Собрав всю волю в кулак, Корнилов подошел к самому краю провала и заглянул вниз. Никаких железяк. Просто земля, покрытая куцыми кустиками желтоватой травы. И высота детская. Даже если он сверзиться вниз, ничего особенного не случится. Пара шишек и царапин – в худшем случае. Так чего ж стоять? Прыгай, акробат недоделанный!
Уговоры не помогали. Фобия есть фобия. Обжегшись на молоке, будешь дуть и на воду.
Юрий обернулся. Подстрелил пару лемуров, в которых даже не пришлось целиться – так близко они были. Забросил автомат на плечо. Он не станет прыгать через яму. Просто спуститься вниз. Под грохот выстрелов Стука, Корнилов свесил ноги вниз, развернулся и повис на руках, вцепившись пальцами в край провала. Половина дела сделана. Оставалось лишь позволить пальцам соскользнуть с края плиты. Юрий так и сделал, но к своему изумлению не полетел вниз. Произошло чудо? Перестал работать закон всемирного тяготения? Нет. Всего лишь компас. Его кожаный ремешок зацепился за проволочный каркас плиты. Запястье обожгла боль. Длилось все это недолго – ремешок лопнул и Корнилов оказался внизу. Приземление было мягким. Почти. Под ногой что-то хрустнуло. Пожалеть о раздавленном компасе он не успел. Над головой прогрохотал взрыв. С шуршанием осыпались мелкие куски бетона. На дно ямы шлепнулось изуродованное тело лемура. Это Стук воспользовался своей гранатой. В прямоугольнике провала появилась его голова.
– Корнилов, ты в порядке?
– В полном!
На самом деле до полного порядка было далеко, как до луны. Юрий направил фонарик в темноту. Впереди был узкий, неизвестно куда ведущий коридор. Это открытие не слишком обрадовало, но, по крайней мере, в подвале пока не было лемуров. Пока не было.
– Стук, я буду искать выход!
– Це добре. Встречаемся на той стороне.
Корнилов пошел по коридору, между рядами одинаковых бетонных секций. Тихое, уютное местечко. Отличный ареал обитания для мутантов. Здесь можно прятаться, выводить детенышей и кормиться чужаками, переступившими запретную черту чужой территории. Сейчас в роли чужака выступает он. Неудачник, вознамерившийся пройти половину Московской области, но израсходовавший добрую половину боеприпасов всего в паре километров от станции. Интересно, почему Стук ничего не сказал о лемурах? Твари ушли или их присутствие стало чем-то само собой разумеющимся?
Круг света фонарика, метавшийся по стенам, пробуждал к жизни, прятавшиеся в углах тени. Порой бесформенные, порой напоминавшие Юрию диковинных животных, они бесшумно шли по пятам. Подкрадывались ближе, когда человек не оборачивался, дышали в спину и прыгали за пределы светового круга, стоило навести на них фонарик. Они не имели плоти, не были вооружены острыми когтями, но от этого не становились менее опасными. Лемуры разрывали тело, а живущие в подвале тени атаковали разум. Их ареалом обитания была вся Москва. Любой из множества темных закоулков мертвого города. Перед мысленным взором Корнилова появилось лицо сумасшедшего Стрелка. Он выжил в схватке с лемурами, но не смог противостоять тому, что не имело ни названия, ни очертаний. Тени проникли в его мозг, завладели им, заставили парня перерезать себе горло. А сколько сможешь продержаться ты, Корнилов? Недолго. Одиночество и темный подвал огромного дома сработают безотказно. Юрий позавидовал Степану, оставшемуся наверху. Он найдет выход. А ты…
Словно в ответ на мрачные мысли Корнилова, конус света уперся в стену. Коридор закончился тупиком. Допрыгался, Юрец? Или точнее – не допрыгался. Наложил в штаны и получил свое. Первой мыслью Корнилова было вернуться к провалу и попытаться забраться наверх. Глупость. Подвал не мог не иметь выхода. Дом ведь не достроили! Юрий принялся обследовать тупик и через минуту выяснил, что выход все же имелся. У самого пола Корнилов увидел проем. Дверь. Засыпанная землей почти доверху, но все же дверь. Юрий опустился на колени, посветил фонариком в узкую щель. Еще одно помещение. Может просто очередная тупиковая ячейка, может комната с выходом на улицу. Проползи полметра, узнаешь.
Корнилов протиснулся в щель. В какой-то момент ему показалось, что дыра слишком узка. Он застрянет в ней. Так и окочурится: ноги в одной комнате, голова и руки в другой. Нет уж. Врешь, не возьмешь. Юрий завел руку за спину, передвинул автомат со спины на бок. Вот, что ему мешает. Рывок. Треск ткани костюма химзащиты и… Корнилов выкатился в новое помещение и сразу увидел то, что искал. Покатая горка земли вела к новому проему. Совсем узкому. Юрий вскарабкался на горку, вцепился пальцами в слежавшийся грунт. Принялся рыть. Земля была не слишком податливой, но стремление Корнилова выбраться из подвала одержало верх в этом поединке. Верхний, самый твердый слой грунта был удален. Дальше дело пошло быстрее. Работая руками, как крот, Юрий продолжал вгрызаться в землю. Когда щель увеличилась настолько, что в нее уже можно было протиснуться, Корнилов сунул в дыру голову. И тут навстречу ему выпрыгнула рука. Чьи-то пальцы скользнули по резине противогаза. Напряжение достигло апогея. Юрий не мог не закричать. И он закричал. Да так, что сам поразился мощи собственного голоса.
Глава 7. Когда электричество смотрит в лицо
– Что разорался, Корнилов? Я это. Стук.
Юрию, наконец, удалось просунуть наружу голову и плечи. Степан встречал его стоя на коленях. Вокруг была разбросана свежая земля.
– А я услышал, что ты тут роешь. Ну и подмогнул, а то бачу: ты як той кот – чуеш молоко, та в кувшин голова не влазит.
Юрий выбрался наружу целиком, отряхнул налипшую на одежду землю, проверил автомат и в изнеможении опустился на землю. Бамбуло наоборот встал, принялся поправлять свою перевязь.
– Лемуры?
– Пока не слыхать и не видать. Отвязались. Видать пары гранат с них хватило. Отбились. Куда дальше?
– Хотел бы я знать…
Взошедшую луну заслонили темные клубы туч. Ее скупой свет освещал жалкие огрызки домов и улицу, запруженную искореженными останками машин. Через расползшиеся по асфальту трещины буйно разрослись трава и кусты. Их гибкие, цепкие стебли вползли в салоны, превратив каждый автомобиль в фантастический гибрид металла и растительности. Радоваться можно было лишь одному – поблизости не наблюдалось белесых стволов лемурьих джунглей. Итак, куда теперь? Программа максимум – выбраться на проспект. Программа минимум – передохнуть и собраться с мыслями. Взгляд Юрия упал на высоченный обелиск, который, несомненно, был когда-то центральным сооружением небольшой площади. Четырехгранная стела вытянулась к небу на добрых сорок метров и была увенчана пятиконечной звездой. Корнилов напряг память. Да, он видел этот памятник. Мельком, возможно из окна автобуса. Тогда он выглядел куда как праздничнее. Теперь ступени, ведущие к обелиску, были выщерблены, а от четырех статуй, окружавших стелу, остались лишь постаменты с торчащими штырями арматуры.
Юрий встал. Он знал куда идти. К черту дома и подвалы. Думаться будет лучше на открытом месте с хорошим обзором. По крайней мере, с невысокого кургана у стелы они увидят всех, кото захочет полакомиться человечиной в эту крайне неудачную для прогулок ночь.
