VI
Ей снилось, что ее несут на руках.
Она прекрасно осознавала, что это всего лишь видение, но просыпаться не хотела, тем более что нес ее Никки. Она не видела его лица в темноте, но чувствовала присутствие, дыхание где-то рядом. Тогда Мириам попыталась заговорить с ним, но слова, как это часто бывает во сне, не прозвучали, а остались мыслями.
– С ней точно все в порядке? – спросил знакомый низкий голос, прозвучавший совсем рядом.
– Похоже на обморок. Дыхание восстановилось, сердце тоже бьется нормально.
Это говорила Би, и Мириам поняла, что уже не спит. Девушка хотела было сказать, что у нее нет никакого обморока, мол, она отлично себя чувствует, но почему-то промолчала. Ей было очень приятно лежать так, на чем-то мягком, и чувствовать, что Никки рядом, частичка сна, оставшаяся с ней.
– Тогда поговорим?
– Да.
– Вот и хорошо. На него не смотри, это наш офицер, он не из болтливых. Хочешь чаю?
– Да.
Металл звякнул о стекло, и этот звук заставил Мириам прислушаться. Откуда-то со стороны доносились голоса. Кто-то говорил на высоких тонах или кричал, пусть приглушенно, но совсем недалеко, видимо за стеной.
– Это карта города?
– А как же. Только тебе вроде как нельзя на нее смотреть.
– Она не соответствует действительности. Форма верхнего города отличается, орудийные башни расположены иначе, а бреши в стенах и вообще!.. Она специально тут висит, для посторонних, да?
Снова звякнуло стекло.
– Саймон верно говорил, что шутить с тобой не стоит. Уже семь лет его знаю, а все не могу привыкнуть к тому, что вы, праймы, чертовски быстро соображаете.
Мириам приоткрыла один глаз. Она лежала на кушетке у стены, а чуть правее за широким деревянным столом сидела Би. Напротив нее расположился шериф, разливающий чай из стеклянного чайника по металлическим стаканам. Кроме них, в большом помещении, заставленном шкафами и стойками для оружия, никого не было видно, но ощущение присутствия Никки, оставшееся со сна, не прошло, а, наоборот, стало еще сильнее.
– Так что там на площади случилось, расскажешь?
– У вас свидетелей человек десять.
– Чушь плетут. Даже мои парни ничего понять не успели. Но громыхнуло здорово, на другом холме слышно было.
– Осколочная граната.
– Кто бросил?
– Он ушел. Свидетель заметил татуировку Пауков.
– Паук? У нас?
– Да, в нижнем городе. Меня уже не удивляет наличие у них не только экспансивных боеприпасов, но и гранат. Интересно, какое еще оружие у них есть?
– Об этом мы скоро проведаем. – Шериф пододвинул Би стакан с чаем. – Только как бы нам всем такое знание боком не вышло.
Би молча взяла стакан и услышала:
– Ладно, про Паука мои ребята поспрашивают, хотя надежды мало. Яма – место еще то. Если он там закопался, то его так просто не выковыряешь.
– А этот тип ясно показал, что и не будет там сидеть. Я думаю, он там не один.
– Это верно. Гады по одному не ползают. – Шериф выдвинул ящик стола и извлек из него жестяную коробку. – Тебе как, сахару положить?
– Да.
– Сколько?
– Много. – Би подула на чай, а Мириам закрыла глаза и сжала левую руку в кулак, пытаясь понять, все ли с ней в порядке.
Ничего не болело, пальцы слушались. Она слегка повернула голову и согнула колени. Саднил разбитый локоть, но в остальном девушка чувствовала себя так, будто проснулась утром, проспав не менее десяти часов. Ей даже хотелось умыться. Она помнила, как при ней люди падали в обморок от жары или голода. Но с Мириам никогда ничего подобного не происходило, и сейчас, похоже, дело было совсем в другом.
– Саймон сказал, что ты вроде как с нами остаешься, – снова раздался голос шерифа.
– Да. Он попросил помочь, пока его нет.
– Это барон прав. Проблем в городе выше крыши, а сейчас в особенности. Надо стены чинить, приводить в порядок пушки и укрепленные точки. Некоторые этим пользуются и совсем на голову залезают.
– Интересно. Кто же именно?
– Да вот ты за «Ягодкой» в переулке Молотов разделала, двоих чуть не насмерть. Потом с утра они к тебе ходили прощения просить. Так?
– Так.
– Молоты эти у меня как кость в горле. Через одного – ублюдки, по которым петля плачет, либо же им светит лет по десять исправительных работ. А ты шестерых из них раскатала, даже ствол не достав. Знаю, как все было. Я потом одного из них в больнице прижал, он не помнил толком ничего, но поговорить хотел очень. Так я к чему это – у меня костей таких, вроде Молотов, в глотке с десяток наберется.
– Не сомневаюсь.
– Только ты смотри, я не прошу их всех посреди ночи на лоскуты резать. Речь о чем идет: вдруг с ними проблемы возникнут, то мы вместе их решить можем.
Для города куда лучше будет, если виновные, скажем, в нападении загремят не по-тихому в больничку или в ров под стеной, а по всем законам на веревочке повиснут. Показательно, как Саймон говорит. Чтобы страх и уважение внушить тем, до кого иначе никак не доходит. Наемники, они в городах появляются только по большим праздникам или с крутыми проблемами. По праздникам, потому что напиться могут и деньги потратить, а с проблемами – потому что заработать ищут. Так вот, дочка, сейчас они не пить сюда приехали.
– Заметно.
– Нашивки у них ты тоже наверняка видела, глазастая. Уже с месяц они здесь, вместе с беженцами, три самые здоровые банды, что я вообще в жизни видел. А я много на что глядел, ты уж поверь. Молоты эти, с которыми ты вроде как знакома, да и Шипы тоже – редкие ублюдки. Яму под себя подмяли сразу, как приехали, тамошним житья не дают. Есть еще Вороны. У них банда поменьше, и они пока в городе особняком держатся, не знают, видать, под кого лечь.
– Яма – это нижний город?
– Да. Если на Хокс сбоку глянуть, то он на двух холмах, вроде как на… э-э-э, ягодицах, к примеру. А вот Яма – она прямо посередке получается, между…
– Можно не уточнять.
Мириам зевнула, открыла глаза и перевернулась на бок, стараясь не опираться на разбитый локоть. Би отставила стакан с чаем и пересела к ней на кушетку:
– Что-нибудь болит?
– Нет. – Мириам несколько раз моргнула, обнаружила в изголовье свой плащ и села. – Все нормально, я вроде как выспалась даже.
– Посмотри на свет.
Би встала, отодвинула заслонку на окне, рассеивающую солнечный свет, проникающий снаружи.
Луч, упавший на стол, мгновенно осветил полутемный кабинет шерифа, заиграл на металлических деталях шкафов и стекле чайника. Солнечные зайчики разлетелись по затененным углам, превратили тень в мешанину пятен разных оттенков, высветили массивные железные ящики у дальней стены, до сих пор не замеченные Мириам, и еще один стол, поближе. За ним сидел черноволосый гвардеец. Одного взгляда на него оказалось достаточно, чтобы сердце Мириам забилось быстрее, а ощущение присутствия Никки из сна усилилось невообразимо, почти до прикосновения, как если бы она стояла с ним рядом и чувствовала его дыхание на своей коже.
