиться. Вы понимаете меня, не так ли?
— Да, но теперь вы в курсе дела. — Он повесил трубку.
Вулф сделал то же самое, откинулся в кресле и закрыл глаза. Я отодвинул телефонный аппарат, повернулся на стуле и молча смотрел на него в течение минуты.
— Так, — сказал я. — Вот сукин сын! Разузнать насчёт телефона в Мидленде?
Вулф покачал головой:
— Бесполезно. Окажется, что это какой-нибудь небольшой магазинчик, хозяин которого просто передал содержание звонка. Кроме того, у него есть и собственный номер.
— Да. Он не знал, что вам известно его собственное имя. Я тоже не знал. Как это произошло?
— Два года назад я нанял несколько людей мистера Баскома, не говоря тебе об этом. Судя по всему, он человек изобретательный и решительный, поэтому я предпочёл, чтобы ты ничего не знал. Ты должен забыть, что знаешь его имя.
— Даже так? — Я щёлкнул пальцами и улыбнулся Вулфу. — Какого чёрта? Он что, ест человечину, предпочитая симпатичных молодых людей?
— Нет, он поступает хуже. — Глаза Вулфа полуоткрылись. — Вот что я тебе скажу. Если когда-нибудь я обнаружу, что действую против него и должен его уничтожить, мне придётся покинуть этот дом и найти себе место, где смогу работать. Я останусь там, буду спать и есть там до тех пор, пока не закончу дела. Это было бы крайне нежелательно, и поэтому надеюсь, что этого не случится никогда.
— Понимаю. Хотел бы я встретиться с этим типом. Я думаю, что я с ним познакомлюсь.
— Ты не будешь с ним знакомиться. Ты будешь держаться от него подальше. — Вулф сделал гримасу. — Если эта работа доведёт меня до такой крайности… Ладно, либо доведёт, либо нет. — Он посмотрел на часы. — Скоро полдень. Надо бы узнать, не откликнулся ли кто-то ещё. Ты не мог бы позвонить?
Глава 16
Больше никто не отзывался. Ни вечером, ни с утра в среду, ни в среду после обеда. Ничего не поделаешь. Меня это не удивило. Факт звонка от человека, имя которого мне было приказано забыть, делал очень вероятным предположение, что есть что-то необычное в подписчиках «Ипподрома» и «Чего ожидать» — так назывался журнал с экономической и политической информацией, издававшейся покойной Бьюлой Пул. Но, даже если с подписчиками было всё в порядке, оба издателя были убиты, а какой дурак отзовётся на подобное объявление только для того, чтобы выслушать массу неуместных вопросов. В среду после обеда, когда мы пришли в кабинет, я поделился своими соображениями с Вулфом, но он в ответ только фыркнул.
