— Для меня была честь работать с таким профессионалом и
таким смелым гражданином, каким был твой папа, — сказал Муслим. — Никогда не
забывай, каким отважным человеком был твой отец. И будь достоин его фамилии.
— Буду, — серьезно ответил подросток.
Муслим протянул ему руку и крепко ее пожал. Учительница
литературы уже плакала громко, не скрывая своих слез. Алла Савельевна выбежала
из класса. И только пожилой завуч, крепко сжав зубы, остался стоять рядом с
ними до конца.
Когда машина поехала обратно, Сергей долго молчал, глядя
перед собой. Затем неожиданно сказал:
— Трудно вам, наверно, приходилось в жизни. С такими
взглядами всегда трудно жить…
Муслим пожал плечами, ничего не ответив.
— Вы сегодня сделали такое важное дело, — взволнованно
сказал Сергей. — Вы обратили в свою веру тридцать подростков. Они уже теперь
никогда не будут другими. У них просто не получится. Они навсегда запомнят этот
урок памяти, который вы им преподали.
— Я всего лишь восстановил справедливость, — возразил
Муслим. — Мальчик уже десять лет растет без отца, которого убили подонки и
бандиты. Пусть эти ребята знают, что добро должно быть с кулаками, в мире есть
еще много похожих негодяев. Но самое важное, чтобы они понимали, за какие
идеалы и принципы погиб Артем Пармузин. Чтобы они чувствовали эту
справедливость постоянно. Чтобы умели за нее драться. И тогда в мире на нашей
стороне будет на тридцать человек больше. Ради этого стоило съездить в Колпино.
— А вы философ, — задумчиво произнес Сергей.
— Уже становлюсь, — улыбнулся Муслим. — Наверно, скоро
придется переквалифицироваться в учителя. Буду общаться с детьми на старости
лет. Оказывается, это так увлекательно. И так полезно для здоровья всего
общества. Как ты считаешь?
Глава 12
«В год Обезьяны рожденные под этим знаком начинают
испытывать легкое беспокойство, волнение, тревогу. Но постепенно они обретают
внутреннюю гармонию. И вся суета вокруг их только развлекает, если смотреть на
все со стороны».
(Из восточного гороскопа)
Наталья приехала к нему в три часа дня. Она сидела в холле
притихшая и понурая, когда он вышел к ней, чтобы провести ее в свой номер.
Дежурная неодобрительно покачала головой. Наверно, ей казались странными, если
не сказать больше, эти визиты молодой девушки к поселившемуся здесь гостю с
юга. Но Муслим не стал обращать внимание на нарочитые вздохи дежурной. Он
привел Наталью в свою комнату. Она снова уселась на свое место, чтобы начать
рассказывать ему все, что его интересовало.
— Ты заранее сообщала ему о своем приезде? — уточнил Муслим.
— Нет. Мы были с мамой в больнице и оттуда решили сразу
поехать к нему. Он даже не звонил Вике. Я оставила маму дома и поехала к нему
на Лиговский.
— Начинается ложь, — строго осадил ее Муслим, — а мне нужна
только правда. Вы сразу поехали к Измайлову, вместе с твоей мамой.
— Откуда вы знаете? — удивилась она.
— Я все знаю, — отрезал Муслим, — рассказывай дальше.
— Вам наш водитель рассказал? Леша?
— Никогда не нужно подозревать людей без особых причин. Об
этом мне сообщила твоя мать.
— Понятно. Можно, я сразу задам вам один вопрос?
— Один можно. Задавай.
— Она была вашей любовницей?
— О ком ты говоришь?
— О моей матери.
— С чего ты взяла?
— Я слышала вчера их разговор. Громкие крики. Они никогда в
жизни не кричали друг на друга. Они вообще никогда не спорили, никогда не
повышали голос друг на друга. А вчера они кричали. И я слышала, что они
говорили. Получается, что и мать, и бабушка были вашими любовницами.
— Это не совсем так, — поморщился Муслим. — Вернее, совсем
не так. У нас были достаточно интересные отношения с твоей бабушкой и очень
интересные отношения с твоей мамой, которую я просто любил. Тебя устраивает
такой ответ?
— Нет, не устраивает. Вы ничего не объяснили.
— Другого не будет. Требуй объяснений у своих близких. А
теперь давай продолжим наш разговор. Значит, он не знал, что ты можешь у него
появиться. Верно?
— Правильно. Но зачем вы задаете мне такие глупые вопросы?
— Нельзя так говорить взрослым людям, — недовольно заметил
Муслим. — Раз задаю, значит, есть причины. Итак, ты приехала и поднялась
наверх. Позвонила в дверь. Он сразу открыл?
— Нет, не сразу. Я долго ждала. Потом он наконец открыл. И
повел меня в гостиную.
— Дверь в спальную комнату была закрыта?
— Я не знаю, где у него спальная комната.
— Сразу за гостиной, — пояснил Муслим. — А теперь вспоминай.
Дверь была закрыта? Или ты увидела открытую дверь и спальную комнату?
— Нет, я ничего не видела. Дверь была закрыта.
— Ты встречалась с ним несколько раз до этого. Вспомни, как
он обычно разговаривал.
— Громким голосом, у него был хорошо поставленный голос. Но
в тот день он говорил тише обычного.
— Ты в этом уверена?
— Да. Я даже удивилась и спросила, что с его голосом. Он
сказал, что простужен.
— Что было дальше?
— Ничего. Мы с ним немного поговорили, но я поняла, что он
не хочет меня послушаться и поехать к Вике. И поэтому я ушла вниз.
— А потом поднялась твоя мама?
— Кто вам это сказал? Ее вообще не было в этой машине.
— Понятно. Она вернулась довольно быстро или нет?
— Я вам не скажу, — упрямо повторила Наталья. — Ее там не
было.
— Предположим, что не было. Но ты знаешь, что следом за
матерью туда поднималась и твоя бабушка.
— Глупости. Никого из наших там не было. И никто из моих
родственников не мог ударить ножом Измайлова. Это просто невозможно.
— Но кто-то ударил, — задумчиво произнес Муслим.
— Вы не ответили на мой вопрос, — терпеливо напомнила
Наталья. — Вы были любовником моей мамы и бабушки? Это правда?
— Я ответил на твой вопрос. Ответил максимально честно и
откровенно. Я не был любовником твоей бабушки. У нас с ней была случайная
связь. Мы даже толком не знали друг друга. Ей тогда было тридцать четыре, а мне
двадцать четыре. Потом мы расстались и никогда больше не виделись.
— А где была моя мать?
— Подозреваю, что в городе. Ей тогда было только
шестнадцать. Она еще училась в школе.
