У этого района имелись собственные ворота, под стать всему остальному – невысокое заграждение из металлических щитов, охраняемое четверкой гвардейцев. Они внимательно осматривали прохожих и на глазах Мириам остановили одного из них – за что, она так и не поняла. Они с Би были еще слишком далеко от ворот. Его оттолкнули, а когда он попытался возразить, гвардеец так ударил его игольником по голове, что сбил с ног.
– За что?.. – спросила Би, поравнявшись с солдатами.
Тот, который ударил человека, такой же неопрятный и грязный, как и все жители этой части города, но в бронежилете и наплечнике, смерил ее усталым взглядом и отвернулся.
Ответил другой гвардеец, видимо старший:
– Нищий, миз.
Уважительное обращение он произнес с некоторой задержкой, словно припоминая его. Видимо, слухи распространялись по городу действительно быстро.
– Нищим туда нельзя?
– Их и здесь достаточно.
Би кивнула и прошла мимо. Мириам посмотрела на человека, все еще копошащегося в пыли. Он не выглядел грязнее большинства других жителей этого места, но теперь его лоб украшал огромный кровоподтек.
– Яма, – сказал старший гвардеец, встретившись с девушкой глазами, – она Яма и есть.
Улица за заграждением гораздо больше походила на те, которые Мириам приходилось видеть до сих пор. Поднимаясь на второй холм, она поворачивала между большими домами из красного и желтого кирпича и широкими бетонными основаниями ветряных генераторов, с десяток которых, не меньше, размещалось на этом холме. Дорога к церкви оказалась не очень длинной, хотя и запутанной. Эта часть города, похоже, строилась по совсем другому принципу. Многочисленные улицы не сходились на вершине холма, а, наоборот, петляли и пересекались на его склонах под совершенно невозможными углами. Здесь почти не оказалось броских вывесок, и девушки в ярких платьях не выстраивались на углах. В большинстве домов располагались мастерские, из которых слышался шум машин, на улицах пахло деревом, краской и горячим металлом. Прохожие, одетые просто, но чисто, спешили куда-то по своим делам, а некоторые дома даже охранялись гвардейцами. Мириам не заметила здесь ни одного наемника. По крайней мере, их черные безрукавки больше не бросались в глаза.
Церковь возвышалась в начале такой широкой улицы, что Мириам сперва приняла ее за площадь. В нее вливался десяток других, поменьше, разделенных широкими одинаковыми зданиями с серыми бетонными фасадами и узкими окнами. Самое большое из них, квадратное, с острыми выступами на стенах, делающими его похожим на переднюю часть боевого кара, венчало улицу сверху, возвышаясь над мостовой на четыре этажа.
– Это магистрат? – спросила Би, кивнув на него.
– Наверное, – ответила Мириам. – Я в этой части города никогда не была.
Посередине широкая улица разделялась рядом скамей из красного кирпича, и там Мириам с некоторым облегчением снова увидела яркие краски. Это были бело-красные зонты кафе, под которыми за легкими деревянными столиками сидели почему-то в основном гвардейцы.
Оглядев улицу, Би направилась к церкви. Вблизи это строение еще меньше напоминало обычный дом вроде тех, в которых располагались храмы, знакомые Мириам. Его стены покрывали узкие металлические листы, закручивающиеся по направлению к острому куполу и делающие его похожим на огромный винт, направленный в небо.
– Какой сильный радиошум, – сказала Би, остановившись у высокой, но узкой двери и глядя вверх. – Это антенна?
– Не знаю, – сказала Мириам, вообще не поняв, о чем идет речь, почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась.
Гвардейцы все так же сидели под зонтиками, горожане спешили по своим делам, рядом с кафе, совсем недалеко от церкви, вещал проповедник, его слова эхом отлетали от серых домов, превращаясь в неразличимый шум. Никто не обращал на нее внимания, и Мириам уже открыла было рот, чтобы попросить Би тоже посмотреть назад, но тут обратила внимание на ту боковую улочку, откуда они пришли.
Там, в тени, стояла группа высоких мужчин с тяжелыми игольниками, висящими у всех одинаково, под правой рукой, полукругом окруживших человека в белом плаще. Это его тяжелый изучающий взгляд остановился на Мириам.
Она шагнула назад и только сейчас поняла, что Би рядом нет, та уже зашла в церковь.
Человек в белом тоже двинулся к храму неспешным уверенным шагом. Вооруженные люди последовали за ним, все так же окружая полукругом, словно в боевом строю. Перед тем как нырнуть в черный провал входа следом за Би, Мириам успела увидеть красный блеск под его плащом. Белая материя скрывала что-то алое, ярче неоновых вывесок и крови.
– Не приезжала? – донесся до нее голос Би, едва она переступила высокий металлический порог и сразу замерла, не в силах произнести ни слова.
В темном зале горели немногочисленные свечи в высоких подставках. Некоторые из них едва тлели, но это только сильнее оттеняло красноватый свет, падающий сверху. Купол внутри сохранял свою форму, и по нему, по множеству дорожек, спиралью сходящихся к вершине, бежали багровые письмена.
Мириам посмотрела вверх, и у нее мгновенно закружилась голова. Красные слова летели по кругу, образуя в центре одно кровавое пятно, вокруг которого вращался купол. Миллионы красных точек, составляющих буквы, загорались и гасли в гипнотизирующем ритме, оставляя за собой призрачные следы, видимые даже с закрытыми глазами. Имена, имена, имена!.. Все слова, вращающиеся над головой Мириам, были именами, некоторые вместе с фамилиями, другие без таковых. Тысячи Джеков, Марий, Джонов и других знакомых и незнакомых имен кружились в алом водовороте, возникая и исчезая.
– Миссий много. – Второй голос доносился непонятно откуда, из темноты, сгустившейся за подставками для свечей.
С трудом поборов головокружение, Мириам рассмотрела там согнутую человеческую фигуру, а рядом с ней – широкий древний терминал с плоским темным экраном и клавишами, отсвечивающими красным.
– Настолько много? – снова послышался голос Би.
– Мы здесь учет не ведем. Ехали, и хорошо, только вот сюда не приходили. – Человек шевельнулся, и Мириам поняла, что это монах в черном плаще с капюшоном. – Мы тут святых отцов не наставляем, наше дело – имена хранить.
– Не приходили? – резко спросила Би, видимо, начинающая терять терпение. – А должны были?
– Нас по всему городу видно, – ответил монах. – Если бы здесь были, пришли бы наверняка и детишек привели бы, чтобы мертвых помянуть. Если не появились…
– Ты точно их не помнишь?
– Помнил бы – сказал бы. Не так много народу сюда заходит.
– А кто может знать?
– Барон, он телами ведает и караваны встречает – те, что побольше.
– Встречает?
– Многие пропадают в последнее время. Говорят, ближе к пустыне совсем плохо стало.
– Это мне и так известно. Барон может знать про миссию?
