Во время выходов уже сложнее. Волки – хищники матерые, да и быстрые. Вроде нет их, а в следующее мгновение уже набежали. Отбиваться среди деревьев при ограниченном обзоре чревато всякими неожиданностями. Во многом нынешняя разведка ничего не гарантирует на завтрашний день. Даже на сегодняшний, если уж на то пошло. И подполковник приболел. Если самочувствие у командира не улучшится, придется завтра сидеть на территории, а с охраной послать кого-нибудь другого.
– Пусть завтра Председатель людей поболее возьмет, – дед Володя мыслил в такт. – На всякий случай.
Воронов кивнул. С момента Катастрофы случаи бывали почти исключительно плохими. Так что лучше бы и слово такое забыть. Но как, если оно обязательно напомнит о себе в самый неподходящий момент?
Два месяца после Катастрофы
Тайга – как океан. Такая же бескрайная и, в общем-то, однообразная. Особенно когда небо сплошь затянуто облаками уже которую неделю, а стрелки компасов мечутся как угорелые да показывают зачастую в противоположные стороны. Несколько раз по привычке пытались довериться нехитрому, в сущности, приспособлению, а в итоге оно заводило в дебри, которые даже Сусанину не снились. Если учесть: количество дорог в крае оставляло желать лучшего, и многие проселки на картах почему-то были не отмечены, – путь отряда напоминал ломаную линию. Прежде-то предполагалось, будто пойдут по навигатору, двадцать первый век на дворе, но где те спутники и толку от умолкших электронных устройств…
Но, кажется, сейчас было относительно ясно нынешнее местонахождение. Где-то на отныне условном западе должна была пролегать магистраль из Хабаровска на Комсомольск-на-Амуре. Кто как, но Воронов невольно обрадовался известию. Именно на этой дороге располагалось Малышево, та самая деревня, в которой проживала родня супруги и куда самомобилизовавшийся капитан предложил срочно перебраться семье. Вновь явилась надежда: вдруг жена последовала совету, поторопилась и успела выбраться из города до рокового взрыва? Сердцу так хотелось верить…
Если бы не преследование прорвавшегося противника, хрен бы занесло отряд в такую даль. Но нельзя было пропустить китайцев, а если уж они прошли, требовалось в любом случае догнать и уничтожить. Полагаться на некие вторые и третьи линии обороны в условиях полного развала явно не следовало. Если где-то и уцелели штабы, это не играло какой-либо роли. Связь была полностью нарушена. С нею исчезло всякое управление. Без управления армия практически перестала существовать, превратилась в разрозненные подразделения, частично оставшиеся в местах дислокации или на занятых позициях, частично рассеявшиеся из-за рухнувшей дисциплины. Не везде она рухнула, кое-где авторитет офицеров оказался высок, но все-таки о стройной организации уже не могло быть речи. Не существует армии без стройной системы подчинения. Государства, впрочем, тоже.
На счастье, у южного соседа были те же проблемы. Мгновенно вспыхнувшие бои были лишь инерцией, действиями по ранее составленным планам и одновременно по инициативе отдельных начальников. Никаких массовых вторжений, лишь отдельные попытки без какой-либо системы. Прорыв можно было назвать случайностью, да и силы противника были минимальные, далекие от старых анекдотов, но ликвидировать его требовалось.
Блуждал противник, блуждала погоня, а после победы в дополнение к проблеме с ориентацией, на своей-то земле, еще появилась проблема выбора. Проще говоря: что делать дальше? Судя по всему, война как организованное противостояние двух или нескольких государств закончилась, едва начавшись. Ядерный песец сделал ненужными обычные боевые действия, попросту превратив страны в земли. На один бой с противником пришлось три стычки с бандами, к счастью, малочисленными и плохо вооруженными, но все равно статистика настораживала.
В конце концов, решили первым делом выйти к магистрали, а там составлять дальнейшие планы в зависимости от обстановки. Благо по-прежнему тащили с собой все взятое на базе, и почти не зависели от внешних поставок. Боеприпасы, горючее, продовольствие, даже небольшой запас оружия и обмундирования… Правда, надолго всего этого хватить не могло, просто для перевозки не хватило бы машин, но на некоторое время запасы имелись. Если не слишком активно передвигаться и не слишком много воевать. Хотя насчет стрельбы можно поспорить – как раз патронов было взято порядочно. Только стреляй. Если бы бои шли серьезные, скорее бы погибли люди, чем закончились боеприпасы.
– Думаю, скоро упремся в Амур, – Букретов склонился над разложенной картой. Если бы еще поточнее, можно было бы определить собственное местонахождение! Карта была, мягко выражаясь, неточной. Например, лесной грунтовки, по которой двигался отряд, на ней вообще не имелось. Но вряд ли полудорога, полупросека появилась недавно. Забыли ли нанести, не придали значения… Картографы, мать их так и этак!
– Вечереет, – протянул Едранцев, посматривая на мрачнеющее небо. – От силы час, и будет темно, как у негра… Даже много меньше.
Идти на скорости здесь было невозможно. Тяжело груженные автомобили местами едва преодолевали раскисшую после недавних дождей колею. Вдобавок здесь тоже имелись следы пожара, пусть не слишком сильного, и кое-где приходилось убирать валявшиеся прямо по пути обугленные стволы. Назвать ездой движение не поворачивался язык. Отряд едва не полз, порою останавливался, люди вымотались, и без ночного отдыха было не обойтись. Спешка порою лишь вредит. Мало ли какие неприятности встретят дальше? В хорошее уже не верилось никому.
– Да, лучше заночевать где-нибудь здесь, – сразу согласился Букретов.
Тайга в данный момент много безопаснее открытых мест. Мало ли что может ждать в любой из деревень? А всякие дожди с их радиацией все равно выпадают повсюду.
Возражений не имелось. Каждому хотелось оказаться под крышей, помыться в баньке, может, и какие-нибудь новости узнать, но лучше днем. Когда едва не вся пехота вынужденно исполняет роли водителей, воевать сложно. Бросить же имущество решительно невозможно, с этим нехитрым постулатом был согласен каждый.
– Еще бы разведку вперед послать, – предложил Едранцев. – Узнать точно, сколько до дороги, плюс – спокойно ли там? Если на броне, обернуться можно быстро.
Воронов вздохнул. Чувствовал он себя сегодня неважно, втайне мечтал поскорее завалиться спать, однако прекрасно знал, кому будет предложено возглавить разведгруппу.
Точно. Оба старших офицера посмотрели на капитана. Букретов отвечал за всех, и ему не полагалось покидать отряд, Едранцев считал себя старше по званию, чем Воронов, и потому черновой работы старался избежать, лейтенанты же молоды, как их допустишь к самостоятельным действиям?
– Сделаю, – вздохнул капитан.
– Ты только зря не рискуй, – предупредил подполковник. – Дойдешь до дороги, чуть продвинешься по сторонам, и назад. Зарываться на ночь глядя не следует. Лишь общее впечатление. Если появится возможность, поточнее определись с местом. По собственной земле же блуждаем, блин! Вот никогда не думал, что стану Сусаниным!
– Партизанский отряд имени Ивана Сусанина, – хмыкнул Воронов. – Ладно, поблуждаю маленько. Вдруг удастся фамилию сменить?
